Церковь Николая Чудотворца на Болвановке

Православный храм
Церковь Николая Чудотворца на Болвановке
Церковь Николая Чудотворца
Страна	Россия
Город	Москва
Конфессия	Православие
Епархия	Московская
Благочиние	Покровское
Тип здания	Церковь
Архитектурный стиль	московское барокко
Дата основания	XVII
Строительство	1697—1712 годы
Статус	Объект культурного наследия РФ № 7710693000
Состояние	действует

Церковь Николая Чудотворца на Болвановке — православный храм Покровского благочиния Московской городской епархии, приписан к храму Успения Пресвятой Богородицы в Гончарах. Памятник архитектуры федерального значения, построена в 1697-1712 гг.

Храм расположен в районе Таганский, Центрального административного округа города Москвы (Верхняя Радищевская, д. 20). Главный престол нижнего храма освящён в честь Николая Чудотворца; верхний храм — во имя апостолов Петра и Павла. В трапезной приделы в честь праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы, в честь праздника Усекновения главы Иоанна Предтечи.

История

Храм находится в центре Таганской слободы, возникшей в местности, издревле носившей название «Болвановка». Некоторые исследователи связывают происхождение названия с «болваном» — идолом, татарским либо языческим, который мог находиться в тех местах, другие считают, что название связанно с поселением там мастеров, изготавливающих болванки для производства шляп. Первый храм на месте современного являлся приходским храмом ремесленников. Существует предположение, что первый, деревянный храм был построен в 1506 году, однако он не упоминается до 1632 года. Доподлинно не известно, когда именно началось строительство каменного храма, так, одна из версий гласит, что по благословению патриарха Иоакима в 1682 году был начат сбор средств среди прихожан на постройку нового храма, однако нужную сумму удалось собрать только к 1697 году. Другая версия сводится к тому, что деньги всё же удалось собрать, и в 1682 году была выстроена маленькая каменная церквушка с шатровой колокольней, а в начале XVIII века она была перестроена по заказу князей Гагариных. Так или иначе, каменный храм, сохранившийся до наших дней был построен под руководством талантливого московского зодчего Осипа Старцева. Старцев выступил как весьма консервативный архитектор (предполагают, что его консерватизм был обусловлен несогласием с петровскими реформами), и церковь была выстроена им в традиционном московском стиле — так называемом «московском барокко», однако более архаичном, чем предыдущие его постройки. Церковь Николы на Болвановке иногда называют последней средневековой постройкой старой Москвы. Храм, трапезная и шатровая колокольня расположены по оси восток-запад. Сам храм двухэтажный, на первом этаже была оборудована «тёплая», то есть отапливаемая церковь для зимних богослужений с престолом во имя святителя Николая, а на верхнем — летняя церковь с престолом апостолов Петра и Павла. Алтарные апсиды нижнего храма выдвинуты на восток относительно верхних, так как по обычаю верхний престол не должен перекрывать нижний. Вершает храм традиционное пятиглавие. В трапезной были устроены приделы освящённые во имя Введения во храм Пресвятой Богородицы и Усекновения главы Иоанна Предтечи. Трапезная равна храму по ширине и была оформлена белокаменными наличниками, по аналогии с храмом, и изразцами с изображением херувимов. Освящение храма было совершено в 1712 году.

Впоследствии церковь сильно пострадала во время пожара в середине XVIII века, в частности, был практически полностью утрачен первоначальный белокаменный декор. Он неоднократно восстанавливался и поновлялся на средства прихожан. В 1875—1876 годах церковь была перестроена по проекту архитектора В. Н. Карнеева, а в 1900—1905 годах на средства М. В. Коликова под руководством архитектора В. А. Осипова была проведена масштабная реставрация, частично вернувшая храму первоначальный облик. Были возвращены некоторые архитектурные детали, а также поновлены росписи художниками И. М. и М. И. Дикаревыми.

Около 1920 года храм был закрыт, разорён и отдан под учреждения. В 1944 году, при строительстве станции метро «Таганская» и перестройки Таганской площади была предпринята попытка разрушить храм, были уничтожены главы и верхушка колокольни, но от окончательного уничтожения его спасло присвоение статуса памятника архитектуры. Впоследствии храм был восстановлен, не вернули только кресты на куполах. В 1990 году церковь была возвращена верующим, с большим трудом отреставрирована и приписана к соседней церкви Успения в Гончарах.

Святыни

Ранее в храме находились древние иконы — деисус и икона Сергия Радонежского, написанные его племянником, Феодором, архимандритом Симонова монастыря (впоследствии архиепископом Ростовским). Сейчас в храме хранится почитаемая икона «Прибавление ума».

Фотографии

• V Radischevskaya 20 Jan 2010 01.jpg

  Никольский храм

• Church of Saint Nicholas in Bolvanovka 16.jpg

  Никольский храм

• Moscow, St Nikolai-na-Bolvanovke 02.jpg

  Никольский храм

Ссылки

• [www.pravoslavie.ru/jurnal/060520212622.htm Е. Лебедева. Храм святителя Николая Чудотворца на Болвановке.]
• [artclassic.edu.ru/catalog.asp?cat_ob_no=18104&ob_no=18090 Ю. Пелевин. Николая Чудотворца церковь на Болвановке в Москве.]
• [www.world-art.ru/architecture/architecture.php?id=612 Храм на сайте «World Art.ru».]
• [russian-church.ru/viewpage.php?cat=moscow&page=375 Никольский храм на russian-church.ru]
• [sobory.ru/article/index.html?object=02996 Никольский храм на sobory.ru]

Отрывок, характеризующий Церковь Николая Чудотворца на Болвановке

Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.