Морейра, Хосе Эрмес

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Хосе Морейра
Общая информация
Полное имя Хосе Эрмес Морейра
Прозвище Чико
Родился
Гражданство
Позиция защитник
Информация о клубе
Клуб закончил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1971—1976 Данубио
Клубная карьера*
1976—1979 Данубио
1979—1984 Насьональ
1985—1987 Чикаго Стим Шоубол
1987—1991 Уичито Уингс Шоубол
1991 Тампа-Бэй Раудис
1991—1992 Кливленд Кранч Шоубол
1993 Огайо Шоубол
1994—1995 Хот-Шотс Шоубол
Национальная сборная**
1976—1981 Уругвай 24 (0)
Международные медали
Мундиалито
Золото Уругвай

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Хосе́ ́Эрмес Море́йра (исп. José Hermes Moreira) (род. 30 сентября 1958 года в Сан-Хосе-де-Майо) — уругвайский футболист, выступавший на позиции центрального или правого флангового защитника. Наиболее известен по выступлениям на рубеже 1970—1980-х годов за «Насьональ», с которым завоевал Кубок Либертадорес 1980 и Межконтинентальный кубок. В составе сборной Уругвая стал победителем Мундиалито 1980/81.





Биография

Хосе Эрмес Морейра начал карьеру в пятой команде «Данубио», в 1976 году дебютировал в основном составе. Спустя 3 года он получил приглашение в «Насьональ» лично от Хуана Мухики, который через год завершил карьеру футболиста и сразу же возглавил «трёхцветных» в качестве главного тренера. Морейра стал частью команды, которая в том году стала победителем чемпионата Уругвая, Кубка Либертадорес, а затем и Межконтинентального кубка. В последнем матче, состоявшемся уже 11 февраля 1981 года, Морейра начал атаку, завершившуюся победным голом Вальдемара Викторино[1].

Параллельно Морейра выступал за сборную Уругвая. Самым ярким событием в «Селесте» стала победа на Мундиалито — Золотом кубке чемпионов мира, приуроченном к 50-летию первого чемпионата мира, прошедшего в Уругвае. Морейра сыграл два матча на этом турнире, против сборных Нидерландов (была приглашена вместо сборной Англии) и Италии, пропустив лишь финальную встречу против Бразилии[2]. Дебютировал же в сборной Морейра ещё 9 июня 1976 года в матче против сборной Аргентины, выйдя на замену Вальдемару Викторино. Уругвайцы крупно уступили своему принципиальному сопернику, 0:3[3]. Последний раз Морейра сыграл за сборную 13 сентября 1981 года против сборной Бразилии в рамках отборочного турнира к чемпионату мира 1982. Также сыграл в двух матчах в рамках Кубка Америки 1979 года.

Эрмес Морейра покинул «Насьональ» в 1984 году и принял предложение команды по шоуболу из США «Чикаго Стим», с которой подписал 6-летний контракт.

Это было что-то новое для меня. Я должен был играть гораздо быстрее… В первой игре… пришлось отыграть одну минуту и уйти. К счастью, я скоро привык к новым правилам. Самое трудное было понять, что люди не особенно волновались, выиграли мы или проиграли. Когда мы впервые проиграли, я чувствовал себя очень плохо, сидел один в своей комнате. И тут ко мне пришёл тренер, предложил пиво и объяснил, что на следующий день нужно было опять играть, и просто нет времени расстраиваться. Это совсем отличалось от того, что к чему я привык в Уругвае, там поражение было трагедией.

— Хосе Эрмес Морейра

Через 3 года «Чикаго Стим» обанкротилась, и Морейра перешёл в «Уичито Уингс», где выступал на протяжении 4 лет. В 1991 году, решив отдохнуть от «индор-соккера», а также чтобы показать младшим сыновьям свою игру в настоящем футболе, Хосе вернулся в футбол, отыграв полгода в защите «Тампы-Бэй Раудис». После этого вернулся в шоубол, выступал за «Кливленд Кранч», где получил серьёзную травму, порвав ахиллово сухожилие (лишь в 33 года Хосе получил свою первую серьёзную травму в профессиональной карьере). Полтора года он лечился, а затем выступал за команды «Огайо» и «Хот-Шотс» из Техаса.

В 1995 году, по настоянию жены Кристины, уставшей от постоянных переездов, завершил карьеру футболиста. После этого занимался обучением детей, больше времени стал проводить с женой и тремя детьми, развивать бизнес по продаже медицинских инструментов. Во многом именно из-за этого бизнеса семейство Морейры так и не вернулось в Уругвай и продолжает проживать в США.

Статистика в сборной Уругвая

Год Игры Голы
1976 1 0
1979 5 0
1980 11 0
1981 7 0
Итого 24 0

Достижения

Напишите отзыв о статье "Морейра, Хосе Эрмес"

Примечания

  1. Brian Seal. [tdifh.blogspot.ru/2012/02/11-february-1981-no-little-victory-for.html 11 February 1981 - No Little Victory For Victorino] (англ.) (11 February 2012). Проверено 6 июля 2013. [www.webcitation.org/6I20keRlo Архивировано из первоисточника 11 июля 2013].
  2. Martín Tabeira. [www.rsssf.com/tablesm/mund80.html Mundialito 1980 (Montevideo, Uruguay)] (англ.). rsssf.com (12 February 2006). Проверено 6 июля 2013. [www.webcitation.org/6I25LnhAK Архивировано из первоисточника 11 июля 2013].
  3. [www.11v11.com/matches/uruguay-v-argentina-09-june-1976-233813/ Uruguay v Argentina, 09 June 1976] (англ.). 11v11.com. Проверено 6 июля 2013. [www.webcitation.org/6I25MQu3E Архивировано из первоисточника 11 июля 2013].

Ссылки

  • [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=33713 Статистика на сайте National Football Teams(англ.)
  • [historico.elpais.com.uy/05/08/01/pdepor_166171.asp El Chico de un grande] (исп.)
  • [www.11v11.com/players/jose-hermes-moreira-92282/ Профиль на 11v11.com] (англ.)
  • [www.footballdatabase.eu/football.joueurs.jose-hermes.moreira.156986.es.html Профиль на footballdatabase.eu] (исп.)


Отрывок, характеризующий Морейра, Хосе Эрмес

Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.