Рождественский пост

Рожде́ственский пост (Фили́ппов пост, в просторечии Фили́пповки) — христианский пост, установленный в честь Рождества Христова. Соблюдается с 15 (28) ноября по 24 декабря (6 января).

По словам святителя Иоанна Златоуста, «ошибается тот, кто считает, что пост лишь в воздержании от пищи. Истинный пост есть удаление от зла, обуздание языка, отложение гнева, укрощение похотей, прекращение клеветы, лжи и клятвопреступления».

Древнерусское народное название рождественского поста — Карачун (Корочун).

История

Установление Рождественского поста относится к времени раннего христианства. В исторических источниках он упоминается с IV века. Первоначально Рождественский пост длился 7 дней, после чего реформой 1166 года по решению патриарха Константинопольской православной церкви Луки Хрисоверга при императоре Мануиле он стал сорокадневным. Армянская апостольская церковь, после Четвёртого Вселенского собора не состоящая в общении с восточным православием, до сих пор сохраняет эту древнюю традицию и держит пост в течение семи дней. Армянская апостольская церковь, относящаяся к группе древневосточных церквей, совместно отмечает праздники Рождества Христова и Богоявления. Рождественский пост в ААЦ, как и в первые века христианства, продолжается в течение 7 дней. Начинается пост 30 декабря, заканчивается 5 января вечером в сочельник, когда в церквях отслужится рождественская литургия и начнут разносить и передавать благую весть Рождества, а люди — приветствовать друг друга словами «Христос родился и явился! Благословенно явление Христово!».

В православных церквях

В православных церквях византийской традиции Рождественский пост является одним из четырёх многодневных постов церковного года и служит 40-дневным приготовлением к празднованию Рождества Христова.

Соблюдается с 15 (28) ноября по 24 декабря (6 января) включительно и завершается праздником Рождества Христова. Заговенье (канун поста) — 14 (27) ноября — приходится на день памяти святого апостола Филиппа, поэтому пост называют также Филипповым. Если заговенье выпадает на однодневные посты, среду или пятницу, то оно перемещается на 13 (26) ноября.

Предписания о трапезе

По правилам воздержания Рождественский пост близок к Петрову посту. Согласно церковному уставу, во все дни поста исключаются мясные, молочные продукты и яйца. Кроме того, предписывается:

от начала поста и по 19 декабря (6 декабря) включительно:

• по понедельникам, средам и пятницам — сухоядение;
• по вторникам, четвергам — горячая пища с растительным маслом;
• по субботам и воскресеньям — горячая растительная пища с растительным маслом, рыба, вино;
• 21 ноября (4 декабря), в праздник Введения во Храм Пресвятой Богородицы — горячая растительная пища с растительным маслом, рыба, вино;

с 20 декабря (2 января) по 23 декабря (5 января) включительно (период предпразднства Рождества Христова):

• по понедельникам, средам и пятницам — сухоядение;
• по вторникам и четвергам, по субботам и воскресеньям — горячая пища с растительным маслом;
• 24 декабря (6 января), в Рождественский сочельник — горячая пища с растительным маслом (по Уставу); кроме того, по обычаю едят сочиво (коливо) — сладкую кашу из пшеничной, рисовой или другой крупы, обычно только после вечерни.

В те дни, когда разрешается вино, подразумевается его умеренное употребление.

Так же, как и другие посты, Рождественский пост строго соблюдается старообрядцами.

Богослужение

На пост приходится память многих ветхозаветных пророков: Авдия, Наума, Аввакума, Софонии, Аггея и Даниила. В дни памяти пророков, а также в ряд иных дней (все дни: 19, 26 и 29 ноября и 1, 2, 3, 7, 8, 11, 14, 16, 18 и 19 декабря) Устав предписывает петь «Аллилуйя или тропарь», что означает: если в указанные дни не будет праздника, предпразднства или попразднства, а также если такой день не случится в субботу или Неделю (воскресенье), то на утрене вместо «Бог Господь» поётся «Аллилуиа» и «все возследование с поклоны, якоже и в великую четыредесятницу». Такой же порядок службы предусмотрен Уставом на первый день поста — 15 ноября, если он не приходится на субботу или Неделю.

В современной приходской практике Русской православной церкви исполнение данного указания Устава оставляется на усмотрение настоятеля и обычно в указанные дни богослужение отправляется по вседневному, а не великопостному чину.

См. также

• Адвент
• Пост в христианстве
• Куделица (Филиппов день)

Ссылки

• [www.patriarchia.ru/db/text/165260.html О Рождественском посте] на официальном сайте Московского Патриархата
• [www.pravmir.ru/article_730.html Рождественский пост: вопросы и ответы] на сайте Православие и мир
• [www.pravpost.org.ua/list-c-pojd.html Рождественский пост]

Отрывок, характеризующий Рождественский пост

Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.


Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.