МегаМизантроп

</td></tr>

МегаМизантро́п
Студийный альбом группы Телевизор
Дата выпуска	2 апреля 2004
Записан	2003—2004
Жанр	готик-рок, дарквэйв, синтипоп, индастриал Синти-рок
Длительность	45:35
Продюсеры	Михаил Борзыкин
Страна	Россия Россия
Язык песен	русский
Лейбл	Moroz Records (2007)
Профессиональные рецензии
FUZZ Наш Неформат
Хронология группы Телевизор
Путь к успеху (2001) МегаМизантро́п (2004) Отчуждение-2005 (2005)

К:Альбомы 2004 года

МегаМизантро́п — седьмой номерной альбом российской рок-группы «Телевизор», вышедший 2 апреля 2004 года.

История создания

Запись альбома

Альбом «МегаМизантроп» был записан в 2003—2004 году единолично Михаилом Борзыкиным, лидером группы «Телевизор» (Михаил написал музыку и тексты песен, создал аранжировки и выступил в роли звукорежиссёра и саунд-продюсера). О новом альбоме сам Борзыкин отозвался так: «Я не стремился сделать что-то кардинально отличающиеся от предыдущего альбома, ну, наверное, он еще более электронный… Может быть, пожестче чуть-чуть, позлее… В остальном все те же технологии, все та же работа с компьютером. Сейчас, мне кажется, я нащупал какой-то новый оттенок звучания, но не мне судить — надо, чтобы музыкальные критики послушали».

FUZZ: Сейчас получили второе рождение синтипоп, электро-поп… Они как-то сказались на вашем творчестве?
Михаил: Я хорошо отношусь к этому стилю и сам 20 лет назад с этого начинал. Песня «Костыли» стилистически, на мой взгляд, сделана похожей чем-то… Я не люблю в чистом виде стилизовать музыку. Все равно там присутствуют какие-то другие элементы. А делать то, что делалось 20 лет назад — нет смысла. Там есть секвенция с жестким FM-звуком и барабаны — я постарался сделать в такой манере, хотя, конечно, есть и отступления. Вообще эти элементы я применял всегда, но только в дозированном виде. Просто подражание не имеет смысла. Я вот был на группе CAMOUFLAGE — у них, конечно, много синтипопа, но кроме этого там очень много и своеобразия. Я получил большое удовольствие от концерта. Если бы это был выдержанный ранний DEPECHE MODE 80-го года разлива, мне бы сейчас это показалось скучновато… К сожалению, я у нас не вижу на официальной сцене каких-то прорывов в этой области — как будто в Европе и в Америке эта мода вернулась… А вообще я хорошо к этому отношусь, так как нас самих в своё время называли то электропопом, то даркпопом, то синтипопом. Вот эти все попы — они интересны, и их у нас, к сожалению, мало. Я удивлен, что такая ситуация… Даже всемирная мода не влияет на наш шоу-бизнес…

— А.Григорьев, «FUZZ» № 4(2004)

Презентация альбома

Презентация альбома состоялась 4 апреля — в клубе «Red Club» (Санкт-Петербург) и 8 апреля — в клубе «16 тонн» (Москва). Общее впечатление от нового альбома было таково: «Мизантропии, ненависти, обличения, протеста, жёстких песен-приговоров всему, что раздражает Михаила Борзыкина, оказалось вдоволь на новом альбоме. Электронный безжалостный саунд, злость интонаций, неистовство робота, признавшего главной задачей всех или вылечить, или уничтожить, — в музыке „Мегамизантропа“ тоже мало было позитивной энергии… [зато в этом альбоме Борзыкин] снова отдаёт дань уважения жёсткому электронному фанку, очень подходящему для его пафоса и сверхзадачи группы».

В период презентации альбома «МегаМизантроп» группа выступала в живом составе: гитарист Сергей Сивицкий, барабанщик Сергей Русанов, вокалист — Михаил Борзыкин. Партии баса и клавиш исполнял ноутбук Борзыкина.

Музыка и лирика

Альбом «МегаМизантром» продолжает электронное звучание, характерное для коллектива с середины девяностых, когда группа фактически распалась и предстала в лице своего основателя, отныне отвечающего за все вопросы, касающиеся выпуска и производства материала. Лирическая составляющая пластинки, в большей степени, базируется на самоанализе и внутренних переживаниях лирического героя, обходя стороной околополитическую тематику. Часть песен имеет довольно мизантропическое настроение, о чём говорит само название альбома. В композиции «Обходи» Михаил выражает своё настороженное отношение к религии. В песне «Костыли» присутствует прямая отсылка к «Strawberry Fields Forever» группы The Beatles; сам музыкант охарактеризовал её как «вопль вопиющего в пустыне о том, что происходит вокруг». Композиция «Ушла из дома» посвящена проблеме семейных отношений; по мнению редакции журнала Fuzz, не исключено, что она навеяна другой «битловской» песней «She’s Leaving Home». На написание песни «Мандариновый снег» Михаила Борзыкина вдохновили воспоминания о городе Пятигорске, в котором он провёл детство.

Список композиций

№	Название	Длительность
1	Мегамизантроп	3:20
2	Пустой	3:07
3	Аллилуйя	4:24
4	Обходи	3:31
5	Костыли	4:44
6	Молча	2:47
7	Ушла из дома	4:28
8	Тараканы	2:46
9	Пронесло	2:36
10	Бабуины	4:05
11	Если телефон молчит	4:55
12	Мандариновый снег	4:55

Технический персонал

• Михаил Борзыкин — вокал, автор текстов и музыки, аранжировка,звукорежиссёр,саунд-продюсер
• Михаил Остроумов — аранжировки (в композиции «Если телефон молчит»)
• Альбом записан в домашней студии в Санкт-Петербурге в 2003—2004 гг.

Отзывы критиков

Сразу после выхода альбома журнал «Fuzz» дважды публиковал разные отзывы о нём. В первой рецензии была отмечена неоднозначность пластинки и своеобразная отстранённость лирического героя от произносимого текста, вторая, напротив, утверждала о высокой степени заинтересованности героя в происходящем:

Понять, в чём заключается невероятная ненависть к людям, вынесенная в название, мне не удалось. Скорее, всё наоборот. Критикует человек окружающий его несправедливый лживый мир, ему не всё равно. Так что, я бы назвал впечатление от пластинки полярно — «Мегагуманист». Ещё во времена существования организации «Рок-клуб», господин Борзыкин заявил, что музыкальная часть его композиций не очень важна, поскольку исполняет эпизодическую, второстепенную роль. Собственно сам музыкальный жанр, в котором работал ТЕЛЕВИЗОР, не располагает к экспрессивности и сложной конструкции. Гибридная смесь синти- и электропопа с густой социальной нагрузкой. Когда человек автор всего своего материала, да еще к тому же продюсер и звукорежиссер, слушатель гарантировано получит именно то, что вложил в запись автор. Когда время звучания записи переваливает далеко за половину, совершенно неожиданно обнаруживается совершенно новый ТЕЛЕВИЗОР… — С.Минченко, «FUZZ» № 6(2004)

…Говорить о диске можно в контексте всего его [Борзыкина] творчества в целом. При этом непонятно, понимает ли сам Михаил, какой глубокий бэкграунд открывается за его песнями. Если в молодости его бунт носил политический характер, то уже с начала 90-х он приобрёл характер глобальный, метафизический. И в этом он подлинный экстремист, про́клятый поэт, ещё одно звено в непрерывной тёмной традиции. Богоборец в первую очередь, он пишет песни, в которых напрямую задаёт Богу вопросы, на которые нет ответов. Его мизантропия, ненависть к толпе, — между прочим, важнейшее по Антону ЛаВею, качество истинного, не балаганного сатаниста. Ненависть же к женщинам, вернее к тёмному лунному женскому началу, перекликается с традиционалистской философией. Борзыкин чётко и прямолинейно формулирует такие вещи, в которых люди боятся признаться себе даже ночью под подушкой. Ещё давно Борзыкин пропел страшные строки, восходящие к древнему учению гностиков, полагавших, что плохой мир мог придумать только плохой бог: «Этот мир никогда не станет иным/ Я не хочу себя здесь плодить/ Я не хочу иметь детей». Люди никогда не примут такое, каким бы мощным хитовым потенциалом ни обладали бы борзыкинские песни. А мелодист он, между прочим, удивительный, — на каждом его альбоме найдётся идеальная поп-баллада, которая, напиши её другой артист, обязательно стала бы хитом… — А.Бухарин, «Rolling Stone» № 6(2004)

Литература

• Борзыкин М. В. Сыт по горло. Песни, стихи, интервью / Михаил Борзыкин. — СПб.: ИЦ "Гуманитарная Академия", 2009. — 320 с. — ISBN 978-5-93762-068-2.

Ссылки

• [www.ytime.com.ua/ru/50/1002 Альбом «МегаМизантроп»: история, комментарии и переводы песен (проект «Рок-песни: толкование»)]
• [1000plastinok.net/Televizor/MegaMizantrop_2004 Альбом «МегаМизантроп» на сайте «1000 пластинок»]
• [www.rock-n-roll.ru/details.php?mode=show&id=1372 Человеколюбие по-борзыкински? (Анонс презентации альбома «МегаМизантроп» на сайте Rock-n-roll.ru)] (рус.) (апрель 2004). Проверено 25 марта 2012. [www.webcitation.org/67goJZRSb Архивировано из первоисточника 16 мая 2012].
• Мила Кравчук. [music.com.ua/reviews/2004/05/02/13363.html ТЕЛЕВИЗОР "Мегамизантроп" (p) 2004 Каприз/Moroz Records] (рус.) (2 мая 2004). Проверено 25 марта 2012. [www.webcitation.org/67goKQfzZ Архивировано из первоисточника 16 мая 2012].
• Игорь Панасов. [music.com.ua/interviews/2004/06/10/13876.html Между быками и полубогами] // Сыт по горло. Песни, стихи, интервью / Михаил Борзыкин. — СПб.: ИЦ "Гуманитарная Академия", 2009. — С. 275-288. — 320 с. — ISBN 978-5-93762-068-2.

Примечания

Музыка   Россия

Отрывок, характеризующий МегаМизантроп

Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.