Чемпионат Италии по футболу 1989/1990
Поделись знанием:
От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Чемпионат Италии по футболу 1989/90 Serie A 1989/90 | |
---|---|
Подробности чемпионата | |
Время проведения | 27 августа 1989 — 29 апреля 1990 |
Число участников | 18 |
Города | 15 |
Стадионы | 15 |
Призовые места | |
Чемпион | Наполи (2-й раз) |
Второе место | Милан |
Третье место | Интернационале |
Дублирующие составы | Рома |
Статистика чемпионата | |
Сыграно матчей | 306 |
Забито голов | 685 (2.24 за игру) |
Бомбардир(ы) | Марко ван Бастен (Милан) (19 мячей) |
← 1988/89 1990/91 → |
Серия А 1989/1990 — 58-й сезон чемпионата Италии по футболу. Стартовал 27 августа 1989 года и завершился 29 апреля 1990 года. Во 2-й раз победителем турнира стал «Наполи».
Содержание
Турнирная таблица
Место | Команда | И | В | Н | П | Голы | ± | О | Примечания |
---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
1 | Наполи | 34 | 21 | 9 | 4 | 57 − 31 | +26 | 51 | Первый раунд Кубка европейских чемпионов 1990/91 |
2 | Милан | 34 | 22 | 5 | 7 | 56 − 27 | +29 | 49 | Второй раунд Кубка европейских чемпионов 1990/91 |
3 | Интер Милан | 34 | 17 | 10 | 7 | 55 − 32 | +23 | 44 | Первый раунд Кубка УЕФА 1990/91 |
4 | Ювентус | 34 | 15 | 14 | 5 | 56 − 36 | +20 | 44 | Первый раунд Кубка кубков 1990/91 |
5 | Сампдория | 34 | 16 | 11 | 7 | 46 − 26 | +20 | 43 | |
6 | Рома | 34 | 14 | 13 | 7 | 45 − 40 | +5 | 41 | Первый раунд Кубка УЕФА 1990/91 |
7 | Аталанта | 34 | 12 | 11 | 11 | 36 − 43 | −7 | 35 | |
8 | Болонья | 34 | 9 | 16 | 9 | 29 − 36 | −7 | 34 | |
9 | Лацио | 34 | 8 | 15 | 11 | 34 − 33 | +1 | 31 | |
10 | Бари | 34 | 6 | 19 | 9 | 34 − 37 | −3 | 31 | |
11 | Дженоа | 34 | 6 | 17 | 11 | 27 − 31 | −4 | 29 | |
12 | Фиорентина | 34 | 7 | 14 | 13 | 41 − 42 | −1 | 28 | |
13 | Чезена | 34 | 6 | 16 | 12 | 26 − 36 | −10 | 28 | |
14 | Лечче | 34 | 10 | 8 | 16 | 29 − 46 | −17 | 28 | |
15 | Удинезе | 34 | 6 | 15 | 13 | 37 − 51 | −14 | 27 | Вылет в Серию B 1990/91 |
16 | Верона | 34 | 6 | 13 | 15 | 27 − 44 | −17 | 25 | |
17 | Кремонезе | 34 | 5 | 13 | 16 | 29 − 50 | −21 | 23 | |
18 | Асколи | 34 | 4 | 13 | 17 | 20 − 43 | −23 | 21 |
И — игры, В — выигрыши, Н — ничьи, П — проигрыши, Голы — забитые и пропущенные голы, ± — разница голов, О — очки
Чемпион Италии 1989/1990 |
---|
Наполи Во 2-й раз |
Бомбардиры
№ | Игрок | Клуб | Голов |
---|---|---|---|
1 | Марко ван Бастен | Милан | 19 (5) |
2 | Роберто Баджо | Фиорентина | 17 (9) |
3 | Диего Марадона | Наполи | 16 (7) |
4 | Сальваторе Скиллачи | Ювентус | 15 |
5 | Руди Фёллер | Рома | 14 (2) |
6 | Юрген Клинсман | Интернационале | 13 |
Густаво Десотти | Кремонезе | 13 (3) | |
8 | Абель Бальбо | Удинезе | 11 |
Лотар Маттеус | Интернационале | 11 (1) | |
Массимо Агостини | Чезена | 11 (3) | |
Роберто Манчини | Сампдория |
Напишите отзыв о статье "Чемпионат Италии по футболу 1989/1990"
Примечания
Ссылки
|
Отрывок, характеризующий Чемпионат Италии по футболу 1989/1990
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.