Карне, Марсель

Марсель Карне
Marcel Carné
Дата рождения:	18 августа 1906(1906-08-18)
Место рождения:	Париж, Франция
Дата смерти:	31 октября 1996(1996-10-31) (90 лет)
Место смерти:	Кламар, Франция
Гражданство:	Франция Франция
Профессия:	кинорежиссёр
Карьера:	1936—1976

Марсель Карне (фр. Marcel Carné, 18 августа 1906, Париж — 31 октября 1996, Кламар, Франция) — французский кинорежиссёр.

Биография

Родился в семье краснодеревщика, некоторое время работал страховым агентом.

Дебют

Марсель Карне начал свою кинематографическую карьеру в 1928 году в качестве помощника оператора Ж. Периналя на съёмках фильма «Новые господа» Жака Фейдера. В 1930 году выступил ассистентом Рене Клера при съёмках первого шедевра европейского звукового кино — комедии «Под крышами Парижа». В 1933—1935 годах как ассистент Жака Фейдера участвует в создании трёх его картин.

В 1936 году снимает первый фильм «Женни».

Годы успеха

В конце 1930-х началось многолетнее сотрудничество Карне со сценаристом и поэтом-сюрреалистом Жаком Превером. Творческий союз Карне и Превера определял образ французского кинематографа своего времени и положил начало так называемому «поэтическому реализму». Среди картин, созданных в сотрудничестве с Превером, такие крупные фильмы, как «Набережная туманов» (1938) с участием Жана Габена, Мишель Морган, Мишеля Симона и «День начинается» (1939), воплотившей свойственные предвоенной Франции чувства пессимизма и даже фатализма.

Ранние фильмы Карне, наряду с фильмами Ж. Гремийона, Ж. Дювивье и Ж.Ренуара сделали «звездой» Жана Габена. Кроме Габена, Карне часто снимает Арлетти, Жюля Берри, Пьера Брассёра.

Во время Второй мировой войны Карне оказался в оккупированной немцами Франции, где мог снимать только костюмные драмы на исторические темы. Работая в узких рамках немецкой цензуры, Карне создаёт фильм «Вечерние посетители» (1942), с виду невинную средневековую сказку о двух влюблённых, противостоящих воле дьявола. Однако публика воспринимает этот фильм как зашифрованный призыв к сопротивлению оккупационному режиму.

Самым крупным шедевром Карне считается картина «Дети райка» (1945); в 1995 году в результате опроса 600 французских кинокритиков и специалистов он был назван «лучшим французским фильмом столетия». Главные роли в этой ленте о корифеях французской сцены сыграли Жан-Луи Барро, Пьер Брассёр и Арлетти. Некоторые критики усматривают и в этом фильме аллегорию Французского сопротивления. В 1946 году фильм удостоен специального упоминания международного жюри критиков на Венецианском кинофестивале.

Сразу после войны воодушевлённые успехом Карне и Превер снимают картину, которая становится на тот момент самой дорогой в истории французского кино — «Врата ночи» (1946). Однако фильм подвергся жестокой критике и принёс мизерные сборы, что стало причиной распада творческого союза Превера и Карне.

Послевоенное творчество

В 50-х годов фильмы Карне не пользуются таким успехом, как раньше. Уставшая от войны французская публика требовала романтики и юмора, а суровая реалистичность фильмов Карне не находила спроса. В этот период он снимает такие заслуживающие внимания картины, как «Джульетта, или Ключ к сновидениям» (1951) и «Тереза Ракен» (1953) по роману Эмиля Золя, но к концу десятилетия, уже на пороге «новой волны», на счету Карне был всего один успешный послевоенный фильм «Обманщики» (1958), остальные же пользовались лишь незначительным успехом, либо подвергались критике со стороны прессы и других кинематографистов. Возражения вызывали нарочитая постановочность фильмов Карне, его скрупулёзное следование сценарию — черты, которые коренным образом расходились с эстетикой «новой волны».

Свой последний фильм Карне снял в 1976 году, а в 1989 году стал первым деятелем кино и театра, удостоенным Императорской премии. В некоторых из его поздних фильмов присутствует тема гомосексуальности. Существует мнение, что Карне сам был гомосексуалистом, но не выставлял этого напоказ.

Умер Карне в 1996 году в Кламаре. Похоронен на кладбище Сен-Венсан на Монмартре.

Признание

• 1946 — Золотая медаль Венецианского кинофестиваля за фильм «Дети райка».
• 1953 — Серебряная премия Венецианского кинофестиваля за фильм «Тереза Ракен».
• 1979 — член Академии изящных искусств.
• 1979 — награждён почетным призом «Сезар».
• 1982 — член Французской академии киноискусства.
• 1982 — награждён юбилейной премией на Венецианском кинофестивале.
• 1989 — Императорская премия (Япония)
• 1995 — Премия «Феликс» за вклад в киноискусство.

Интересные факты

• Ассистентом Марселя Карне на съёмках «Вечерних посетителей» (1942) был Микеланджело Антониони, впервые участвовавший в кинопроизводстве.

Фильмография

Ассистент режиссёра

• 1933 — Большая игра / Le Grand Jeu (ассистент режиссёра Жака Фейдера)
• 1934 — Пансион «Мимоза» / Pension Mimosas (ассистент Ж. Фейдера)
• 1934 — Героическая кермесса / La Kermesse Heroique (ассистент Ж. Фейдера)

Режиссёр

• 1929 — Ножан — воскресное Эльдорадо / Nogent, Eldorado du dimanche (любительский)
• 1936 — Женни / Jenny
• 1937 — Странная драма / Drôle de drame
• 1938 — Набережная туманов / Quai des brumes
• 1938 — Северный отель / Hôtel du Nord
• 1939 — День начинается / Le Jour se lève
• 1942 — Вечерние посетители / Les Visiteurs du soir
• 1945 — Дети райка / Les Enfants du Paradis
• 1946 — Врата ночи / Les Portes de la nuit
• 1950 — Мария из порта / La Marie du port
• 1951 — Жюльетта, или Ключ к сновидениям / Juliette ou la Clé des songes
• 1953 — Тереза Ракен / Thérèse Raquin (по роману Эмиля Золя «Тереза Ракен»)
• 1954 — Воздух Парижа / L’Air de Paris
• 1956 — Страна, откуда я родом / Le Pays d’où je viens
• 1958 — Обманщики / Les Tricheurs
• 1960 — Пустырь / Terrain vague
• 1962 — Просо для птичек / Du mouron pour les petits oiseaux
• 1965 — Три комнаты на Манхэттене / Trois chambres à Manhattan
• 1968 — Молодые волки / Волчата / Les Jeunes Loups
• 1971 — Убийцы во имя порядка / Les Assassins de l’ordre
• 1974 — Чудесный визит / La Merveilleuse Visite

Примечания

Источники

• Юренев Р. Марсель Карне. В сб. Французское киноискусство. М.: "Искусство", 1960.

Ссылки

• [www.theyshootpictures.com/carnemarcel.htm Марсель Карне на сайте They Shoot Pictures]  (англ.)
• Марсель Карне (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.marcel-carne.com Сайт, посвящённый Марселю Карне]  (фр.)
• [www.lib.berkeley.edu/MRC/frenchbib.html#carne Список литературы о Марселе Карне]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Карне, Марсель

После долгих колебаний, сомнений и молитв, княжна Марья передала письмо отцу. На другой день старый князь сказал ей спокойно:
– Напиши брату, чтоб подождал, пока умру… Не долго – скоро развяжу…
Княжна хотела возразить что то, но отец не допустил ее, и стал всё более и более возвышать голос.
– Женись, женись, голубчик… Родство хорошее!… Умные люди, а? Богатые, а? Да. Хороша мачеха у Николушки будет! Напиши ты ему, что пускай женится хоть завтра. Мачеха Николушки будет – она, а я на Бурьенке женюсь!… Ха, ха, ха, и ему чтоб без мачехи не быть! Только одно, в моем доме больше баб не нужно; пускай женится, сам по себе живет. Может, и ты к нему переедешь? – обратился он к княжне Марье: – с Богом, по морозцу, по морозцу… по морозцу!…
После этой вспышки, князь не говорил больше ни разу об этом деле. Но сдержанная досада за малодушие сына выразилась в отношениях отца с дочерью. К прежним предлогам насмешек прибавился еще новый – разговор о мачехе и любезности к m lle Bourienne.
– Отчего же мне на ней не жениться? – говорил он дочери. – Славная княгиня будет! – И в последнее время, к недоуменью и удивлению своему, княжна Марья стала замечать, что отец ее действительно начинал больше и больше приближать к себе француженку. Княжна Марья написала князю Андрею о том, как отец принял его письмо; но утешала брата, подавая надежду примирить отца с этою мыслью.
Николушка и его воспитание, Andre и религия были утешениями и радостями княжны Марьи; но кроме того, так как каждому человеку нужны свои личные надежды, у княжны Марьи была в самой глубокой тайне ее души скрытая мечта и надежда, доставлявшая ей главное утешение в ее жизни. Утешительную эту мечту и надежду дали ей божьи люди – юродивые и странники, посещавшие ее тайно от князя. Чем больше жила княжна Марья, чем больше испытывала она жизнь и наблюдала ее, тем более удивляла ее близорукость людей, ищущих здесь на земле наслаждений и счастия; трудящихся, страдающих, борющихся и делающих зло друг другу, для достижения этого невозможного, призрачного и порочного счастия. «Князь Андрей любил жену, она умерла, ему мало этого, он хочет связать свое счастие с другой женщиной. Отец не хочет этого, потому что желает для Андрея более знатного и богатого супружества. И все они борются и страдают, и мучают, и портят свою душу, свою вечную душу, для достижения благ, которым срок есть мгновенье. Мало того, что мы сами знаем это, – Христос, сын Бога сошел на землю и сказал нам, что эта жизнь есть мгновенная жизнь, испытание, а мы всё держимся за нее и думаем в ней найти счастье. Как никто не понял этого? – думала княжна Марья. Никто кроме этих презренных божьих людей, которые с сумками за плечами приходят ко мне с заднего крыльца, боясь попасться на глаза князю, и не для того, чтобы не пострадать от него, а для того, чтобы его не ввести в грех. Оставить семью, родину, все заботы о мирских благах для того, чтобы не прилепляясь ни к чему, ходить в посконном рубище, под чужим именем с места на место, не делая вреда людям, и молясь за них, молясь и за тех, которые гонят, и за тех, которые покровительствуют: выше этой истины и жизни нет истины и жизни!»
Была одна странница, Федосьюшка, 50 ти летняя, маленькая, тихенькая, рябая женщина, ходившая уже более 30 ти лет босиком и в веригах. Ее особенно любила княжна Марья. Однажды, когда в темной комнате, при свете одной лампадки, Федосьюшка рассказывала о своей жизни, – княжне Марье вдруг с такой силой пришла мысль о том, что Федосьюшка одна нашла верный путь жизни, что она решилась сама пойти странствовать. Когда Федосьюшка пошла спать, княжна Марья долго думала над этим и наконец решила, что как ни странно это было – ей надо было итти странствовать. Она поверила свое намерение только одному духовнику монаху, отцу Акинфию, и духовник одобрил ее намерение. Под предлогом подарка странницам, княжна Марья припасла себе полное одеяние странницы: рубашку, лапти, кафтан и черный платок. Часто подходя к заветному комоду, княжна Марья останавливалась в нерешительности о том, не наступило ли уже время для приведения в исполнение ее намерения.
Часто слушая рассказы странниц, она возбуждалась их простыми, для них механическими, а для нее полными глубокого смысла речами, так что она была несколько раз готова бросить всё и бежать из дому. В воображении своем она уже видела себя с Федосьюшкой в грубом рубище, шагающей с палочкой и котомочкой по пыльной дороге, направляя свое странствие без зависти, без любви человеческой, без желаний от угодников к угодникам, и в конце концов, туда, где нет ни печали, ни воздыхания, а вечная радость и блаженство.
«Приду к одному месту, помолюсь; не успею привыкнуть, полюбить – пойду дальше. И буду итти до тех пор, пока ноги подкосятся, и лягу и умру где нибудь, и приду наконец в ту вечную, тихую пристань, где нет ни печали, ни воздыхания!…» думала княжна Марья.
Но потом, увидав отца и особенно маленького Коко, она ослабевала в своем намерении, потихоньку плакала и чувствовала, что она грешница: любила отца и племянника больше, чем Бога.



Библейское предание говорит, что отсутствие труда – праздность была условием блаженства первого человека до его падения. Любовь к праздности осталась та же и в падшем человеке, но проклятие всё тяготеет над человеком, и не только потому, что мы в поте лица должны снискивать хлеб свой, но потому, что по нравственным свойствам своим мы не можем быть праздны и спокойны. Тайный голос говорит, что мы должны быть виновны за то, что праздны. Ежели бы мог человек найти состояние, в котором он, будучи праздным, чувствовал бы себя полезным и исполняющим свой долг, он бы нашел одну сторону первобытного блаженства. И таким состоянием обязательной и безупречной праздности пользуется целое сословие – сословие военное. В этой то обязательной и безупречной праздности состояла и будет состоять главная привлекательность военной службы.
Николай Ростов испытывал вполне это блаженство, после 1807 года продолжая служить в Павлоградском полку, в котором он уже командовал эскадроном, принятым от Денисова.
Ростов сделался загрубелым, добрым малым, которого московские знакомые нашли бы несколько mauvais genre [дурного тона], но который был любим и уважаем товарищами, подчиненными и начальством и который был доволен своей жизнью. В последнее время, в 1809 году, он чаще в письмах из дому находил сетования матери на то, что дела расстраиваются хуже и хуже, и что пора бы ему приехать домой, обрадовать и успокоить стариков родителей.
Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman [Моя милая матушка] и кончавшимися: votre obeissant fils, [Ваш послушный сын,] умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня.