Романенко, Роман Юрьевич

Роман Юрьевич Романенко
Страна:	Россия Россия
Специальность:	лётчик-космонавт
Экспедиции:	Союз ТМА-15
Дата рождения:	9 августа 1971(1971-08-09) (52 года)
Место рождения:	Щёлково, Московская область, РСФСР, СССР
Награды:

Рома́н Ю́рьевич Романе́нко (род. 9 августа 1971 года) — российский космонавт, полковник ВС РФ (30.12.2009), Герой Российской Федерации (12.04.2010). 19 апреля 2013 года совершил выход в открытый космос.

Биография

Родился в семье дважды Героя Советского Союза космонавта Юрия Романенко.

Окончил в 1988 году Ленинградское, ныне Санкт-Петербургское суворовское военное училище, в 1992 году закончил Черниговское высшее военное авиационное училище лётчиков. Далее Роман Юрьевич проходил военную службу вплоть до зачисления в отряд космонавтов. Это произошло 1 декабря 1999 года, когда ему была присвоена квалификация космонавта-испытателя. До этого он с 16 января 1998 по 26 ноября 1999 года проходил общекосмическую подготовку. Проходил службу в Центре подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина, после его передачи из Министерства обороны в августе 2009 года (во время своего пребывания в космосе) переведён во вновь созданное ФГБУ ЦПК.

За время службы освоил самолеты L-39, Ту-134, имеет общий налёт около 800 часов. Квалифицирован как военный лётчик 3-го класса.

Трижды входил в дублирующие экипажи: МКС-9, МКС-11 и МКС-15. Наконец в июле 2008 года был назначен в основной экипаж 20-й экспедиции на МКС командиром корабля «Союз ТМА-15», на котором 27 мая 2009 года он вместе с остальными членами экипажа отправился на МКС. Возвратился на Землю 1 декабря 2009 года. Продолжительность полёта составила 187 суток 20 часов 40 минут 41 секунда.

19 декабря 2012 второй раз полетел в космос в качестве командира корабля Союз ТМА-07М.

Приказом начальника ЦПК от 5 ноября 2014 года освобождён от должности инструктора-космонавта-испытателя. Основанием к этому послужило решение Главной медицинской комиссии (ГМК) от 22 апреля 2014 г. о негодности Романенко к спецподготовке по состоянию здоровья. Остался на должности заместителя командира отряда космонавтов ЦПК.
12 октября 2015 года приказом начальника ЦПК освобождён от должности заместителя командира отряда космонавтов и уволен из ЦПК в связи с переходом на работу в Государственную Думу РФ.

С 14 октября 2015 — депутат Государственной Думы РФ от партии "Единая Россия" от Амурской области.

Является третьим потомственным космонавтом в мире (первый — Сергей Александрович Волков, второй — космический турист Ричард Гэрриот).

Награды

• 12 апреля 2010 года Президент Российской Федерации Дмитрий Анатольевич Медведев подписал Указ о присвоении звания Героя Российской Федерации и почётного звания «Лётчик-космонавт Российской Федерации» космонавту-испытателю — командиру группы отряда космонавтов федерального государственного бюджетного учреждения «Научно-исследовательский испытательный центр подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина» Р. Ю. Романенко. Звания Роману Романенко присвоены за мужество и героизм, проявленные при осуществлении космического полёта на Международной космической станции
• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени
• Медаль «За заслуги в освоении космоса» (12 апреля 2011 года) — за большие заслуги в области исследования, освоения и использования космического пространства, многолетнюю добросовестную работу, активную общественную деятельность;
• Командор ордена Короны (Бельгия, 2011 год).
• Медали Вооруженных Сил Российской Федерации: «За воинскую доблесть» I и II степени, «За отличие в военной службе» I, II, III степени, «За службу в Военно-воздушных силах»; почётный знак «50 лет космической эры».

Роман Романенко в художественных произведениях

«Тревожная вахта космонавта Сураева» — сценарий фильма, написанный в 2010 году по мотивам блога Максима Сураева, который он вёл во время пребывания на МКС. Автор — Федор Владимирский. Главные герои — российский космонавт Максим Сураев и американский астронавт Джеффри Уильямс. Роман Романенко в сценарии появляется в роли напарника Максима Сураева по российскому сегменту МКС — Романа Ромале. По сценарию, космонавты противостоят религиозным фанатикам, которые захватили Центр Управления Полетами в Хьюстоне и запустили межконтинентальную баллистическую ракету с ядерной боеголовкой, чтобы развязать ядерную войну на Земле.

Впервые сценарий был опубликован на сайте научно-популярного журнала «Пропаганда».

Роман Романенко является одним из героев книг Лены Де Винне (жены астронавта Европейского космического агентства из Бельгии Франка Де Винне, с которым Роман Романенко совершил свой первый космический полет 27 мая — 1 декабря 2009 года), «Дневник жены космонавта. 3, 2, 1… Поехали!» . Книга была сначала написана автором на английском языке, переведена на фламандский и французский, и лишь позднее вышла на русском в авторском пересказе (издательство «Астрель»). В книге описана жизнь экипажа 20-21 экспедиции МКС Романенко-Де Винне-Тирск во время подготовки к космическому полету, во время полета и после возвращения.

Во время второго полет Романа Романенко Лена Де Винне написала детскую книгу «Мой папа — космонавт. Правдивая история о том, как Роман Романенко и клоун Клёпа летали в космос» (издательство «Самокат»). В ней герой передачи АБВГДейка клоун Клёпа отправляется в космос с Романом Романенко в качестве датчика невесомости . В полёте он становится большим, и Роман обучает его жизни на борту МКС. Серия АБВГДейки, в которой Клёпа просит Романа взять его с собой в космос, вышла сразу после старта . Дочка Романа Романенко Настя исполняет в ней песню вместе с клоуном Клёпой .

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=12638 Романенко, Роман Юрьевич]. Сайт «Герои Страны».

• [www.federalspace.ru/1906/ Биографии советских и российских космонавтов — Романенко Р. Ю.]

Отрывок, характеризующий Романенко, Роман Юрьевич

– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.