Парламентские выборы в Италии (1876)

</th> </table>

Досрочные всеобщие парламентские выборы 1876 года прошли 5 (первый тур) и 12 ноября (второй тур). На них были выбраны 508 членов Палаты депутатов Королевства Италия.

Активность избирателей значительно выросла по сравнению с предыдущими выборами. В голосовании приняли участие 358 253 человек из 605 007 имевших право голоса (население Италии на тот момент составляло около 28 млн), таким образом явка составила 55,69 %. Явка могла быть и выше если бы не противодействие со стороны Католической церкви, глава которой, Пий IX, недовольный присоединением к Итальянскому королевству Рима и лишением пап светской власти, запретил католикам участвовать в выборах.

Ход выборов и их итоги

Предыдущие выборы завершились победой правящей либерально-консервативной партии «Правая» во главе с председателем Совета министров Джованни Ланца, получившей примерно 48 % из 508 мест в палате. Чтобы обеспечить своему кабинету парламентское большинство, правым, представлявших в значительной степени аристократию Северной Италии и придерживавшихся умеренно-консервативных взглядов, потребовалась поддержка умеренного крыла оппозиционной либеральной партии «Левая» и части независимых. Ситуацию усложнил раскол между основными течениями внутри «Правой», «постоянными либералами», представлявшими преимущественно Пьемонт, и так называемой «Кликой», объединявшей в первую очередь депутатов от Тосканы и Южной Италии. В частности, тосканские депутаты были недовольны тем, что премьер-министр Ланца и сменивший его Марко Мингетти, проводившие жёсткую налогово-бюджетную политику для достижения сбалансированности государственных финансов, отказывались помогать в решении финансовых проблем Тосканы. Недовольство политикой правительства высказывали и депутаты от южно-итальянских регионов, выступавшие против излишней на их взгляд централизации и требовавшие больше внимания уделять развитию Юга.

Раскол между фракциями «Правой» углублялся и через полтора года привёл к поражению кабинета Мингетти на голосовании по национализации железных дорог и его отставке 25 марта. Новый кабинет сформировал лидер «Левой» Агостино Депретис, получивший поддержку 414 из 508 депутатов. Впервые в истории Италии правительство было отправлено в отставку не монархом, а парламентом. Это событие вошло в историю под названием «Парламентская революция» и ознаменовало закат эпохи доминирования «Правой» в итальянской политики. Новый кабинет распустил Палату депутатов и назначил на ноябрь досрочные выборы, завершившиеся оглушительной победой либералов, завоевавших 414 из 508 мест, 12 из которых заняли республиканцы и радикалы, через год образовавшие свою партию, «Крайне левая». Эти выборы положили конец доминированию «Правой», которая с тех пор ни разу не смогла занять первое место по количеству завоёванных мандатов. В то же время в 1876 году началась эпоха «Левой», которых в течение 43 лет подряд имели абсолютное большинство мест в итальянской Палате депутатов.

В отличие от консервативной «Правой», члены которой были в основном аристократы, поддерживавшие принцип свободной торговли и сбалансированный бюджет, либеральная «Левая» представляла буржуазию, выступала за демократизацию, снижение налогов и протекционизм для развития промышленности, ослабление роли Католической церкви в жизни страны, сильную внешнюю политику и развитие инфраструктуры (строительство дорог, в том числе железных, и т.п.).

Результаты выборов

← 1874   1880 →
Парламентские выборы в Италии (1876)

Выборы в Палату депутатов
5 и 12 ноября 1876 года
Явка избирателей:	59,22 %
Глава партии:	Агостино Депретис	Марко Мингетти
Партия:	«Левая»	«Правая»
Прошлый результат:	103 518	106 066
Прошлое число мест:	232	244
Мест получено:	414 (▲182)	94 (▼182)
Голосов:	243 319 (67,92 %)	97 726 (28,28 %)
Изменение доли голосов:	▲35,4 %	▼5,1 %
Распределение мест в Палате депутатов XII созыва
Результат выборов:	Правящая «Правая» впервые в своей истории потерпела поражение на выборах. Впервые оппозиционная партия «Левая» смогла получить большинство мест в парламенте

Партия	Оригинальное название	Голоса	%	Места
«Левая»	итал. Sinistra	243 319	67,92	414
«Правая»	итал. Destra	97 726	27,28	94
Радикалы	итал. Estrema	5 530	1,54	—
Недействительные голоса		11 678	3,26	–
Всего		358 253	100	508
Зарегистрированно избирателей/Явка		605 007	59,22

Отрывок, характеризующий Парламентские выборы в Италии (1876)

– А ты?… – обратился он к Долохову. И только что спросил это, заметил, что этого не надо было спрашивать.
– Да, может быть… – холодно и сердито отвечал Долохов, взглянув на Соню и, нахмурившись, точно таким взглядом, каким он на клубном обеде смотрел на Пьера, опять взглянул на Николая.
«Что нибудь есть», подумал Николай и еще более утвердился в этом предположении тем, что Долохов тотчас же после обеда уехал. Он вызвал Наташу и спросил, что такое?
– А я тебя искала, – сказала Наташа, выбежав к нему. – Я говорила, ты всё не хотел верить, – торжествующе сказала она, – он сделал предложение Соне.
Как ни мало занимался Николай Соней за это время, но что то как бы оторвалось в нем, когда он услыхал это. Долохов был приличная и в некоторых отношениях блестящая партия для бесприданной сироты Сони. С точки зрения старой графини и света нельзя было отказать ему. И потому первое чувство Николая, когда он услыхал это, было озлобление против Сони. Он приготавливался к тому, чтобы сказать: «И прекрасно, разумеется, надо забыть детские обещания и принять предложение»; но не успел он еще сказать этого…
– Можешь себе представить! она отказала, совсем отказала! – заговорила Наташа. – Она сказала, что любит другого, – прибавила она, помолчав немного.
«Да иначе и не могла поступить моя Соня!» подумал Николай.
– Сколько ее ни просила мама, она отказала, и я знаю, она не переменит, если что сказала…
– А мама просила ее! – с упреком сказал Николай.
– Да, – сказала Наташа. – Знаешь, Николенька, не сердись; но я знаю, что ты на ней не женишься. Я знаю, Бог знает отчего, я знаю верно, ты не женишься.
– Ну, этого ты никак не знаешь, – сказал Николай; – но мне надо поговорить с ней. Что за прелесть, эта Соня! – прибавил он улыбаясь.
– Это такая прелесть! Я тебе пришлю ее. – И Наташа, поцеловав брата, убежала.
Через минуту вошла Соня, испуганная, растерянная и виноватая. Николай подошел к ней и поцеловал ее руку. Это был первый раз, что они в этот приезд говорили с глазу на глаз и о своей любви.
– Sophie, – сказал он сначала робко, и потом всё смелее и смелее, – ежели вы хотите отказаться не только от блестящей, от выгодной партии; но он прекрасный, благородный человек… он мой друг…
Соня перебила его.
– Я уж отказалась, – сказала она поспешно.
– Ежели вы отказываетесь для меня, то я боюсь, что на мне…
Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.
– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она.
– Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех…
– Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня.
– Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга.
– Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо.
– Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку.


У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.
Наташа, не менее гордая тем, что она в первый раз была в длинном платье, на настоящем бале, была еще счастливее. Обе были в белых, кисейных платьях с розовыми лентами.
Наташа сделалась влюблена с самой той минуты, как она вошла на бал. Она не была влюблена ни в кого в особенности, но влюблена была во всех. В того, на кого она смотрела в ту минуту, как она смотрела, в того она и была влюблена.
– Ах, как хорошо! – всё говорила она, подбегая к Соне.
Николай с Денисовым ходили по залам, ласково и покровительственно оглядывая танцующих.
– Как она мила, к'асавица будет, – сказал Денисов.
– Кто?
– Г'афиня Наташа, – отвечал Денисов.
– И как она танцует, какая г'ация! – помолчав немного, опять сказал он.
– Да про кого ты говоришь?
– Про сест'у п'о твою, – сердито крикнул Денисов.