Иорам (царь Иудеи)
| Иорам ивр. יוֹרָם, יְהוֹרָם<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Портрет из сборника биографий | ||
| ||
|---|---|---|
| 846 год до н. э.—843 год до н. э. | ||
| Предшественник: | Иосафат | |
| Преемник: | Охозия | |
| Смерть: | 843 до н. э. | |
| Отец: | Иосафат | |
| Дети: | Охозия | |
Иора́м (ивр. יוֹרָם, יְהוֹרָם, Иегорам «Бог высок»), сын Иосафата (Йегошафата) — царь Иудейского царства, правивший с 851 по 843 г. до н. э.(из них, видимо, пять лет как соправитель отца). Через брак с Аталией — по одной версии (IV Цар. 8:26), дочерью израильского царя Омри, по другой (IV Цар. 8:18), царя Ахава — состоял в родстве с израильским царём Иорамом. Иорам поддерживал с Израильским царством тесные связи.
После восхождения на престол Иудеи, Иегорам отдал приказ убить всех своих братьев и многих приближенных своего отца, Иосафата. Иегорам также считался как первым из иудейских царей, нарушивших истинные законы богопочитания. Возможно, что упомянутый во IV книге Царей (11:18) храм Ваала был построен при Иораме по настоянию Аталии.
В начале правления Иорама от Иудеи отделился подвластная ей Идумея (Эдом) (2Пар. 21:8-10; IV Ц. 8:20-22), в результате чего Иудея утратила контроль над торговыми путями в Аравию. Вслед за этим, согласно II Хр. 21:16-17, Иудея подверглась опустошительному набегу филистимлян и кочевников Аравийского полуострова. Тогда погибли все сыновья Иорама, кроме Ахазии. Существует предположение, что Иорам участвовал в антиассирийской коалиции 12 западных царей во главе с Вендидадом (Бен-Хададом II), царём Арам-Даммесека в 849—845 гг. до н. э.
Вскоре царь, испытав такие несчастья стал сильно хворать. У него началась странная болезнь от которой у него вздулся живот и стало гнить тело. Вскоре Иорам и скончался. В целом недолгое правление Иорама отмечено экономическим и политическим упадком Иудейского царства.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Иорам (царь Иудеи)"
Отрывок, характеризующий Иорам (царь Иудеи)
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
