Чемпионат СССР по боксу 1971
37-й Чемпионат СССР по боксу проходил с 17 по 27 марта 1971 года в Казани.
Медалисты
| Весовая категория |  Золото
|
 Серебро
|
 Бронза
|
|---|---|---|---|
| Первая наилегчайшая (до 48 кг) | Валерий Стрельников Улан-Удэ |
Анатолий Семёнов Саратов |
Изольд Муллаев Ташкент Владимир Индюков |
| Наилегчайшая (до 51 кг) | Виктор Запорожец Донецк |
Борис Зориктуев Москва |
Юрий Фёдоров Ленинград Г. Торговцев |
| Легчайшая (до 54 кг) | Александр Мельников Москва |
Игорь Кулагин Москва |
Анатолий Аров Волгоград Юрий Колычев |
| Полулёгкая (до 57 кг) | Валериан Соколов Чебоксары |
Борис Кузнецов Астрахань |
Александр Андриянов Казань Вераздат Багдасаров |
| Лёгкая (до 60 кг) | Николай Хромов Ташкент |
Абдулла Кадырахунов Ташкент |
Валерий Белоусов Волгоград Юрий Ерёмин |
| Первая полусредняя (до 63,5 кг) | Олег Лифанов Киев |
Сурен Казарян Ереван |
Александр Колесников Украина Анатолий Торопов |
| Полусредняя (до 67 кг) | Абдрашид Абдрахманов Алма-Ата |
Анатолий Хохлов Москва |
Андрей Скороходов Ленинград В. Новиков |
| Первая средняя (до 71 кг) | Олег Толков Украина |
Александр Шипилов Московская область |
Борис Опук Ленинград |
| Первая средняя (до 75 кг) | Юозас Юоцявичус Каунас |
Анатолий Панкратов Ленинград |
Руфат Рискиев Ташкент Владимир Шабельников |
| Вторая средняя (до 81 кг) | Владимир Метелёв Львов |
Николай Анфимов Самарканд |
Мирон Крохмальный Львов Виктор Егоров |
| Тяжёлая (свыше 81 кг) | Владимир Чернышёв Оренбург |
Валерий Иняткин Одесса |
Витаутас Бингялис Каунас |
Напишите отзыв о статье "Чемпионат СССР по боксу 1971"
Ссылки
- [www.vipv.ru/top75.htm Чемпионаты СССР по боксу]
- [amateur-boxing.strefa.pl/Nationalchamps/SovietUnion1971.html 37.Soviet Union National Championships — Kazan — March 17-27 1971]
| |||||||||||||
Отрывок, характеризующий Чемпионат СССР по боксу 1971
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.
