Колемаев, Владимир Алексеевич

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Владимир Алексеевич Колемаев
Дата рождения:	9 июля 1935(1935-07-09)
Место рождения:	Москва
Дата смерти:	14 мая 2009(2009-05-14) (73 года)
Место смерти:	Москва
Страна:	Российская Федерация
Научная сфера:	экономика
Место работы:	Государственный университет управления
Учёная степень:	доктор экономических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	МГУ имени М. В. Ломоносова
Научный руководитель:	А. Н. Ширяев
Известные ученики:	В. И. Соловьёв
Награды и премии:

Владимир Алексеевич Колемаев (9 июля 1935 — 14 мая 2009, Москва) — российский экономист, доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой прикладной математики Государственного университета управления (1988 — 2009), создатель научной школы трехсекторной экономики.

Биография

Владимир Алексеевич Колемаев родился в Москве 9 июля 1935 года в семье служащих. Мать Владимира Алексеевича умерла в эвакуации в Челябинске в 1942 году, отец работал начальником плановых отделов ряда министерств СССР, с 1965 года был персональным пенсионером, умер в 1985 году.

В 1942 году по возвращении из эвакуации В. А. Колемаев поступил в среднюю школу в районе Марьиной рощи, закончил эту школу с серебряной медалью, и 1 сентября 1952 года ректор Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова академик И. Г. Петровский подписал приказ № 446/у, по которому Владимир Алексеевич был зачислен студентом первого курса механико-математического факультета без вступительных экзаменов — как медалист (в то время не существовало практики приема медалистов в вузы без экзаменов, и это был один из первых опытов).

Деканом мехмата в те годы был академик А. Н. Колмогоров, а лекции будущим математикам читали крупнейшие ученые — академики Академии наук СССР А. Н. Колмогоров и П. С. Александров, А. Н. Тихонов и И. Г. Петровский, С. Л. Соболев и А. А. Ляпунов.

Уже будучи профессором и заведующим кафедрой, Владимир Алексеевич часто вспоминал как пример блестящей методической работы лекции Л. А. Тумаркина по математическому анализу, а эталоном максимальной требовательности экзаменатора для В. А. Колемаева была доцент З. М. Кишкина.

Примером для себя Владимир Алексеевич всегда считал Андрея Николаевича Колмогорова.

Через всю жизнь Владимир Алексеевич пронес любовь к спорту и природе, заложенную в школьные и студенческие годы, с удовольствием вспоминал и об общественной деятельности, особенно о своей работе агитатором на строительстве Главного здания МГУ.

В. А. Колемаев учился в 501-й группе вместе с С. А. Айвазяном, В. А. Каштановым, В. Ф. Колчиным, Э. И. Кузнецовым, Л. Н. Куцевым, Ю. А. Розановым, О. В. Староверовым и В. П. Чистяковым — все они стали впоследствии известными математиками. 501-я группа мехмата готовилась для работы в области криптографии, и по окончании МГУ в 1957 году Владимир Алексеевич был распределен инженером предприятия п/я 1395, где до 1959 года решал важнейшие для обороны нашей страны задачи криптографии.

В 1958 году у Владимира Алексеевича родился сын Олег, а в 1968 году — сын Святослав.

В январе 1960 года В. А. Колемаев поступил в аспирантуру Института машиноведения Академии наук СССР. В аспирантуре Владимир Алексеевич занимался математическими моделями статистического регулирования размеров изделий серийного производства, для чего им был решен ряд задач оптимального управления, оптимального регулирования винеровского процесса, оптимальной оценки неизвестных параметров. По результатам этих работ в 1965 году В. А. Колемаев защитил в Институте автоматики и телемеханики Академии наук СССР диссертацию на соискание ученой степени кандидата технических наук (тема диссертации «Задачи управления стохастическими объектами»).

По окончании аспирантуры в 1963 — 1966 годах В. А. Колемаев работал научным сотрудником Математического института имени В. А. Стеклова Академии наук СССР, где решил несколько задач теории случайных процессов и оптимального управления, в частности, задачу о коррекции движения тела с ограниченным запасом топлива на борту (1966).

В 1966 году В. А. Колемаев занялся научной работой в области математического моделирования экономики сельского хозяйства, работая старшим научным сотрудником, заведующим отделом прогнозирования Всесоюзного научно-исследовательского института экономики сельского хозяйства Минсельхоза СССР (1966 — 1971), руководителем лаборатории Всесоюзного научно-исследовательского института электромеханики Минэлектротехпрома СССР (1971), заведующим отделом, заведующим отделением математического обеспечения Московского научно-исследовательского и проектного института автоматизированных систем управления в городском хозяйстве Минприбора СССР (1971 — 1973), заведующим сектором, заведующим отделом Всесоюзного научно-исследовательского института кибернетики Минсельхоза СССР (1973 — 1977). В это время Владимир Алексеевич построил модели оценки земли, оптимизации сельскохозяйственных предприятий, совершенствования хозяйственного механизма и товародвижения в плодоовощном хозяйстве, а также прогнозирования территориально-отраслевой структуры агропромышленного комплекса нашей страны.

В 1973 году Владимир Алексеевич руководил разработкой пакета прикладных программ для розничной торговли, в 1974 — 1977 годах под руководством В. А. Колемаева была разработана автоматизированная система управления сельскохозяйственным предприятием «АСУ-сельхоз», в 1975 — 1977 годах пакет статистической обработки сельскохозяйственной информации.

С конца 1960-х годов Владимир Алексеевич занимался эконометрикой и многомерными статистическими методами, где получил крупные теоретические результаты, в частности, в 1970 году разработал ряд эконометрических моделей для использования в криминологии, в 1971 году исследовал регрессионную модель с двумя дисперсиями, в конце 1970-х гг. построил теорию пространственно-временных выборок, аналогичную популярным ныне «панельным данным», в 1980 году проанализировал потерю точности при замене дискретно-непрерывной модели единым уравнением регрессии. Работы в области теоретической эконометрики сочетались с практическим применением этой теории: в 1970-х годах В. А. Колемаев построил статистически оптимальную регрессионную модель экономической оценки земли, получил оценки системы производственных функций на уровне сельскохозяйственных предприятий, с помощью компонентного анализа выявил ведущие факторы сельскохозяйственного производства. В 1972 — 1973 годах Владимир Алексеевич опубликовал серию работ по применению математической теории массового обслуживания и теории планирования эксперимента к исследованию управления производственными процессами в сельском хозяйстве.

По результатам этих работ в 1980 году Владимир Алексеевич Колемаев защитил докторскую диссертацию на тему «Экономико-статистический анализ и моделирование сельскохозяйственного производства», в 1982 году Высшая аттестационная комиссия при Совете Министров СССР присудила В. А. Колемаеву ученую степень доктора экономических наук, в 1983 году ВАК присвоил Владимиру Алексеевичу ученое звание профессора.

С 1977 года Владимир Алексеевич стал сочетать научную работу с научно-педагогической. В 1977 — 1987 годах В. А. Колемаев последовательно был доцентом кафедры статистики, деканом заочного факультета, профессором кафедры статистики, заведующим кафедрой экономики и организации продовольственного комплекса, заведующим кафедрой экономической кибернетики, деканом факультета экономической кибернетики, проректором по учебной работе Московского института народного хозяйства имени Г. В. Плеханова (ныне — Российская экономическая академия имени Г. В. Плеханова).

Результаты научной работы Владимира Алексеевича нашли отражение в преподаваемых им курсах теории вероятностей, математической статистики и экономики сельского хозяйства.

Много сил профессор В. А. Колемаев отдал и административной работе в должностях декана и проректора, организовал не только учебный процесс, но и строительство новых зданий МИНХ в районе станции метро «Добрынинская», существенно усовершенствовал процесс распределения выпускников, учебные планы экономических специальностей, в особенности, специальности «Экономическая кибернетика».

В 1970 — 1980-х годах В. А. Колемаев читал лекции и занимался научной работой в Болгарии, Венгрии, Вьетнаме, Германии (в командировках).

С 1987 по 1998 год Владимир Алексеевич заведовал лабораторией Научно-исследовательского института экономики сельского хозяйства Нечерноземной зоны РСФСР Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина, где руководил научно-практическими расчетами по моделям агропромышленного комплекса СССР в разрезе союзных республик. Предложил новый метод формирования поставок сельскохозяйственной продукции в общесоюзный фонд, построил модели сбалансированного развития агропромышленного комплекса и прогнозирования его развития.

В 1988 г. Владимир Алексеевич был избран на должность заведующего кафедрой прикладной математики Московского института управления имени Серго Орджоникидзе (ныне — Государственный университет управления) и проработал в этой должности до последнего дня своей жизни.

Преподавание математической экономики и эконометрики в ГУУ привело профессора В. А. Колемаева к разработке ряда новых математических моделей. В 1997 году Владимир Алексеевич построил модель перевооружения экономики в результате технического прогресса, в 2006 — 2007 годах синтезировал упреждающий аналог модели Самуэльсона — Хикса.

Самым главным (и самым любимым) научным достижением Владимира Алексеевича стало новое научное направление, связанное с предложенной им в 1996 году трехсекторной моделью экономики. С помощью трехсекторной модели В. А. Колемаев исследовал влияние инфляции, внешней торговли, налоговой и структурной политики на производство и потребление и показал, что инвестирование природной ренты в производство приводит к падению цен на средства производства и к умеренной инфляции на потребительском рынке.

Владимир Алексеевич проявлял к студентам и аспирантам безграничный такт и внимание, любовь и терпение. Очень переживал за каждого аспиранта, особенно во время защиты диссертации, никогда не навязывал своего мнения и давал полную научную свободу, но всегда приходил на помощь с блестящей идеей по теме диссертации в трудные моменты, не дожидаясь, пока аспирант опустит руки. Обычно летом на третий год аспирантуры Владимир Алексеевич приглашал очередного аспиранта к себе на дачу, где они обстоятельно обсуждали и серьёзно правили вариант диссертации, который аспирант считал окончательным, а потом Владимир Алексеевич с женой Раисой Николаевной угощали аспиранта вкусным обедом, и все вместе шли смотреть гордость профессора — плотину. Дело в том, что Владимир Алексеевич всегда поддерживал прекрасную физическую форму, занимался спортом, увлекался лыжными и байдарочными походами, любил природу. Последние пятнадцать лет Владимир Алексеевич в свободное время строил и совершенствовал плотину, превратившую небольшой ручей неподалеку от дачного участка в довольно серьёзное водо-хранилище. Владимир Алексеевич любил рассказывать о конструкции плотины, о выдре, которая поселилась в пруду.

Летом 2008 года Владимир Алексеевич последний раз катал коллег и учеников на байдарке по пруду, построенному своими руками и по собственному проекту...

14 мая 2009 года Владимира Алексеевича Колемаева не стало.

Публикации

Всего профессор В. А. Колемаев опубликовал более 160 научных и учебно-методических трудов. Среди них — статьи в ведущих научных журналах: «Известия АН СССР. Техническая кибернетика», «Экономика и математические методы», «Теория вероятностей и её применения», «Автоматика и телемеханика», «Прикладная эконометрика», «Проблемы управления», «Вестник статистики», «Машиностроение», «Международный сельскохозяйственный журнал», «Алгоритмы и программы», «Экономика сельского хозяйства», «Ученые записки по статистике», «Экономические науки», «Вестник сельскохозяйственной науки» и др. В 1973 году В. А. Колемаев опубликовал в издательстве «Машиностроение» монографию «Точность производства в машиностроении и приборостроении» (в соавторстве с Н. О. Гавриловым и др.). В 1991 году Владимир Алексеевич опубликовал в издательстве «Высшая школа» учебное пособие «Теория вероятностей и математическая статистика» в соавторстве с О. В. Староверовым и В. Б. Турундаевским и с тех пор стал активно заниматься подготовкой учебников для вузов. В 1997 году вышел учебник «Теория вероятностей и математическая статистика» в соавторстве с В. Н. Калининой, в 1998 году — учебник «Математическая экономика», в 1999 году — учебник «Математические методы принятия решений в экономике», подготовленный коллективом кафедры прикладной математики ГУУ под руководством и редакцией В. А. Колемаева, в 2004 году был опубликован учебник «Эконометрика», в 2005 году — учебник «Математическое моделирование макроэкономических процессов и систем», в 2008 году — учебник «Математические методы и модели исследования операций».

Избранные научные работы

• Колемаев В. А. Математическая экономика. — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 1998, 2002, 2005.
• Колемаев В. А., Константинова Л. А. Структурный анализ реального сектора экономики РФ // Материалы 14-й Всероссийской научной конференции молодых ученых и студентов «Реформы в России и проблемы управления—99»: Выпуск 2. — М.: ГУУ, 1999.
• Колемаев В. А. Условия возникновения и самоподдержания инфляции // Сборник научных трудов Международной академии информатизации, отделение «Информатизации АПК». — М.: Копия-принт, 1998.
• Колемаев В. А. Исследование инфляции и налогообложения с помощью трехсекторной модели экономики // Вестник университета. — 1999. — № 1.
• Колемаев В. А., Константинова Л. А. Статистика трехсекторной экономики // Вопросы статистики. — 2000. — № 4.
• Колемаев В. А. Моделирование сбалансированного экономического роста // Вестник университета. — 2000. — № 1 (3).
• Колемаев В. А. Альтернативный способ определения технологического оптимума // Вестник университета. Информационные системы управления. — 2001. — № 1.
• Колемаев В. А., Белова Е. Ю. Моделирование внешней торговли страны с сырьевой направленностью экономики // Труды Международной академии наук высшей школы. — 1999.
• Колемаев В. А. Детерминанты внешней торговли // Вестник университета. Информационные системы управления. — 2000. — № 1.
• Колемаев В. А. Влияние внешней торговли на национальную экономику // Труды Международной академии наук высшей школы. — 2000.
• Колемаев В. А., Белова Е. Ю. Исследование условий целесообразности вхождения национальной экономики в мировой рынок // Вестник университета. Информационные системы управления, № 1, 2001.
• Колемаев В. А. Золотое правило распределения ресурсов // Вестник университета. Информационные системы управления. — 2001. — № 2.
• Колемаев В. А. Оптимальный сбалансированный рост в трехсекторной экономике // Вестник университета. Информационные системы управления. — 2001. — № 3.
• Колемаев В. А. Моделирование оптимального экономического роста // Вестник университета. Информационные системы управления. — 2002. — № 1.
• Колемаев В. А., Галкин А. Н. Сотрудничество и конкуренция в трехсекторной экономике // Вестник университета. Информационные системы управления. — 2003. — № 4.
• Колемаев В. А. К вопросу о конкуренции материального и потребительского секторов национальной экономики // Вестник университета. — 2003. — № 3.
• Колемаев В. А. Моделирование использования дополнительного дохода, вызванного ростом мировых цен на энергоресурсы и сырье// Вестник университета. — 2006. — № 3.
• Колемаев В. А. Аналитическое исследование конкуренции материального и потребительского секторов национальной экономики // Математические методы и модели исследования операций: Учебник. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2008.
• Колемаев В. А. О последствиях инвестирования в производство дополнительного дохода, порожденного ростом мировых цен на энергоресурсы и сырье // Прикладная эконометрика. — 2007. — № 3.
• Колемаев В. А., Малков Д. А. Об инфляционных последствиях инвестирования природной ренты в производство // Вестник университета. Развитие отраслевой и региональной экономики. . — 2007. — № 2.
• Колемаев В. А. Оптимальный сбалансированный рост открытой трехсекторной экономики // Прикладная эконометрика. — 2008. — № 5.

Подготовка кандидатов и докторов наук

Владимир Алексеевич очень трепетно и, вместе с тем, серьёзно относился к своим ученикам, многие из которых сейчас руководят крупным предприятиями и организациями, а более 30 стали кандидатами и докторами экономических наук.

Награды

В 1982 году профессор В. А. Колемаев был награждён медалью «Ветеран труда», в 1997 году — медалью «В память 850-летия Москвы» и избран действительным членом Международной академии наук высшей школы, в 1999 году Министерство образования Российской Федерации наградило Владимира Алексеевича нагрудным знаком «Почётный работник высшего профессионального образования Российской Федерации».

Общественная деятельность

Владимир Алексеевич избирался председателем Научно-методического совета Минвуза СССР по специальности «Экономическая кибернетика», членом Президиума Научно-методического совета по математике при Минобрнауки России, членом Государственной экспертной комиссии Госплана РСФСР, членом Ученых советов МИНХ и МИУ — ГАУ — ГУУ, ряда Диссертационных советов, руководил научными семинарами в МИНХ, ВНИИЭиОСХНЗ, ГУУ. В последние годы много сил и энергии В. А. Колемаев отдал организации научного семинара «Математическое и компьютерное моделирование экономики», действующего в Институте информационных систем управления ГУУ, регулярно приглашал интересных докладчиков — выдающихся ученых из различных областей математической экономики. В 2004 — 2009 годах был председателем жюри Всероссийских студенческих олимпиад по теории вероятностей и математической статистике.

Отрывок, характеризующий Колемаев, Владимир Алексеевич

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.


Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.