Рахлис, Лев Яковлевич
Поделись знанием:
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.
С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.
Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.
Есть две стороны жизни в каждом человеке: жизнь личная, которая тем более свободна, чем отвлеченнее ее интересы, и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы.
Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей. Совершенный поступок невозвратим, и действие его, совпадая во времени с миллионами действий других людей, получает историческое значение. Чем выше стоит человек на общественной лестнице, чем с большими людьми он связан, тем больше власти он имеет на других людей, тем очевиднее предопределенность и неизбежность каждого его поступка.
«Сердце царево в руце божьей».
Царь – есть раб истории.
История, то есть бессознательная, общая, роевая жизнь человечества, всякой минутой жизни царей пользуется для себя как орудием для своих целей.
Наполеон, несмотря на то, что ему более чем когда нибудь, теперь, в 1812 году, казалось, что от него зависело verser или не verser le sang de ses peuples [проливать или не проливать кровь своих народов] (как в последнем письме писал ему Александр), никогда более как теперь не подлежал тем неизбежным законам, которые заставляли его (действуя в отношении себя, как ему казалось, по своему произволу) делать для общего дела, для истории то, что должно было совершиться.
Люди Запада двигались на Восток для того, чтобы убивать друг друга. И по закону совпадения причин подделались сами собою и совпали с этим событием тысячи мелких причин для этого движения и для войны: укоры за несоблюдение континентальной системы, и герцог Ольденбургский, и движение войск в Пруссию, предпринятое (как казалось Наполеону) для того только, чтобы достигнуть вооруженного мира, и любовь и привычка французского императора к войне, совпавшая с расположением его народа, увлечение грандиозностью приготовлений, и расходы по приготовлению, и потребность приобретения таких выгод, которые бы окупили эти расходы, и одурманившие почести в Дрездене, и дипломатические переговоры, которые, по взгляду современников, были ведены с искренним желанием достижения мира и которые только уязвляли самолюбие той и другой стороны, и миллионы миллионов других причин, подделавшихся под имеющее совершиться событие, совпавших с ним.
Когда созрело яблоко и падает, – отчего оно падает? Оттого ли, что тяготеет к земле, оттого ли, что засыхает стержень, оттого ли, что сушится солнцем, что тяжелеет, что ветер трясет его, оттого ли, что стоящему внизу мальчику хочется съесть его?
Ничто не причина. Все это только совпадение тех условий, при которых совершается всякое жизненное, органическое, стихийное событие. И тот ботаник, который найдет, что яблоко падает оттого, что клетчатка разлагается и тому подобное, будет так же прав, и так же не прав, как и тот ребенок, стоящий внизу, который скажет, что яблоко упало оттого, что ему хотелось съесть его и что он молился об этом. Так же прав и не прав будет тот, кто скажет, что Наполеон пошел в Москву потому, что он захотел этого, и оттого погиб, что Александр захотел его погибели: как прав и не прав будет тот, кто скажет, что завалившаяся в миллион пудов подкопанная гора упала оттого, что последний работник ударил под нее последний раз киркою. В исторических событиях так называемые великие люди суть ярлыки, дающие наименований событию, которые, так же как ярлыки, менее всего имеют связи с самым событием.
Каждое действие их, кажущееся им произвольным для самих себя, в историческом смысле непроизвольно, а находится в связи со всем ходом истории и определено предвечно.
29 го мая Наполеон выехал из Дрездена, где он пробыл три недели, окруженный двором, составленным из принцев, герцогов, королей и даже одного императора. Наполеон перед отъездом обласкал принцев, королей и императора, которые того заслуживали, побранил королей и принцев, которыми он был не вполне доволен, одарил своими собственными, то есть взятыми у других королей, жемчугами и бриллиантами императрицу австрийскую и, нежно обняв императрицу Марию Луизу, как говорит его историк, оставил ее огорченною разлукой, которую она – эта Мария Луиза, считавшаяся его супругой, несмотря на то, что в Париже оставалась другая супруга, – казалось, не в силах была перенести. Несмотря на то, что дипломаты еще твердо верили в возможность мира и усердно работали с этой целью, несмотря на то, что император Наполеон сам писал письмо императору Александру, называя его Monsieur mon frere [Государь брат мой] и искренно уверяя, что он не желает войны и что всегда будет любить и уважать его, – он ехал к армии и отдавал на каждой станции новые приказания, имевшие целью торопить движение армии от запада к востоку. Он ехал в дорожной карете, запряженной шестериком, окруженный пажами, адъютантами и конвоем, по тракту на Позен, Торн, Данциг и Кенигсберг. В каждом из этих городов тысячи людей с трепетом и восторгом встречали его.
| Лев Яковлевич Рахлис | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: |
п. г. т. Лугины Лугинский район, Киевская область, УССР, СССР (ныне Житомирская область) |
| Гражданство: |
СССР, Российская Федерация, США |
| Род деятельности: | |
| Годы творчества: |
1958 — наст. вр. |
| Жанр: | |
| Премии: |
|
| [levrakhlis.narod.ru levrakhlis.narod.ru] | |
| [samlib.ru/r/rahlis_l_j/ Произведения на сайте Lib.ru] | |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Проверить нейтральность. На странице обсуждения должны быть подробности.
|
Лев Я́ковлевич Ра́хлис (род. 25 января 1936, п. г. т. Лугины, Лугинский район, Киевская область, УССР (ныне Житомирская область)) — русский детский поэт.
Содержание
Биография
Детство и юность
Родился 25 января 1936 года в п. г. т. Лугины, Лугинского района, ныне Житомирской области.
После начала Великой Отечественной войны, в 1941 году был эвакуирован в деревню Кундуровка Оренбургской (тогда Чкаловской) области, откуда вернулся лишь в 1944 году. Его отец дошёл до Берлина, Рейхстага.[1] На родине Лев Рахлис заканчивает 8 классов средней школы и неожиданно его семья переезжает в Челябинск. Продолжил обучение в челябинской школе № 41.
В 1952 году его родители вернулись на Украину. Лев Рахлис остался без родительской опеки, однако Челябинск подарил ему в итоге самый плодотворный и самый незабываемый период его жизни, где он на протяжении 40 лет жил, учился и работал.
В 1954 году прошёл по конкурсу в Челябинский Педагогический институт им. Горького. Поселился в студенческое общежитие, где провёл (по его мнению) пять самых счастливых лет.
В это же время Лев Рахлис и его друзья по институту узнают, что рядом с общежитием в доме № 38 по улице Сони Кривой (сейчас там музей Л. Оболенского) поселился Леонид Леонидович Оболенский, вернувшийся из ссылки, о котором они знали многое, как об актёре и режиссёре. Он с радостью принял студентов и им удалось с ним пообщаться. А в 1963 году Рахлис работал вместе с Оболенским в ДК железнодорожников.
В 1957 году он встретил свою будущую жену Тамару в одном из колхозов Чесменского района.
Начало литературной карьеры
В 1958 году Лев Рахлис опубликовал во многотиражной газете института «Молодой учитель»[2] свою первую подборку лирических стихов.
В 1959 году, после окончания института, работал в школе-интернате № 2 г. Челябинска, затем редактором в ДК железнодорожников, где писал сценарии всевозможных праздников. И, наконец, в Челябинском государственном институте культуры в качестве преподавателя курса «Сценарное мастерство». В течение 10 лет возглавлял кафедру режиссуры массовых и театрализованных праздников.
Литературное объединение «Экспресс»
С 1964 по 1985 год Лев Рахлис руководил литературным объединением «Экспресс» при Дворце культуры железнодорожников. «Экспресс» был порождением Хрущёвской оттепели. Сюда приходили те из молодых авторов, которых не устраивал литературный официоз и диктат Союза писателей, некоторые осознавали себя инакомыслящими последователями группы «Снежное вино».[3]
В «Экспрессе» занимались в основном студенты, художники, инженеры, учителя. Его членам вменяли в вину уход от социалистического реализма. К концу 1970-х гг. среди участников объединения наметился раскол по художественным и политическим пристрастиям. У некоторых «экспрессовцев» начали выходить книги — часто как «преодоление» отказа от традиций «Экспресса». Некоторые издания при этом оценивались положительно, например, книги по краеведению и юмористические.
К середине 1980-х годах тон в «Экспрессе» задавали уже совсем молодые авторы. Всё же и в эти годы ориентация на независимость отличала «Экспресс» от других литературных объединений. «Экспресс» прекратил своё существование с началом «горбачевской перестройки».[4]
Педагогическая деятельность
С 1972 по 1993 год работа в Челябинском государственном институте культуры и искусства, затем — Челябинской Академии искусства и культуры. Вначале — старшим преподавателем, ведя курс «Сценарное мастерство», затем — заведующим кафедрой режиссуры театрализованных представлений и праздников, затем, уже в должности доцента, продолжал преподавание «Курса сценарного мастерства» на этой же кафедре. В начале 1975 года Д. Б. Перчик предложил поэту организовать на кафедре курс сценарного мастерства. Рахлис разработал целую программу курса, являясь его родоначальником. В том же году он стал руководить кафедрой. Началось десятилетие становления специализации, обретения педагогами научной и творческой самостоятельности: повышается значимость сценарного мастерства, создаются авторские программы, появляются методические разработки. В 1976 году состоялся первый выпуск — девятнадцать молодых специалистов.
Рахлис стал автором целого ряда методических и сценарных разработок. Здесь его сценарный опыт приобретает не только практическую, но и педагогическую направленность. Постоянное общение с детьми в моменты своих многочисленных литературных встреч, подтолкнуло его к мысли о необходимости создания специальных сценарно-методических разработок по развитию творческих способностей у детей. Им была придумана, сценарно разработана, а затем и издана «Весёлая разминка на уроке», как одна из ступенек по раскрепощению личности ребёнка на пути к творчеству. Брошюра включала около 50 сценарных вариантов весёлых разминок.
Библиотека игровых занятий для детей
В начале 1990-х годов, в соавторстве с Николаем Шиловым[5] в течение ряда лет они создают своеобразную Библиотечку игровых занятий в помощь воспитателям детских садов и учителям начальных классов.
- «Здравствуй, бабушкин сундук». Пакет сценариев развлекательно-познавательных занятий.
- «Цветик-семицветик». Пакет сценариев развлекательно-познавательных занятий.
- «Школа Винни-Пуха». Уроки словотворчества и веселого сочинительства. Пакет сценариев развлекательно-познавательных занятий.
- «Кит по имени „Н“, Кит по имени „В“, Кит по имени „Ф“». Сценарии развлекательных занятий для старших групп детского сада.
- «Мир чудес». Три сценарно-режиссёрских сериала. Сюжетно-игровая марафон-программа, состоящая из 22 занятий-уроков, включающая 82 авторские игры.
- «Кого Аист в клюве принес». Праздничный Игроскоп-шоу для именинников. 12 сценариев, 12 конкурсно-игровых программ.
- «У Пимпампончика в гостях». Допиши-книжка, рассчитанная на такое сотворчество детей, когда они становятся коллективными соавторами.
- «Хозяева-гости». Сценарий театрализованной развлекательной программы для ребят разновозрастных групп детского сада.
В 1993 году переехал в Атланту, США. В Атланте работал сначала преподавателем в школе, в университете, а потом стал журналистом.
В 1994 году Международное Общество Пушкинистов, в жюри которого входил Евгений Евтушенко, наградило Льва Рахлиса за стихотворение об отце «Восьмая рана» почётной грамотой[6].
С 1996 года — главный редактор газеты [russiahousenews.info/ «Русский Дом» в Атланте].
Женат. Есть дочь, зять, внучка и кошка Фиона.
Хроника публикаций и выступлений
- 26 февраля 1961 — в этот день ответственный секретарь Челябинской областной писательской организации Я. Т. Вохменцев пригласил Льва Рахлиса выступить вместе с ним перед рабочими хлебозавода. Предоставляя слово, Вохминцев сообщил слушателям, что несколько часов тому назад у Льва Рахлиса родилась дочь Елена.
- 1961 год — на Всеуральский День поэзии, вместе с писателями из Свердловска, Кургана, Магнитогорска и т. д., был приглашён и молодой поэт Л. Рахлис. Его в числе группы литераторов пригласили выступить по телевидению. Он прочитал стихотворение, которое называлось «Еврейские мелодии». Стихотворение было услышано в высоких инстанциях, и его вызвали в Обком партии для проработки, после чего он надолго попал в чёрные списки как самого Обкома КПСС, так и КГБ. Запланированная в издательстве книга юмористических миниатюр, авторами которой были Николай Егоров и Лев Рахлис, сразу же подверглась решительной чистке. Рахлиса из неё просто-напросто вычистили, оставив для издания только миниатюры его товарища Егорова.
- 60-е годы — начало его литературной деятельности. За это время он опубликовал свои юмористические миниатюры в ряде коллективных сборников: «Рассудите сами», «Приключение сувенира», «Когда падают шишки». Не редко печатался в газете «Комсомолец», иногда — в журнале «Урал». С появлением «Вечернего Челябинска» немало своих стихотворений опубликовал и в этом издании.
- Встреча студентов Челябинского Государственного Пединститута с уральским поэтом Борисом Ручьёвым, на которой Лев Рахлис прочитал и подарил стихотворение, посвящённое ему. Борис Ручьёв положительно отозвался об этом посвящении и подарил Рахлису свою книгу с автографом «На дружбу».
- В сентябре 1964 года — первое занятие литературного объединения «Экспресс», которое Лев Рахлис организовал на базе Дворца культуры железнодорожников. Литературные среды проходили всегда довольно бурно, в спорах и обсуждениях. Немало известных челябинских писателей прошли через эту творческую школу. Только несколько имен — Юрий Седов, Сергей Борисов, Наталья Рябинина, Виктор Окунев, Кирилл Шишов и другие. Занятия с прозаиками вместе со Львом Рахлисом вели в разное время — Юрий Абраменко, а затем Михаил Клименко.
- 1968 год — сдана в Южно-Уральское книжное издательство первая рукопись для детей — «Шишел-Мышел». В течение пяти лет она «ходила» по инстанциям и рецензентам, а в 1973 году вышла в печать в виде первой самостоятельной книжки с пузатым самоваром на обложке.
- В 1968 году по Челябинскому телевидению Л. Оболенский прочитал стихотворение «Эге-Ге» Л. Рахлиса, который принёс его своему доброму приятелю — Василию Васильевичу Павлову, работавшему тогда редактором в программе «Новостей» и положил ему на стол несколько страниц машинописного текста. А вечером того же дня состоялась премьера этого стихотворения. Леонид Леонидович Оболенский прочитал стихотворение про румянощёкую девчонку, которая «научила прыгать всех на одной ноге». Это повлияло на дальнейшее творчество Льва Рахлиса.
- Декабрь 1985 года — наконец-то вышла вторая детская книжка — «То ли правда, то ли нет?» (Южно-Уральское книжное издательство, тираж — 100 000 экземпляров). Чтобы прорваться к читателю сквозь все пограничные заслоны, неведомо кем чинимые, этой книжке понадобилось 12 лет.
- Январь 1986 года — «То ли правда, то ли нет?» — повторный тираж, совершенно неожиданный (100 000 экземпляров). Видимо, это компенсация за затянувшиеся ожидания [нейтральность?].
- 1989 год — «Чтобы всё росло вокруг» (художник А. Кабаков), издательство «Детская литература», Москва.
- 1992 год — «Загадки деда Буквариона». Занимательная азбука. Издательство «Трит», Челябинск. В эти же, примерно, годы, чуть раньше, чуть позже, появляются подборки детских стихов в различных коллективных сборниках — в Москве, Свердловске, Челябинске.
Ещё об одной разновидности его литературного сочинительства: в 1963 году директор Дворца культуры Челябинского электро-металлургического комбината, где он работал одно время, предложил («Срочно!») написать к городскому смотру коллективов художественной самодеятельности сценарий агитбригады. Не имея ни малейшего представления о том, что это такое, он довольно смело взялся за дело и через 10-12 дней успешно его закончил. Так, совершенно неожиданно для самого себя, он стал сценаристом, что и определило во многом его дальнейшую судьбу.
Критические отзывы
Дмитрий Кузьмин в связи с выдвижением Рахлиса на соискание Русской премии выражает недовольство его «пахнущими нафталином детскими стишками», «вызывающими в памяти обреченную попытку Мандельштама потрудиться на ниве советской агитационной поэзии („Есть разных хитростей у человека много, / И жажда денег их влечет к себе, как вол. / Кулак Пахом, чтоб не платить налога, / Наложницу себе завел!“ — ничто в творческой деятельности поэта Рахлиса не выдает его осведомленности о существовании поэта Мандельштама, но ведь откуда-то он должен был взять имя „Пахом“ — не из жизни же?)»[7].
Напротив, Марина Стуль, сослуживица Рахлиса по Челябинскому институту культуры и искусства, подчёркивает, что Рахлис «несёт маленькому читателю „тёплое словечко“, потому что без него „не прожить и дня“»[8]
О произведениях поэта Фрагменты из рецензий и откликов разных лет“»[9]
Библиография
Книги
- Шишёл-Мышел — Южно-Уральское книжное издательство[10], 1972.
- То ли правда, то ли нет? — Южно-Уральское книжное издательство, 1986.
- Чтобы всё росло вокруг — М.: Детская Литература[11], 1989.
- Загадки деда Буквариона — Челябинск: 1991.
- Тук-тук — Атланта, 2001
- Подарили рыбке зонтик — Уральское книжное издательство «Л.Т.Д.», 2002, 208 стр.
- Кит по имени «Н» (в соавторстве с Н.Шиловым) — сборник сценариев развлекательно-познавательных занятий для старших групп детского сада — 2005. 255 стр.
- На зелёном острове Борнео — Челябинск: Издательство Лурье, 2008, около 200 стр.[12]
- Я иду по ковру — стихи-каламбуры — Издательство Э.РА, Москва, 2010, более 200 стр.
Публикации
Публикации в коллективных сборниках
- «Рассудите сами» (1961)
- «Когда падают шишки» (1967)
- «Приключения сувенира» (1968) — Челябинское книжное изд-во
- «Между летом и зимой» — М.: Детская Литература, (1989)
- «Начинается рассказ» — Средне-Уральское книжное издательство.Свердловск (1972)
- ДК железнодорожников[13] Челябинск (1968—1972).
Новогодние спектакли
- «Тайна еловой шишки».
- «Сказка о принце и морских рыбках».
- «Мальчиш-Кибальчиш». Сказка на тему Аркадия Гайдара.
- «Дети леса». Фантазия на тему сказки Лесли Ричардсон.
- «Пятеро друзей и чертов хвост». По мотивам мультипликационного фильма.
Журналистика: статьи, очерки, интервью
- [levrakhlis.narod.ru/epstain1.html …Меня нет, но я возможен] (Беседа с учёным-гуманитарием Михаилом Эпштейном)
- [apksp.narod.ru/kimstat48.html Вот приходит Юлий Ким…] (интервью)
- [levrakhlis.narod.ru/Smilga.html Дорога к храму. Документальное повествование от первого лица в жанре устного рассказа.] (Татьяна Иваровна Смилга-Полуян)
- [samlib.ru/r/rahlis_l/georgiysosenko.shtml Парижанин из Одессы, проживающий в Атланте] (Штрихи к портрету Георгия Кирилловича Сосенко)
- [swimmingmasters.narod.ru/artc/Vazenin.html Если нельзя, но очень хочется…] (Беседа с Чемпионом мира по плаванию — Игорем Важениным…)
- [levrakhlis.narod.ru/chitatel.html Роняет лес багряный свой убор] (Заметки о читателе)
- [levrakhlis.narod.ru/virys.html West Nile Virus] (интервью с Андреем Перелыгиным, благодаря которому стало возможным важное открытие в области биологии.)
- [samlib.ru/r//rahlis_l/piver.shtml Кружка с Пивером: Что-то вроде анекдотов] (очерк; несколько историй, рассказанных Л. Г. Пивером)
- [levrakhlis.narod.ru/interviy.html На фоне Атланты]
- [rodnik777.livejournal.com/1659.html Я иду по ковру. Аннотация к моей неизданной книжке]
- [russiahousenews.info/interview/interview-lva-rakhlisa Интервью поэта Льва Рахлиса]
- [russiahousenews.info/art-story/lev-rakhlis-atlanta Льву Рахлису 75 лет!]
Напишите отзыв о статье "Рахлис, Лев Яковлевич"
Примечания
- ↑ [resources.chelreglib.ru:6005/el_izdan/kalend2006/rachlis.htm Рахлис Л. Я.]
- ↑ [www.cspu.ru/podrazd/gazeta_mu.html Газета «Молодой учитель»] ЧГПУ
- ↑ [www.unilib.chel.su:6005/el_izdan/kalendar2005/vino.htm «Снежное вино», тайное литературное общество студентов Челябинского педагогического института]
- ↑ [www.book-chel.ru/ind.php?what=card&id=4998 ЭКСПРЕСС, литературное объединение] Энциклопедия «Челябинск»
- ↑ [www.book-chel.ru/ind.php?what=card&id=4603 ШИЛОВ Николай Петрович] Энциклопедия «Челябинск»
- ↑ [levrakhlis.narod.ru/otets.html Отцовские часы]
- ↑ [archives.colta.ru/docs/16167 Д. Кузьмин. От различия к различению] // Colta.ru, 13 марта 2013.
- ↑ [mediazavod.ru/articles/11591 М. Стуль. Страна Вообразилия и её автор] // «Челябинский рабочий», 2003, 15 июля.
- ↑ [socialproblem.ru/lvu-rakhlisu-75-let.htm Льву Рахлису 75 лет!]
- ↑ [yuki74.narod.ru Книжное Издательство]
- ↑ [www.detlit.ru/index.php Издательство «Детская Литература»]
- ↑ [www.cheltv.ru/region/rnews.html?id=78451&rid=2239&iid=24137 Челябинская ГТРК / Непреходящие ценности «Издательства Татьяны Лурье»]
- ↑ [www.book-chel.ru/ind.php?what=card&id=5430 ДВОРЕЦ КУЛЬТУРЫ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНИКОВ — Энциклопедия «Челябинск»]
Ссылки
- [levrakhlis.narod.ru Сайт Льва Рахлиса]
- [book-chel.ru/ind.php?what=card&id=2528 Рахлис, Лев Яковлевич] в энциклопедии «Челябинск»
- [scoolvinnipooh.narod.ru/index/0-15 Уроки словотворчества и веселого сочинительства]
- [www.poezia.ru/user.php?uname=cedoi стихи на сайте Поэзия.ру]
- [www.stihi.ru/avtor/bukvarion стихи на сайте Стихи.ру]
- [archive.is/sZADR стихи на сайте «Золотое перо Руси»]
- [web.archive.org/web/20070314141411/epampa.narod.ru/rahlis/index.html/ Лев Рахлис — Стихи для детей]
- [mediazavod.ru/articles/100190 Надежда Капитонова о Льве Рахлис]
- [edition.cnn.com/2001/fyi/news/08/20/russian.poet/index.html Poet lives in two worlds] (англ.)
- [old.chelreglib.ru:6005/el_izdan/kalend2006/rachlis.htm Рахлис Лев Яковлевич Писатель, педагог]
- [jusha-jushaserp1124.blogspot.com/2009/02/blog-post_21.html Когда деревья были большими]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Рахлис, Лев Яковлевич
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.
С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.
Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.
Есть две стороны жизни в каждом человеке: жизнь личная, которая тем более свободна, чем отвлеченнее ее интересы, и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы.
Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей. Совершенный поступок невозвратим, и действие его, совпадая во времени с миллионами действий других людей, получает историческое значение. Чем выше стоит человек на общественной лестнице, чем с большими людьми он связан, тем больше власти он имеет на других людей, тем очевиднее предопределенность и неизбежность каждого его поступка.
«Сердце царево в руце божьей».
Царь – есть раб истории.
История, то есть бессознательная, общая, роевая жизнь человечества, всякой минутой жизни царей пользуется для себя как орудием для своих целей.
Наполеон, несмотря на то, что ему более чем когда нибудь, теперь, в 1812 году, казалось, что от него зависело verser или не verser le sang de ses peuples [проливать или не проливать кровь своих народов] (как в последнем письме писал ему Александр), никогда более как теперь не подлежал тем неизбежным законам, которые заставляли его (действуя в отношении себя, как ему казалось, по своему произволу) делать для общего дела, для истории то, что должно было совершиться.
Люди Запада двигались на Восток для того, чтобы убивать друг друга. И по закону совпадения причин подделались сами собою и совпали с этим событием тысячи мелких причин для этого движения и для войны: укоры за несоблюдение континентальной системы, и герцог Ольденбургский, и движение войск в Пруссию, предпринятое (как казалось Наполеону) для того только, чтобы достигнуть вооруженного мира, и любовь и привычка французского императора к войне, совпавшая с расположением его народа, увлечение грандиозностью приготовлений, и расходы по приготовлению, и потребность приобретения таких выгод, которые бы окупили эти расходы, и одурманившие почести в Дрездене, и дипломатические переговоры, которые, по взгляду современников, были ведены с искренним желанием достижения мира и которые только уязвляли самолюбие той и другой стороны, и миллионы миллионов других причин, подделавшихся под имеющее совершиться событие, совпавших с ним.
Когда созрело яблоко и падает, – отчего оно падает? Оттого ли, что тяготеет к земле, оттого ли, что засыхает стержень, оттого ли, что сушится солнцем, что тяжелеет, что ветер трясет его, оттого ли, что стоящему внизу мальчику хочется съесть его?
Ничто не причина. Все это только совпадение тех условий, при которых совершается всякое жизненное, органическое, стихийное событие. И тот ботаник, который найдет, что яблоко падает оттого, что клетчатка разлагается и тому подобное, будет так же прав, и так же не прав, как и тот ребенок, стоящий внизу, который скажет, что яблоко упало оттого, что ему хотелось съесть его и что он молился об этом. Так же прав и не прав будет тот, кто скажет, что Наполеон пошел в Москву потому, что он захотел этого, и оттого погиб, что Александр захотел его погибели: как прав и не прав будет тот, кто скажет, что завалившаяся в миллион пудов подкопанная гора упала оттого, что последний работник ударил под нее последний раз киркою. В исторических событиях так называемые великие люди суть ярлыки, дающие наименований событию, которые, так же как ярлыки, менее всего имеют связи с самым событием.
Каждое действие их, кажущееся им произвольным для самих себя, в историческом смысле непроизвольно, а находится в связи со всем ходом истории и определено предвечно.
29 го мая Наполеон выехал из Дрездена, где он пробыл три недели, окруженный двором, составленным из принцев, герцогов, королей и даже одного императора. Наполеон перед отъездом обласкал принцев, королей и императора, которые того заслуживали, побранил королей и принцев, которыми он был не вполне доволен, одарил своими собственными, то есть взятыми у других королей, жемчугами и бриллиантами императрицу австрийскую и, нежно обняв императрицу Марию Луизу, как говорит его историк, оставил ее огорченною разлукой, которую она – эта Мария Луиза, считавшаяся его супругой, несмотря на то, что в Париже оставалась другая супруга, – казалось, не в силах была перенести. Несмотря на то, что дипломаты еще твердо верили в возможность мира и усердно работали с этой целью, несмотря на то, что император Наполеон сам писал письмо императору Александру, называя его Monsieur mon frere [Государь брат мой] и искренно уверяя, что он не желает войны и что всегда будет любить и уважать его, – он ехал к армии и отдавал на каждой станции новые приказания, имевшие целью торопить движение армии от запада к востоку. Он ехал в дорожной карете, запряженной шестериком, окруженный пажами, адъютантами и конвоем, по тракту на Позен, Торн, Данциг и Кенигсберг. В каждом из этих городов тысячи людей с трепетом и восторгом встречали его.
Категории:
- Родившиеся 25 января
- Родившиеся в 1936 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Лугинах
- Поэты по алфавиту
- Поэты СССР
- Поэты России
- Поэты США
- Писатели по алфавиту
- Писатели СССР
- Писатели России по алфавиту
- Писатели России XX века
- Журналисты по алфавиту
- Журналисты СССР
- Журналисты России
- Журналисты США
- Педагоги по алфавиту
- Педагоги СССР
- Педагоги России
- Педагоги США
- Выпускники Челябинского государственного педагогического университета
- Персоналии:Атланта
- Детские поэты
- Русские поэты
