Флаг Сиверского городского поселения

Флаг Сиверского городского поселения

Сиверский
Гатчинский район Ленинградская область Россия
Утверждён	13 декабря 2006
Пропорция	2:3
Номер в ГГР	2802
Авторский коллектив
К. С. Башкиров, В. В. Карпунина, С. Ю. Штейнбах

Флаг муниципального образования «Си́верское городское поселение Гатчинского муниципального района Ленинградской области» Российской Федерации — опознавательно-правовой знак, служащий официальным символом муниципального образования.

Флаг утверждён 13 декабря 2006 года и внесён в Государственный геральдический регистр Российской Федерации с присвоением регистрационного номера 2802.

Описание

«Флаг муниципального образования „Сиверское городское поселение“ представляет собой прямоугольное полотнище с отношением ширины флага к длине — 2:3, воспроизводящее композицию герба муниципального образования „Сиверское городское поселение“ в белом, синем и жёлтом цветах».

Геральдическое описание герба гласит: «В понижено пересечённом серебром и лазурью (синем, голубом) поле слева — выходящая из лазоревой части вписанная лазоревая конская голова с такой же гривой наподобие трёх бегущих вправо и вверх гребней волн; в лазури слева поверх всего — золотая крылатая дева в длинном платье, с распущенными волосами, держащая в левой руке лиру, а правой рукой играющая на ней; справа — пять пониженных нитевидных дважды изогнутых серебряных перевязей, одна над другой, наподобие страниц раскрытой книги, смещённых вниз и вправо».

Символика

Флаг составлен на основании герба муниципального образования «Сиверское городское поселение», в соответствии с традициями и правилами вексиллологии и отражает исторические, культурные, социально-экономические, национальные и иные местные традиции.

Главное богатство Сиверского — река Оредеж — одна из крупнейших водных артерий Ленинградской области. Из крутых скалистых берегов реки во многих местах бьют ключи родниковой воды. По одной из самых распространенных версий происхождение топонима Оредеж восходит к древневодскому языку и в переводе означает «голова коня». Изгиб реки на карте напоминает коня и верховья реки в просторечии называют Коневкой — культ коня был распространен и у славян, и у балтов, и финнов; наконец, фин. ori — «жеребёнок».

Лазоревая (синяя, голубая) конская голова — символ реки Оредеж. Конь в символике совмещает в себе все лучшие свойства нескольких животных — это храбрость льва, зрение орла, сила вола, быстроту оленя и ловкость лисицы. В 1948 году на быстрых водах Оредежа был создан первый в Советском Союзе каскад сельских гидроэлектростанций. Местность с уникальными живописными ландшафтами и богатыми рекреационными ресурсами — благодаря прекрасной природе — родниковой воде, чистому воздуху эти места сделались самыми популярными среди жителей Санкт-Петербурга. Родники символизируют пониженные нитевидные серебряные перевязи.

Сиверская — одна из самых известных дачных местностей Санкт-Петербурга, связанная с именами многих выдающихся деятелей отечественной культуры. Сюда в разное время приезжали известные русские поэты писатели, художники, артисты, музыканты — на флаге это символизирует муза и страниц раскрытой книги. Среди них поэты А. Н. Майков, С. Я. Надсон, А. А. Блок, В. В. Маяковский, З. Н. Гиппиус, Д. С. Мережковский, А. А. Ахматова, О. Ф. Берггольц, Б. Ш. Окуджава; писатели И. А. Гончаров, М. Е. Салтыков-Щедрин, А. Н. Плещеев, В. М. Гаршин, А. П. Чехов, А. И. Куприн, М. Горький, А. Н. Толстой; артисты М. Г. Савина, К. А. Варламов, В. Ф. Комиссаржевская, И. М. Смоктуновский, А. А. Миронов, А. В. Баталов; художники И. Е. Репин, И. Н. Крамской, Е. Е. Волков, И. И. Шишкин, И. И. Бродский, К. С. Петров-Водкин; композиторы Д. Д. Шостакович, И. И. Шварц, певец Ф. И. Шаляпин. Свою дачу здесь имел издатель популярного журнала «Нива» А. Ф. Маркс. Снимал дачу в этих местах и президент Советского (впоследствии — Российского) фонда культуры академик Д. С. Лихачёв. В 1994 году в Сиверском было создано Сиверское братство поэтов. С 1967 года действует кинокультурный центр.

Синий цвет (лазурь) — знание, истина, честность, верность, безупречность.

Жёлтый цвет (золото) — могущество, сила, богатство, постоянство, знатность, вера, справедливость, добродетель, милосердие, верность.

Белый цвет (серебро) — чистота помыслов, правдивость, невинность, благородство, откровенность, непорочность, надежда.

Отрывок, характеризующий Флаг Сиверского городского поселения

– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.


Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с которого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко освещало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога, шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его (это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, березовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских. Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между ущельями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.
Все, что видел Пьер направо и налево, было так неопределенно, что ни левая, ни правая сторона поля не удовлетворяла вполне его представлению. Везде было не доле сражения, которое он ожидал видеть, а поля, поляны, войска, леса, дымы костров, деревни, курганы, ручьи; и сколько ни разбирал Пьер, он в этой живой местности не мог найти позиции и не мог даже отличить ваших войск от неприятельских.
«Надо спросить у знающего», – подумал он и обратился к офицеру, с любопытством смотревшему на его невоенную огромную фигуру.
– Позвольте спросить, – обратился Пьер к офицеру, – это какая деревня впереди?
– Бурдино или как? – сказал офицер, с вопросом обращаясь к своему товарищу.
– Бородино, – поправляя, отвечал другой.
Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.
– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.