Эрран, Марсель

Марсель Эрран
Marcel Herrand
в фильме «Дети райка́»
Место рождения:	Париж (Франция)
Место смерти:	Монфор-л’Амори (департамент Ивелин, Франция)
Профессия:	актёр режиссёр

Марсе́ль Эрра́н (фр. Marcel Herrand; 8 октября 1897, Париж, Франция — 11 июня 1953, Монфор-л’Амори, департамент Ивелин, Франция) — французский актёр театра и кино, театральный режиссёр.

Биография

Французский актёр театра и кино, театральный режиссёр Марсель Эрран родился 8 октября 1897 года, в Париже, во Франции.

Театр

В различных французских театрах играл роли в спектаклях по пьесам Гийома Аполлинера, Жюля Ромена, Жана Кокто, Альбера Камю, Оскара Уайльда, и других драматургов.

В качестве режиссёра в различных французских театрах поставил спектакли по пьесам Федерико Гарсиа Лорки, Люсьена Фабра, Альбера Камю, Андре Жида, Мариво, Педро Кальдерона де ла Барки, и других драматургов.

Вместе с Жаном Марша возглавлял театр «Ридо де Пари».

С 1939 года вместе с Жоржем Маршалем являлся одним из ведущих актёров «Театра Матюрэн».

Кинематограф

Будучи театральным актёром и режиссёром, Марсель Эрран сначала неохотно соглашался сниматься в кино, но впоследствии во время войны и в послевоенном кинематографе создал целую галерею запоминающихся образов.

Наиболее известной работой артиста в кино стала роль денди-убийцы Ласенёра в драме Марселя Карне «Дети райка́» (1945). Другие известные роли в кино: Фантомас, дон Саллюстий де Базан («Рюи Блаз», (1947, экранизация одноимённой трагедии Гюго), полицейский Корантен («Шуаны», (1947, экранизация одноимённого романа Бальзака). Последней работой Марселя Эррана в кино стала роль короля Людовика XV в приключенческой комедии Кристиана-Жака «Фанфан-тюльпан» (1952).

Особенно Марселю Эррану удавались роли обаятельных злодеев. Артист придавал своим персонажам обаяние, предприимчивость и элегантность, что всегда делало любое его появление в кино запоминающимся.

Марсель Эрран скончался 11 июня 1953 года, в Монфор-л'Амори, Иль-де-Франс, Ивелин, во Франции, в возрасте 55 лет.

Избранная фильмография

• 1932 — Полуночный суд / Le Jugement de minuit
• 1935 — Зелёное домино / Le domino vert
• 1941 — Сгоревший павильон / Le Pavillon brûle
• 1942 — Вечерние посетители / Les Visiteurs du soir — барон Рено
• 1943 — Граф Монте-Кристо / Le Comte de Monte Cristo — Бертуччо
• 1943 — Парижские тайны / Les Mystères de Paris — Родольф (главная роль)
• 1945 — Дети райка́ / Les Enfants du paradis — Ласенёр
• 1945 — Отец Сергий / Le Père Serge — царь Николай I
• 1946 — Звезда без света / Étoile sans lumière
• 1946 — Господа Людовик / Messieurs Ludovic
• 1946 — Мартен Руманьяк / Martin Roumagnac — мёсье де Лобри
• 1947 — Затравленный человек / L’homme traqué
• 1947 — Фантомас / Fantômas — Фантомас
• 1947 — Шуаны (Посланник короля) / Les Chouans — Корантен, полицейский
• 1947 — Рюи Блаз (Опасное сходство) / Ruy Blas — дон Саллюстий де Базан
• 1948 — Фиакр № 13 / Il fiacre N. 13
• 1948 — Тупик двух ангелов / Impasse des Deux Anges
• 1949 — Тайна жёлтой комнаты / Le mystère de la chambre jaune
• 1949 — Аромат духов дамы в чёрном / Le parfum de la dame en noir
• 1949 — Любят лишь раз / On n’aime qu’une fois
• 1950 — Последние дни Помпеи / Gli Ultimi giorni di Pompei — Арбак
• 1951 — Нет жалости к женщинам / Pas de pitié pour les femmes
• 1951 — История любви / Une histoire d’amour
• 1952 — Волки охотятся ночью / Les Loups chassent la nuit — Педро
• 1952 — Почтительная проститутка / La Putain respectueuse
• 1952 — Фанфан-тюльпан / Fanfan la Tulipe — король Людовик XV

Ссылки

• [www.cineressources.net/recherche_t_r.php?type=PNP&pk=73380&rech_type=P&textfield=Marcel+Herrand&rech_mode=contient&pageF=1&pageP=1 Марсель Эрран на BiFi]
• [www.cinema-francais.fr/les_acteurs/acteurs_h/herrand_marcel.htm Марсель Эрран на сайте cinema-francais.fr]
• [cinema-france.ru/taxonomy/term/1719 Марсель Эрран на сайте «Кино Франции»]
• [php88.free.fr/bdff/act.php?ID=3295 Марсель Эрран на сайте «Base de données de films français avec images»]
• Марсель Эрран на сайте Кино. Театр. Ру

Театр   Кино   Франция   Персоналии

Отрывок, характеризующий Эрран, Марсель

Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.


В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.