Рождество в Швеции

Рождество в Швеции
</td>
Тип	государственный праздник
Официально	швед. Jul
Установлен	в честь Рождества Христова
Отмечается	вся Швеция
Дата	25 декабря
Празднование	церковь, семья

Рождество́ в Швеции (швед. Jul i Sverige) — государственный праздник в Швеции, посвящённый Рождеству Христову и отмечаемый по григорианскому календарю 25 декабря. Подготовка к празднику начинается за месяц.

Больше всего угощений к рождественскому столу и подарков шведское население покупает в последние выходныe дни перед праздниками: в 2003 году шведы потратили на предрождественские покупки 48,6 миллиардов крон, в 2012 — 64,7 млрд, а по прогнозу Института конъюнктуры, в 2013 году потратят 65,6 миллиардов крон. Ежегодно в Швеции покупается около 48 миллионов рождественских подарков, каждый из которых стоит в среднем 300 крон.

Подготовка

За четыре воскресенья до Рождества шведы зажигают первую свечу на особых подсвечниках, рассчитанных на четыре свечки. Догореть до конца ей не дают — должна растаять только её четверть. Ровно через неделю зажигаются две свечи — ту самую, что сгорела на четверть, и новую. Так продолжается вплоть до Рождества — тогда на праздничном столе должна быть зажжена последняя свеча. Кроме того, на столе появляются вяленая треска, пряничный домик или пряничное печенье и свиной окорок. Нельзя обойтись и без так называемого глёга со специями и миндальными орешками.

Рождество в Швеции — праздник исключительно семейный. За столом собираются несколько поколений, и попасть на это торжество человеку постороннему практически невозможно. Вечером один из членов семьи незаметно выходит из дома — чаще всего, чтобы «купить газету или сигареты», — и в эту самую минуту раздается стук в дверь и появляется Юльтомтен (швед. Jultomten), или рождественский гном с мешком подарков. В языческие времена шведы искренне верили, что их дома, сады, леса и поля были заселены маленькими гномиками, которых время от времени надо задабривать, чтобы они и впредь помогали людям трудиться. Юльтомтену полагался целый горшочек рисовой каши, в которую часто клали миндаль. Каша выставлялась на порог, и на следующее утро шведы с опаской выглядывали за дверь: понравилось ли гному их лакомство? Пустой горшочек означал, что шведы угодили своему «соседу» и он будет благосклонен к ним весь следующий год. Нынешние жители Швеции слегка посмеиваются над своими предками, радуясь за выпадавшее раз в год местным диким и домашним животным счастье в виде вкусной и питательной каши, но и сегодня даже не отличающиеся суеверием шведы по-прежнему кладут пару ложечек украшенной миндалем рисовой каши на отдельную тарелочку — на всякий случай.

В 1891 году в Стокгольме увидел свет первый выпуск журнала «Jultomten», издававшийся Шведской учительской газетой до 1935 года. Рождественский козёл является в Швеции одним из главных рождественских символов, сооружают его в городе Евле уже в течение 47 лет.

Каждый год сооружение становится жертвой пироманов, а местные букмекеры ежегодно принимают ставки на то, удастся ли скульптуре дожить до Рождества. За все годы козёл дожидался Рождества лишь 12 раз. В остальных случаях его поджигали неизвестные. В 1976 году злоумышленникам удалось протаранить его на грузовике. Власти города пытаются совершенствовать меры по защите гигантского козла, но все тщетно: не помогает ни видеонаблюдение, не специальная огнезащитная пропитка.

Литература

• Резник Е. В. Глава 4. Рождество в разных странах // Рождество. История, традиции, рецепты. — М.: «Мой мир ГмбХ & Ко.КГ», 2005. — 128 с. — 5000 экз. — ISBN 3-86605-146-8.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Рождество в Швеции

Отрывок, характеризующий Рождество в Швеции

Но не успел еще Пьер решиться на ответ, который он сделает, как сама графиня в белом, атласном халате, шитом серебром, и в простых волосах (две огромные косы en diademe [в виде диадемы] огибали два раза ее прелестную голову) вошла в комнату спокойно и величественно; только на мраморном несколько выпуклом лбе ее была морщинка гнева. Она с своим всёвыдерживающим спокойствием не стала говорить при камердинере. Она знала о дуэли и пришла говорить о ней. Она дождалась, пока камердинер уставил кофей и вышел. Пьер робко чрез очки посмотрел на нее, и, как заяц, окруженный собаками, прижимая уши, продолжает лежать в виду своих врагов, так и он попробовал продолжать читать: но чувствовал, что это бессмысленно и невозможно и опять робко взглянул на нее. Она не села, и с презрительной улыбкой смотрела на него, ожидая пока выйдет камердинер.
– Это еще что? Что вы наделали, я вас спрашиваю, – сказала она строго.
– Я? что я? – сказал Пьер.
– Вот храбрец отыскался! Ну, отвечайте, что это за дуэль? Что вы хотели этим доказать! Что? Я вас спрашиваю. – Пьер тяжело повернулся на диване, открыл рот, но не мог ответить.
– Коли вы не отвечаете, то я вам скажу… – продолжала Элен. – Вы верите всему, что вам скажут, вам сказали… – Элен засмеялась, – что Долохов мой любовник, – сказала она по французски, с своей грубой точностью речи, выговаривая слово «любовник», как и всякое другое слово, – и вы поверили! Но что же вы этим доказали? Что вы доказали этой дуэлью! То, что вы дурак, que vous etes un sot, [что вы дурак,] так это все знали! К чему это поведет? К тому, чтобы я сделалась посмешищем всей Москвы; к тому, чтобы всякий сказал, что вы в пьяном виде, не помня себя, вызвали на дуэль человека, которого вы без основания ревнуете, – Элен всё более и более возвышала голос и одушевлялась, – который лучше вас во всех отношениях…
– Гм… гм… – мычал Пьер, морщась, не глядя на нее и не шевелясь ни одним членом.
– И почему вы могли поверить, что он мой любовник?… Почему? Потому что я люблю его общество? Ежели бы вы были умнее и приятнее, то я бы предпочитала ваше.
– Не говорите со мной… умоляю, – хрипло прошептал Пьер.
– Отчего мне не говорить! Я могу говорить и смело скажу, что редкая та жена, которая с таким мужем, как вы, не взяла бы себе любовников (des аmants), а я этого не сделала, – сказала она. Пьер хотел что то сказать, взглянул на нее странными глазами, которых выражения она не поняла, и опять лег. Он физически страдал в эту минуту: грудь его стесняло, и он не мог дышать. Он знал, что ему надо что то сделать, чтобы прекратить это страдание, но то, что он хотел сделать, было слишком страшно.
– Нам лучше расстаться, – проговорил он прерывисто.
– Расстаться, извольте, только ежели вы дадите мне состояние, – сказала Элен… Расстаться, вот чем испугали!
Пьер вскочил с дивана и шатаясь бросился к ней.
– Я тебя убью! – закричал он, и схватив со стола мраморную доску, с неизвестной еще ему силой, сделал шаг к ней и замахнулся на нее.
Лицо Элен сделалось страшно: она взвизгнула и отскочила от него. Порода отца сказалась в нем. Пьер почувствовал увлечение и прелесть бешенства. Он бросил доску, разбил ее и, с раскрытыми руками подступая к Элен, закричал: «Вон!!» таким страшным голосом, что во всем доме с ужасом услыхали этот крик. Бог знает, что бы сделал Пьер в эту минуту, ежели бы
Элен не выбежала из комнаты.

Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.


Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.