Reckless

</td></tr>

Reckless
Студийный альбом Брайана Адамса
Дата выпуска	5 ноября 1984
Записан	март — август 1984
Жанр	Хард-рок, поп-рок
Длительность	37:58
Продюсер	Брайан Адамс, Bob Clearmountain
Страна	Канада Канада
Язык песен	Английский
Лейбл	A&M Records
Профессиональные рецензии
Allmusic The Daily Vault (A−) Robert Christgau (C-) Rolling Stone
Хронология Брайана Адамса
Cuts Like a Knife (1983) Reckless (1984) Into the Fire (1987)

К:Альбомы 1984 года

Reckless (рус. «Безрассудный») — четвёртый студийный альбом канадского рок-музыканта Брайана Адамса. Со-продюсером певца стал Боб Клиармаунтин, а диск стал самым успешным в карьере Адамса. Релиз состоялся 5 ноября 1984 года на лейбле A&M Records, тираж в Канаде превзошёл рубеж 1 млн экземпляров (впервые в истории этой страны), в США превысил 5 млн копий, а всего в мире было продано более 12 млн. Альбом возглавил хит-парад США (№ 1 в Billboard 200) и лидировал во многих странах. Песня «It's Only Love» была номинирована на премию Грэмми в категории «Best Rock Vocal Performance by a Duo or Group», а в 1986 году она выиграла «MTV Video Music Award for Best Stage Performance». Всего в альбом вошло шесть синглов: «Run to You» (№ 6 в США), «Somebody» (№ 11), «Heaven» (№ 1 на две недели), «Summer of '69» (№ 5), «One Night Love Affair» (№ 13) и «It’s Only Love» (№ 15). И все они вошли в top-15 в американском чарте Billboard Hot 100, что ранее удавалось лишь диску Майкла Джексона «Thriller». Альбом был назван под № 12 в Списке величайших альбомов Канады всех времён (Greatest Canadian Album of All Time), по мнению критика Боба Мерсеро в его книге The Top 100 Canadian Albums. Альбом был записан на студии Little Mountain Sound Studios в Ванкувере (Канада). 12 декабря 2009 года радиопрограмма In the Studio отмечала 25-летний юбилей со дня выхода альбома. Диск также вошёл в список 100 величайших альбомов хеви-метал, по мнению журнала «Kerrang!» («100 Greatest Heavy Metal Albums Of All Time»).

Список композиций

Слова и музыка всех песен Брайана Адамса и Jim Vallance. 

№	Название	Длительность
1.	«One Night Love Affair»	4:32
2.	«She's Only Happy When She's Dancin'»	3:14
3.	«Run to You»	3:54
4.	«Heaven»	4:03
5.	«Somebody»	4:44
6.	«Summer of '69»	3:35
7.	«Kids Wanna Rock»	2:36
8.	«It's Only Love» (w/ Tina Turner)	3:15
9.	«Long Gone»	3:57
10.	«Ain't Gonna Cry»	4:06

Участники записи

• Брайан Адамс — гитара, вокал, фортепиано, гармоника, со-продюсер
• Keith Scott — гитара, бэк-вокал
• Тина Тёрнер — вокал на «It’s Only Love»
• Jim Vallance — перкуссия, продюсер
• Dave Taylor — бас-гитара
• Pat Steward — ударные и бэк-вокал
• Tommy Mandel — клавишные
• Jody Perpick — бэк-вокал
• Mickey Curry — ударные
• Стив Смит — ударные на «Heaven»
• Mike Fraser, Michael Sauvage — звукоинженеры
• Bob Ludwig — мастеринг

Чарты

Страна	Высшая позиция	Сертификация	Продажи	Ссылка
Австралия	2	Платиновый	70,000+
Германия	19	Золотой	+250,000
Великобритания	7	3× Платиновый	+900,000
Канада	1	Бриллиантовый	+1,000,000
Новая Зеландия	1
Норвегия	2
США	1	5× Платиновый	+5,000,000
Швеция	5	Золотой	10,000
Швейцария	10	Платиновый	+15,000

Отрывок, характеризующий Reckless

Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.