Ход конём (повесть)

Ход конём
Knight’s Gambit
Жанр:	повесть
Автор:	Уильям Фолкнер
Язык оригинала:	английский
Дата написания:	1949
Дата первой публикации:	1949

«Ход конём» (англ. Knight’s Gambit) — повесть американского писателя Уильяма Фолкнера, опубликованная в 1949 году в одноимённом сборнике (включающем также пять рассказов). Повесть входит в «йокнапатофский цикл», в ней фигурируют персонажи, известные и по другим произведениям Фолкнера, прежде всего прокурор Гэвин Стивенс и его племянник Чарльз Мэллисон. По жанру повесть, как и все произведения сборника «Ход конём», близка к детективу.

Существует два русских перевода повести: перевод Д. В. Вознякевича (1989) и перевод М. И. Беккер (1990). Название повести передано в обоих случаях одинаково, хотя буквально оно означает не ход конём вообще, а гамбит коня — одну из разновидностей королевского гамбита. Аналогию с шахматной партией проводит в повести один из героев (Стивенс); кроме того, в названии отражается тот факт, что в сюжете повести значительную роль играет лошадь (как предполагаемое орудие убийства).

История

В 1948 году, после успеха романа «Осквернитель праха», основанного на детективном сюжете (расследование убийства), у Фолкнера возникла идея издать книгу «более или менее детективных рассказов» с тем же героем — окружным прокурором Гэвином Стивенсом. «У меня есть четыре-пять новелл, в которых Стивенс расследует или предотвращает преступления, защищая слабых, восстанавливая справедливость и наказывая зло», — писал Фолкнер редактору издательства «Рэндом Хаус» С. Комминзу.

В сборник, который вышел 27 ноября 1949 года, вошли пять ранее публиковавшихся рассказов, а также новая повесть «Ход конём». Сюжет повести Фолкнер описал редактору так: «Стивенс предотвращает преступление (убийство) не ради справедливости, а чтобы снова завоевать (когда ему уже за пятьдесят) возлюбленную, которую он потерял лет двадцать назад». События, описанные в повести, кратко пересказываются также в романе «Особняк» (от лица Стивенса и Мэллисона).

Сюжет

Основное действие повести происходит в окружном центре Джефферсоне и его окрестностях на протяжении трёх дней, с четверга 4 декабря по субботу 6 декабря 1941 года (за день до вступления США в войну, предчувствие и последствия которой многократно отражены в повести).

В четверг вечером в дом юриста Стивенса (играющего в шахматы с племянником Чарльзом) приходят брат и сестра Гаррисс, дети богатой вдовы, недавно вернувшейся из-за границы и живущей недалеко от Джефферсона. Макс Гаррисс требует у Стивенса выслать из города капитана Гуальдреса — аргентинца, гостя дома Гарриссов, — под тем предлогом, что тот обещал жениться на его сестре, а на самом деле хочет жениться на их матери, чтобы завладеть всем состоянием. Стивенс отказывается браться за это дело, разъярённый Макс уходит. Позже его сестра возвращается с деревенской девушкой и убеждает Стивенса, что она любит капитана Гуальдреса, а Макс зол на него, потому что тот превосходит его в езде верхом и фехтовании, и что Гуальдрес якобы отбил у Макса эту девушку.

В пятницу утром выясняется, что Макс уехал из поместья, однако днём вернулся и уехал снова в неизвестном направлении. Возвращаясь с занятий по военной подготовке, Чарльз видит в городе фургон с конём Рейфа Маккалема — это конь известен в округе как неукротимый и очень агрессивный, он может убить любого, кто приблизится к нему. Вечером Чарльз видит, что фургон пуст и догадывается, что коня купил и отвёз в поместье Макс (капитан Гуальдрес каждую ночь занимался верховой ездой, и вместо его лошади Макс поставил в стойло коня Маккалема, чтобы он набросился на капитана). Чарльз сообщает обо всём дяде, они с Маккалемом едут в поместье Гарриссов, где дядя предлагает Гуальдресу некое пари и Маккалем выводит из конюшни своего коня, который едва не стал орудием убийства.

У субботу утром Гуальдрес женится на сестре Макса и они уезжают. Макс, признав победу Стивенса, готов сдаться правосудию, однако Стивенс предлагает ему пойти в армию (Максу исполнился 21 год, однако он не был даже зарегистрирован в призывной комиссии округа). Стивенс и Чарльз едут к миссисс Гаррис, по дороге Чарльз узнаёт, что двадцать лет назад, в 1919 году, дядя был с ней помолвлен (никто, кроме отца девушки, не знал об этом), однако из-за письма другой женщине, полученного по ошибке, она разорвала с ним отношения и вышла замуж за богача Гаррисса.

В эпилоге (весной 1942 года) Чарльз, будучи в армии, проездом посещает Джефферсон и видится с дядей, уже женатым на миссис Гаррисс, и рассказывает ему, что капитан Гуальдрес в первые дни войны записался добровольцем в бронекавалерийский полк армии США.

Персонажи

• Гэвин Стивенс, около 50 лет — окружной прокурор Йокнапатофы, во время Первой мировой войны служил санитаром, учился в Гейдельберге
• Чарльз Мэллисон, около 18 лет — сын сестры Стивенса, курсант офицерского училища, мечтающий попасть на войну
• Миссисс Гаррисс, 38 лет — дочь землевладельца, вдова бизнесмена из Нового Орлеана
• Макс Гаррисс, 21 год — её сын
• Девица Гаррисс, 20 лет — её дочь, затем жена капитана Гуальдреса
• Капитан Гуальдрес — знакомый Гарриссов из западной Аргентины, кавалерист
• Рейф Маккалем — конезаводчик в Йокнапатофе

Отзывы

• Н. Анастасьев:

Он пишет о тех же людях и о тех же краях, но во многом иначе. Больше стало открытого рассуждательства, философские идеи и идеи социологические прорастают прямо, отказываясь порою считаться с пластикой. Недаром интеллектуал Гэвин Стивенс передвигается с обочины в центр, становясь, по существу, главным героем книг. Даже в «Ходе конём», где он по преимуществу занят разного рода детективными разысканиями, Стивенс не упускает случая поораторствовать о добре, чести, морали.

Издания на русском языке

• Уильям Фолкнер. Ход конём: Повесть. Монах. Завтра: Рассказы [Пер. с англ. Д. В. Вознякевича; Сост. и авт. предисл. А. Н. Николюкин; Худож. А. В. Матрешин]. М.: СП «ИКПА», 1989. — 172 с. ISBN 5-85202-016-8
• Уильям Фолкнер. Ход конём: Повесть. Пер. с англ. М. Беккер // «Звезда». 1990. № 9. С. 103—144.
• Уильям Фолкнер. Дикие пальмы; Ход конём [Пер. с англ. Г. А. Крылова, М. И. Беккер; Послесл. Н. Махлаюка; Худож. А. А. Власов]. СПб.: Гуманитарное агентство «Академический проект», 1997. — 429 с. ISBN 5-7331-0030-3

Ссылки

• [www.modernlib.ru/books/folkner_uilyam/hod_konem/ Повесть на modernlib.ru]
• [www.litru.ru/index.html?book=8942 Повесть на litru.ru]

Отрывок, характеризующий Ход конём (повесть)

Был осенний, теплый, дождливый день. Небо и горизонт были одного и того же цвета мутной воды. То падал как будто туман, то вдруг припускал косой, крупный дождь.
На породистой, худой, с подтянутыми боками лошади, в бурке и папахе, с которых струилась вода, ехал Денисов. Он, так же как и его лошадь, косившая голову и поджимавшая уши, морщился от косого дождя и озабоченно присматривался вперед. Исхудавшее и обросшее густой, короткой, черной бородой лицо его казалось сердито.
Рядом с Денисовым, также в бурке и папахе, на сытом, крупном донце ехал казачий эсаул – сотрудник Денисова.
Эсаул Ловайский – третий, также в бурке и папахе, был длинный, плоский, как доска, белолицый, белокурый человек, с узкими светлыми глазками и спокойно самодовольным выражением и в лице и в посадке. Хотя и нельзя было сказать, в чем состояла особенность лошади и седока, но при первом взгляде на эсаула и Денисова видно было, что Денисову и мокро и неловко, – что Денисов человек, который сел на лошадь; тогда как, глядя на эсаула, видно было, что ему так же удобно и покойно, как и всегда, и что он не человек, который сел на лошадь, а человек вместе с лошадью одно, увеличенное двойною силою, существо.
Немного впереди их шел насквозь промокший мужичок проводник, в сером кафтане и белом колпаке.
Немного сзади, на худой, тонкой киргизской лошаденке с огромным хвостом и гривой и с продранными в кровь губами, ехал молодой офицер в синей французской шинели.
Рядом с ним ехал гусар, везя за собой на крупе лошади мальчика в французском оборванном мундире и синем колпаке. Мальчик держался красными от холода руками за гусара, пошевеливал, стараясь согреть их, свои босые ноги, и, подняв брови, удивленно оглядывался вокруг себя. Это был взятый утром французский барабанщик.
Сзади, по три, по четыре, по узкой, раскиснувшей и изъезженной лесной дороге, тянулись гусары, потом казаки, кто в бурке, кто во французской шинели, кто в попоне, накинутой на голову. Лошади, и рыжие и гнедые, все казались вороными от струившегося с них дождя. Шеи лошадей казались странно тонкими от смокшихся грив. От лошадей поднимался пар. И одежды, и седла, и поводья – все было мокро, склизко и раскисло, так же как и земля, и опавшие листья, которыми была уложена дорога. Люди сидели нахохлившись, стараясь не шевелиться, чтобы отогревать ту воду, которая пролилась до тела, и не пропускать новую холодную, подтекавшую под сиденья, колени и за шеи. В середине вытянувшихся казаков две фуры на французских и подпряженных в седлах казачьих лошадях громыхали по пням и сучьям и бурчали по наполненным водою колеям дороги.
Лошадь Денисова, обходя лужу, которая была на дороге, потянулась в сторону и толканула его коленкой о дерево.
– Э, чег'т! – злобно вскрикнул Денисов и, оскаливая зубы, плетью раза три ударил лошадь, забрызгав себя и товарищей грязью. Денисов был не в духе: и от дождя и от голода (с утра никто ничего не ел), и главное оттого, что от Долохова до сих пор не было известий и посланный взять языка не возвращался.
«Едва ли выйдет другой такой случай, как нынче, напасть на транспорт. Одному нападать слишком рискованно, а отложить до другого дня – из под носа захватит добычу кто нибудь из больших партизанов», – думал Денисов, беспрестанно взглядывая вперед, думая увидать ожидаемого посланного от Долохова.
Выехав на просеку, по которой видно было далеко направо, Денисов остановился.
– Едет кто то, – сказал он.
Эсаул посмотрел по направлению, указываемому Денисовым.
– Едут двое – офицер и казак. Только не предположительно, чтобы был сам подполковник, – сказал эсаул, любивший употреблять неизвестные казакам слова.
Ехавшие, спустившись под гору, скрылись из вида и через несколько минут опять показались. Впереди усталым галопом, погоняя нагайкой, ехал офицер – растрепанный, насквозь промокший и с взбившимися выше колен панталонами. За ним, стоя на стременах, рысил казак. Офицер этот, очень молоденький мальчик, с широким румяным лицом и быстрыми, веселыми глазами, подскакал к Денисову и подал ему промокший конверт.
– От генерала, – сказал офицер, – извините, что не совсем сухо…
Денисов, нахмурившись, взял конверт и стал распечатывать.
– Вот говорили всё, что опасно, опасно, – сказал офицер, обращаясь к эсаулу, в то время как Денисов читал поданный ему конверт. – Впрочем, мы с Комаровым, – он указал на казака, – приготовились. У нас по два писто… А это что ж? – спросил он, увидав французского барабанщика, – пленный? Вы уже в сраженье были? Можно с ним поговорить?
– Ростов! Петя! – крикнул в это время Денисов, пробежав поданный ему конверт. – Да как же ты не сказал, кто ты? – И Денисов с улыбкой, обернувшись, протянул руку офицеру.
Офицер этот был Петя Ростов.
Во всю дорогу Петя приготавливался к тому, как он, как следует большому и офицеру, не намекая на прежнее знакомство, будет держать себя с Денисовым. Но как только Денисов улыбнулся ему, Петя тотчас же просиял, покраснел от радости и, забыв приготовленную официальность, начал рассказывать о том, как он проехал мимо французов, и как он рад, что ему дано такое поручение, и что он был уже в сражении под Вязьмой, и что там отличился один гусар.
– Ну, я г'ад тебя видеть, – перебил его Денисов, и лицо его приняло опять озабоченное выражение.
– Михаил Феоклитыч, – обратился он к эсаулу, – ведь это опять от немца. Он пг'и нем состоит. – И Денисов рассказал эсаулу, что содержание бумаги, привезенной сейчас, состояло в повторенном требовании от генерала немца присоединиться для нападения на транспорт. – Ежели мы его завтг'а не возьмем, они у нас из под носа выг'вут, – заключил он.
В то время как Денисов говорил с эсаулом, Петя, сконфуженный холодным тоном Денисова и предполагая, что причиной этого тона было положение его панталон, так, чтобы никто этого не заметил, под шинелью поправлял взбившиеся панталоны, стараясь иметь вид как можно воинственнее.
– Будет какое нибудь приказание от вашего высокоблагородия? – сказал он Денисову, приставляя руку к козырьку и опять возвращаясь к игре в адъютанта и генерала, к которой он приготовился, – или должен я оставаться при вашем высокоблагородии?
– Приказания?.. – задумчиво сказал Денисов. – Да ты можешь ли остаться до завтрашнего дня?
– Ах, пожалуйста… Можно мне при вас остаться? – вскрикнул Петя.
– Да как тебе именно велено от генег'ала – сейчас вег'нуться? – спросил Денисов. Петя покраснел.
– Да он ничего не велел. Я думаю, можно? – сказал он вопросительно.
– Ну, ладно, – сказал Денисов. И, обратившись к своим подчиненным, он сделал распоряжения о том, чтоб партия шла к назначенному у караулки в лесу месту отдыха и чтобы офицер на киргизской лошади (офицер этот исполнял должность адъютанта) ехал отыскивать Долохова, узнать, где он и придет ли он вечером. Сам же Денисов с эсаулом и Петей намеревался подъехать к опушке леса, выходившей к Шамшеву, с тем, чтобы взглянуть на то место расположения французов, на которое должно было быть направлено завтрашнее нападение.