Тропоя

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Город
Тропоя
алб. Tropojë
Страна
Албания
префектура
округ
Координаты
Высота центра
378 м
Население
13 тыс. человек (2006)
Часовой пояс
Автомобильный код
BC
Показать/скрыть карты

Тропо́я[1] (алб. Tropojë) — город в Северной Албании вблизи государственной границы с Сербией в префектуре Кукес, центр одноименного округа.

Старая Тропоя (Tropoje e Vjeter) расположена на высоте 240 м над уровнем моря, у подножья горы Шкельзени (Shkelzeni, ~2807 м).

Город является центром клана Бериша, который специализируется на торговле по пути из Косово в Шкодер. Во время косовского конфликта в окрестностях города располагался крупный лагерь Армии освобождения Косова под руководством Рамуша Харадиная.





В массовой культуре

Тропоя упоминается в фильме «Заложница» с участием Лиама Нисона. По фильму, албанская преступная группировка, занимающаяся торговлей людьми, прибыла в Париж из Тропои.

Репутация

Правительства некоторых стран (например, Канада и Австралия) рекомендуют своим гражданам воздержаться от путешествий в Тропою в связи с риском стать жертвой преступления. Особенную осторожность рекомендуется соблюдать любителям походов, поскольку в лесах по-прежнему существуют необезвреженные минные поля, оставшиеся со времён войны[2][3].

Уроженцы

Напишите отзыв о статье "Тропоя"

Примечания

  1. Географический энциклопедический словарь: географические названия / Под ред. А. Ф. Трёшникова. — 2-е изд., доп.. — М.: Советская энциклопедия, 1989. — С. 487. — 210 000 экз. — ISBN 5-85270-057-6.
  2. [www.voyage.gc.ca/countries_pays/report_rapport-eng.asp?id=4000 TRAVEL REPORT Albania]
  3. [www.smartraveller.gov.au/zw-cgi/view/Advice/albania Travel Advice Albania]

Отрывок, характеризующий Тропоя

Государь наклонением головы отпустил Мишо.


В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.