Скарбалюс, Аурелиюс

Аурелиюс Скарбалюс
Общая информация
Прозвище	Аури (Auri)
Родился	12 мая 1973(1973-05-12) (50 лет) Вильнюс, Литовская ССР, СССР
Гражданство	Литва
Рост	176 см
Вес	77 кг
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб	Брондбю
Должность	главный тренер юношей
Карьера
Клубная карьера*
1992—1994	Жальгирис	43 (6)
1994—1995	Инкарас	27 (4)
1995—2005	Брондбю	194 (2)
2005	→  Херфёльге	8 (0)
2006—2008	Херфёльге	39 (0)
Национальная сборная**
1991—2005	Литва	65 (5)
Тренерская карьера
2009—2011	ХБ Кёге
2011—2013	Брондбю
2014—2015	Виборг
2015—2016	Брондбю	юноши
2016	Брондбю	и.о.
2016—н.в.	Брондбю	юноши
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Ауре́лиюс «А́ури» Скарба́люс (лит. Aurelijus „Auri“ Skarbalius; родился 12 мая 1973, Вильнюс, Литовская ССР, СССР) — литовский экс-футболист, ныне тренер, который провёл большую часть своей карьеры в Дании, выступая за «Брондбю». Также выступал за сборную Литвы.

Карьера игрока

Клубная

Воспитанник вильнюсского «Жальгириса». Среди литовских клубов он играл там, а также в каунасском «Инкарасе» перед тем, как был приобретен «Брондбю» — на тот момент сильнейшим клубом Дании. За первые три сезона, проведённые в клубе из Брённбю, Аури выиграл три титула чемпиона Дании, при этом сыграв всего 17 матчей за три сезона. Однако в начале нового сезона он стал уже игроком основного состава.

Он играл также в Лиге чемпионов в сезоне 1998-99, когда лично играл против Дэвида Бекхэма из «Манчестер Юнайтед» и Луиша Фигу из «Барселоны» в групповом турнире ЛЧ. Свой перелом в карьере Скарбалюс совершил в сезоне 2000-01, сыграв 28 из 33 матчей в Суперлиге, забив два гола за клуб — один в чемпионате, другой в квалификации ЛЧ против тиранского «Динамо». Вдобавок в 2002 Аури был удостоен звания лучшего игрока клуба.

После прихода летом 2002 года в клуб Микаэля Лаудрупа в качестве главного тренера клуба новый игрок команды Асбьёрн Сеннельс, приглашенный Лаудрупом зимой 2004 года, фактически вытеснил Скарбалюса из основного состава. К тому же, Сеннельс тогда играл ещё и за сборную Дании, что не могло не играть роли для Аури. В итоге в 2005 его отдали в полугодичную аренду в клуб «Херфёльге».

После возвращения из аренды литовец сыграл в основе клуба из Западного Копенгагена всего 3 матча. Поэтому 31 декабря 2005 литовец объявил об уходе из «Брондбю». После чего он стал играющим тренером клуба из первого дивизиона Дании «Херфёльге», в котором уже играл в аренде ещё в начале 2005 года.

В сборной

За сборную Скарбалюс играл на протяжении 14 лет, причем последние годы в качестве капитана. Всего же он отыграл за национальную команду 65 матчей, в которых отличился 5 раз.

Тренерская карьера

На протяжении 2006—2009 годов был играющим тренером клуба «Херфёльге». Когда в 2009 году клуб, который он тренировал, объединился со скромным «ХБ Кёге», литовец стал главным тренером этого клуба. А в 2011 Аури возглавил «Брондбю», за который когда-то играл и работал в клубе до 2013 года. В марте 2014 возглавил «Виборг».

Достижения

• Жальгирис
  • Обладатель Кубка Литвы: 1993, 1994
• Брондбю
  • Чемпион Дании: 1995/96, 1996/97, 1997/98, 2001/02, 2004/05
  • Игрок года: 2002
  • Обладатель Кубка Дании: 1997-98, 2002-03, 2004-05
• Сборная
  • Обладатель Кубка Балтии: 1991

Ссылки

• [www.brondby.com/player.asp?sid=20&id=33 Профиль на сайте «Брондбю»]
• [fotball.bladet-tromso.no/stats/isPlayer.jhtml?isPlayerID=94990 Игровая карьера]

Отрывок, характеризующий Скарбалюс, Аурелиюс

– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.