Лацис, Ян Янович

Ян Янович Лацис
комкор Я. Я. Лацис
Дата рождения	20 февраля 1897(1897-02-20)
Место рождения	Яунпиебалгская волость, Венденский уезд Лифляндской губернии
Дата смерти	10 марта 1937(1937-03-10) (40 лет)
Место смерти	Хабаровск, СССР
Принадлежность	Российская империя Российская империя РСФСР РСФСР СССР СССР
Род войск	пехота, железнодорожные войска
Годы службы	1916—1917 1917—1937
Звание
Командовал	ОКЖДВ
Сражения/войны	Первая мировая война, Гражданская война в России
Награды и премии	Золотые часы ВЦИК

Ян Я́нович Ла́цис, латыш. Jānis Lācis; (20 февраля 1897, Яунпиебалгская волость, Венденский уезд, Лифляндская губерния — 10 марта 1937, Хабаровск) — советский военный деятель, комкор (1935).

Биография

Родился в семье латышского крестьянина-батрака. В детстве был пастухом, батраком. В 1916 призван на военную службу и зачислен в запасный латышский стрелковый полк. Дослужился до унтер-офицера. В марте 1917 вступил в РСДРП(б).

С ноября 1917 командовал отрядом латышских стрелков, которому в марте 1918 была поручена охрана Кремля. Командир 4 Латышского стрелкового полка (10 мая — 29 июля 1918). С лета 1918 командовал 1 Инзенской (впоследствии 15-й Сивашской Краснознаменной) стрелковой дивизией, сформированной на станции Инза из стрелков 4-го Видземского латышского полка, красногвардейского отряда Попова, вооружённых рабочих Сызрани и Самары, бронепоезда имени В. И. Ленина. Занимал ряд командных должностей на Восточном, Южном, Юго-Западном фронтах. Части Лациса являлись наиболее дисциплинированной и преданной ударной силой большевиков. В 1923—1927 — начальник и военный комиссар Киевской объединённой военной школы имени С. С. Каменева. С 1927 — командир корпуса. В 1926—1932 — командир корпуса ВУЗ Ленинградского ВО, в 1930—1932 — командир 16-го стрелкового корпуса.

В 1932—1937 — командир Особого корпуса Железнодорожных войск РККА. С именем Лациса связано развитие и строительство железных дорог Сибири и Дальнего Востока. Одновременно являлся членом Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета, членом правительства РСФСР.

Умер в 1937 в Хабаровске от разрыва сердца. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве (место захоронения: старое кладбище, у входа, стена 68, номер 15).

Награды

• Орден Красного Знамени (1922, Приказ РВСР № 230)
• Орден Ленина (1936).
• За мужество и искусство в руководстве боями за станцию Инза и Самару отмечен наградой ВЦИК — золотыми часами с надписью: «Храброму и честному воину Рабоче-Крестьянской Красной Армии от ВЦИК. 7.Х.1918 г».

Память

Его имя носит одна из улиц Луганска.

Его имя носит улица в городе Инза, в котором была сформирована 1 Инзенская стрелковая дивизия для борьбы с Чехословацким корпусом.

Имя Яна Лациса носила железнодорожная станция в Приморском крае и улица во Владивостоке.

Ссылки

• [lacis.ru/ Лацис Ян Янович] (недоступная ссылка) Проверено 22 сентября 2016.
• [www.big-library.info/?act=read&book=14409 Маршал Тухачевский. — Сост.: Я. И. Корицкий, С. М. Мельник-Тухачевская, Б. Н. Чистов]
• [www.hrono.ru/biograf/bio_l/lacis_jan.php Лацис Ян Янович] // Биография на проекте «Хронос».

Отрывок, характеризующий Лацис, Ян Янович

Вследствие этого страшного гула, шума, потребности внимания и деятельности Тушин не испытывал ни малейшего неприятного чувства страха, и мысль, что его могут убить или больно ранить, не приходила ему в голову. Напротив, ему становилось всё веселее и веселее. Ему казалось, что уже очень давно, едва ли не вчера, была та минута, когда он увидел неприятеля и сделал первый выстрел, и что клочок поля, на котором он стоял, был ему давно знакомым, родственным местом. Несмотря на то, что он всё помнил, всё соображал, всё делал, что мог делать самый лучший офицер в его положении, он находился в состоянии, похожем на лихорадочный бред или на состояние пьяного человека.
Из за оглушающих со всех сторон звуков своих орудий, из за свиста и ударов снарядов неприятелей, из за вида вспотевшей, раскрасневшейся, торопящейся около орудий прислуги, из за вида крови людей и лошадей, из за вида дымков неприятеля на той стороне (после которых всякий раз прилетало ядро и било в землю, в человека, в орудие или в лошадь), из за вида этих предметов у него в голове установился свой фантастический мир, который составлял его наслаждение в эту минуту. Неприятельские пушки в его воображении были не пушки, а трубки, из которых редкими клубами выпускал дым невидимый курильщик.
– Вишь, пыхнул опять, – проговорил Тушин шопотом про себя, в то время как с горы выскакивал клуб дыма и влево полосой относился ветром, – теперь мячик жди – отсылать назад.
– Что прикажете, ваше благородие? – спросил фейерверкер, близко стоявший около него и слышавший, что он бормотал что то.
– Ничего, гранату… – отвечал он.
«Ну ка, наша Матвевна», говорил он про себя. Матвевной представлялась в его воображении большая крайняя, старинного литья пушка. Муравьями представлялись ему французы около своих орудий. Красавец и пьяница первый номер второго орудия в его мире был дядя ; Тушин чаще других смотрел на него и радовался на каждое его движение. Звук то замиравшей, то опять усиливавшейся ружейной перестрелки под горою представлялся ему чьим то дыханием. Он прислушивался к затиханью и разгоранью этих звуков.
– Ишь, задышала опять, задышала, – говорил он про себя.
Сам он представлялся себе огромного роста, мощным мужчиной, который обеими руками швыряет французам ядра.
– Ну, Матвевна, матушка, не выдавай! – говорил он, отходя от орудия, как над его головой раздался чуждый, незнакомый голос:
– Капитан Тушин! Капитан!
Тушин испуганно оглянулся. Это был тот штаб офицер, который выгнал его из Грунта. Он запыхавшимся голосом кричал ему:
– Что вы, с ума сошли. Вам два раза приказано отступать, а вы…
«Ну, за что они меня?…» думал про себя Тушин, со страхом глядя на начальника.
– Я… ничего… – проговорил он, приставляя два пальца к козырьку. – Я…
Но полковник не договорил всего, что хотел. Близко пролетевшее ядро заставило его, нырнув, согнуться на лошади. Он замолк и только что хотел сказать еще что то, как еще ядро остановило его. Он поворотил лошадь и поскакал прочь.
– Отступать! Все отступать! – прокричал он издалека. Солдаты засмеялись. Через минуту приехал адъютант с тем же приказанием.
Это был князь Андрей. Первое, что он увидел, выезжая на то пространство, которое занимали пушки Тушина, была отпряженная лошадь с перебитою ногой, которая ржала около запряженных лошадей. Из ноги ее, как из ключа, лилась кровь. Между передками лежало несколько убитых. Одно ядро за другим пролетало над ним, в то время как он подъезжал, и он почувствовал, как нервическая дрожь пробежала по его спине. Но одна мысль о том, что он боится, снова подняла его. «Я не могу бояться», подумал он и медленно слез с лошади между орудиями. Он передал приказание и не уехал с батареи. Он решил, что при себе снимет орудия с позиции и отведет их. Вместе с Тушиным, шагая через тела и под страшным огнем французов, он занялся уборкой орудий.
– А то приезжало сейчас начальство, так скорее драло, – сказал фейерверкер князю Андрею, – не так, как ваше благородие.
Князь Андрей ничего не говорил с Тушиным. Они оба были и так заняты, что, казалось, и не видали друг друга. Когда, надев уцелевшие из четырех два орудия на передки, они двинулись под гору (одна разбитая пушка и единорог были оставлены), князь Андрей подъехал к Тушину.