HGM-25 Titan I
| Titan I | |
| |
| Пуск ракеты Титан с мыса Канаверал | |
| Общие сведения | |
|---|---|
| Страна |  США
|
| Индекс | HGM-25A Titan I |
| Назначение | МБР |
| Разработчик | Мартин-Мариэтта |
| Изготовитель | Мартин-Мариэтта |
| Основные характеристики | |
| Количество ступеней | 2 |
| Длина | 31 м |
| Диаметр | 3,1 м |
| Стартовая масса | 105,142 т |
| Забрасываемый вес | 1,5-2,7 т |
| Вид топлива | жидкое (керосин / жидкий кислород) |
| Максимальная дальность | 10 200 км |
| Точность, КВО | 2,2 км |
| Тип головной части | моноблочная |
| Количество боевых блоков | 1 |
| Мощность заряда | 1,45 Мт |
| Система управления | инерциальная |
| Способ базирования | шахтный |
| История запусков | |
| Состояние | снята с вооружения |
| Принята на вооружение | 1960 год |
| Первый запуск | февраль 1959 |
| Снята с вооружения | 1965 год |
| Первая ступень | |
| Маршевые двигатели | 2 × LR-87 |
| Тяга | 1 467 кН |
| Удельный импульс | 290 с |
| Время работы | 140 с |
| Горючее | керосин |
| Окислитель | жидкий кислород |
| Вторая ступень | |
| Маршевый двигатель | LR-91 |
| Тяга | 356 кН |
| Удельный импульс | 308 с |
| Время работы | 155 с |
| Горючее | керосин |
| Окислитель | жидкий кислород |
HGM-25A Тайтэн I (англ. HGM-25A Titan I, [’taɪtən] — «Титан») — американская жидкостная двухступенчатая межконтинентальная баллистическая ракета с моноблочной головной частью. Являлась первой ракетой-носителем из семейства Титан.
Первоначально, согласно системе обозначений принятой в ВВС США в период 1955—1963 гг. имела индекс SM-68[1]. Была разработана как мера подстраховки на случай неудачи проекта баллистической ракеты SM-65 Atlas
Содержание
История
В середине 1950-ых, с развитием ракетных технологий и созданием относительно компактных термоядерных боеприпасов, ВВС США вновь обратили внимание на баллистические ракеты дальнего радиуса действия. Совершенствование истребителей-перехватчиков и появление на вооружении первых образцов управляемых зенитных ракет породили сомнения относительно эффективности пилотируемых бомбардировщиков и крылатых ракет, составлявших основу стратегического авиационного потенциала США. Помимо этого, было известно, что Советский Союз интенсивно работает над собственной ракетной программой, сосредоточив усилия на создании дальнобойных баллистических ракет. Военные США опасались, что из-за недостаточного внимания ВВС к баллистическим ракетам и распыления ресурсов между независимыми ракетными программами армии, флота и ВВС, США могут отстать в разработке нового вида оружия.
В 1954 году, были сформулированы основные элементы дизайна межконтинентальной баллистической ракеты MX-1593 — будущей SM-65 Atlas, разрабатывавшейся фирмой Convair еще с 1946 года. Ввиду большого значения программы для будущего ВВС США, командование решило подстраховаться, заказав параллельно разработку альтернативных версий основных компонентов «Атласа»; системы управления, двигателей, боеголовки. Предполагалось, таким образом, иметь альтернативное решение, если фирма Convair столкнется с проблемами при разработке какого-либо компонента.
К 1955 году, когда окончательный дизайн «Атласа» был уже утвержден, проектные работы над компонентами-заменителями продвинулись так далеко, что ВВС США решили разработать на их основе другую баллистическую ракету, альтернативную «Атласу». Таким образом, военные надеялись гарантировать, что хотя бы одна из двух ракет будет разработана успешно. Контракт на разработку получила фирма «Мартин»; новая МБР была обозначена как SM-68 «Titan».
Конструкция
Хотя изначально SM-68 «Титан» задумывалась как параллельный набор компонентов для SM-65 «Атлас», получившаяся ракета радикально отличалась от последнего. Фирма «Мартин» сочла недостаточно надежными ряд ключевых особенностей «Атласа» — таких, например, как «надувные» несущие топливные баки, при которых форма ракеты поддерживалась исключительно сверхдавлением внутри — и пересмотрела проект в пользу более классических решений. Стенки баков «Титана» были выполнены несущими, что повлекло за собой значимое увеличение массы ракеты и потребовало применения двухступенчатой конструкции. Развитие технологий также позволило решить проблему зажигания второй ступени в полете (в отличие от «Атласа» и Р-7, на которых все двигатели зажигались на стартовой площадке) и скомпоновать ракету более рационально; вторая ступень находилась поверх первой и запускалась после её отгорания.
В окончательном виде, SM-68 «Титан» был большой, двухступенчатой ракетой, весом более 105 тонн и высотой 31 метр. Его первая ступень приводилась в движение двумя ракетными двигателями «Аэроджет» LR-87, работавшими на керосиновом топливе RP-1 и жидком кислороде. Каждый двигатель развивал тягу до 700 кН; ступень имела диаметр 3,1 метра, высоту 16 метров и весила в полностью заправленном состоянии 76,2 тонны. Управление полетом первой ступени осуществлялось изменением положения основных двигателей на карданном подвесе.
Вторая ступень, установленная поверх первой, приводилась в действие единственным двигателем «Аэроджет» LR-91, на той же топливной смеси. Двигатель развивал тягу 350 кН; ступень имела диаметр 2,3 метра и высоту 9,8 метров. Полностью заправленная, она весила 28,9 тонн. Зажигание второй ступени на высоте осуществлялось при помощи баллона с гелием (приводившим в движение турбопомпы) и твердотопливного зажигательного приспособления в камере сгорания двигателя. Управлением полетом второй ступени осуществлялось с помощью системы из четырех поворотных маневровых сопел по бокам от основного двигателя.
Управление ракетой в полете осуществлялось при помощи комбинированной инерциально-радиокомандной системы наведения. Первоначально планировалось использовать полностью инерциальную систему наведения, но разработка таковой была в итоге передана более приоритетному «Атласу».
«Титан» вооружался термоядерной боевой частью W-38, эквивалентом в 3,75 мегатонн. Вес боевой части составлял около тонны. Заряд размещался в боевом блоке Mk-4, оснащенном абляционной тепловой защитой. Взрыв мог проводиться как на заданной высоте, так и у поверхности. Круговое вероятное отклонение боеголовки изначально было равно 1400 метрам, в дальнейшем, сокращено до 900 метров.
Разработка
Развертывание
Развертывание ракет «Титан» началось в 1959 году, когда «Атлас» уже находился на боевом дежурстве.
«Титан» был первой американской ракетой, базируемой в подземных шахтах, защищающих ракету от поражающих факторов атомного взрыва. Ввиду использования быстро испаряющегося жидкого кислорода, ракета хранилась в шахте незаправленной, и заправлялась лишь при поступлении команды на подготовку к пуску. Запуск из шахты был невозможен по соображениям безопасности; заправленная ракета поднималась на специальном лифте, и стартовала с поверхности. Заправка, подъем ракеты и пуск занимали около 15 минут.
Каждый пусковой комплекс «Титана» располагался под землей и включал три пусковые шахты с ракетами, разнесенными на расстояние 400—500 метров. Такое небольшое расстояние между шахтами было вынужденной мерой, так как все три ракеты комплекса управлялись общей радиокомандной системой ATHENA. При каждой пусковой шахте располагалось заглубленное хранилище жидкого кислорода и горючего и контрольный бункер. Подземные переходы соединяли пусковые шахты с двумя заглубленными куполообразными строениями — электростанцией, включавшей дизель-генераторы и запасы топлива на случай перебоев с внешним питанием, и контрольным центром, включавшим также жилые помещения для персонала. На максимальном удалении от ракетных шахт располагались две меньшие шахты с выдвижными антеннами радаров, использовавшихся для контроля полета ракет и передачи управляющих команд.
Весь комплекс был заглублен под землю, и рассчитан на сверхдавление более 100 psi; это означало, что комплекс в состоянии выдержать мегатонный наземный взрыв в километре от эпицентра. Учитывая низкую точность существовавших на тот момент советских МБР, такой уровень защиты считался достаточным; так, ракета Р-16 с 3-мегатонной боевой частью давала область сверхдавления более 100 psi диаметром в 1,5 километра — при этом круговое вероятное отклонение самой ракеты составляло 2,7 километра.
На дежурстве
Всего в период с 1960 по 1962 год на боевом дежурстве было развернуто 54 ракеты (плюс ещё шесть запасных). в составе шести ракетных эскадронов. Каждый эскадрон включал три пусковых комплекса с тремя ракетами «Титан» каждый; таким образом, количество готовых к запуску ракет эскадрона составляло 9 единиц. Также каждый эскадрон имел по одной резервной, не-развернутой ракете.
Следующие части были оснащены этими ракетами в период 1960—1965 года.
- 568-я стратегическая ракетная эскадрилья — авиабаза Ларсон, штат Вашингтон
- 569-я стратегическая ракетная эскадрилья — авиабаза Маунтан Хоум, штат Айдахо
- 724-я стратегическая ракетная эскадрилья — авиабаза Лоури, штат Колорадо
- 725-я стратегическая ракетная эскадрилья — авиабаза Лоури, штат Колорадо
- 850-я стратегическая ракетная эскадрилья — авиабаза Эллсуорт, штат Дакота
- 851-я стратегическая ракетная эскадрилья — авиабаза Бэйл, штат Калифорния
В 1963 году, с принятием на вооружение новых твердотопливных МБР «Минитмен», правительство США приняло решение снять с вооружения все устаревшие жидкотопливные ракеты типа SM-65 «Атлас» и SM-68 «Титан». Новые «Минитмены» обладали рядом значительных преимуществ — твердотопливные ракеты были просты в обслуживании, не нуждались в заправке перед стартом, и могли запускаться прямо из пусковых шахт, существенно повышая время реакции. Кроме того, они были надежнее и точнее. На фоне грандиозной программы развертывания более 800 «Минитменов», старые жидкотопливные ракеты более не являлись значимой частью американского стратегического потенциала, и в начале 1965 года были все списаны.
Восемьдесят три из 101 произведенной ракеты «Титан» были помещены на долговременное хранение. Обсуждался вопрос переделки их в космические ракеты-носители, но для этой цели «Атлас» подходил лучше. 33 ракеты были в итоге переданы различным учреждениям в качестве памятников, остальные 50 были демонтированы в 1972 году, в соответствии с договором ОСВ-I.
Титан-II
См. LGM-25C Titan II
Оценка проекта
Задуманная изначально как «запасной план» на случай неудачи с SM-65 «Атлас», ракета HGM-25 «Титан» в итоге развилась в полностью самостоятельный проект, имевший большое значение для американского ракетостроения. Причиной тому были как более «классические» решения, вроде несущих стенок баков, так и более позднее начало разработки, что позволило интегрировать в проект более эффективные технические решения — вроде зажигания второй ступени в полете.
По основным характеристикам «Титан» был близок к «Атласу»; он, однако, превосходил «Атлас» по дальности и был более удобен в хранении и транспортировке за счет своих несущих баков. С другой стороны, «Титан» был почти на 8 метров длиннее «Атласа», что создавало проблемы при шахтном базировании; кроме того, конструкция двухступенчатой ракеты была значительно сложнее и дороже в обслуживании. Значимым недостатком «Титана» была примененная на нем радиокомандная система управления — в то время как «Атласы», начиная с версии Atlas-E, имели автономную инерциальную систему, «Титан» нуждался в управлении с наземного поста. В результате, точность «Титана» была ниже, чем у «Атласа», он был чувствителен к помехам и требования радиокомандной системы управления вынуждали группировать ракеты по три на одной базе (в то время как «Атласы» с инерциальной системой наведения могли быть индивидуально рассредоточены). Это повышало уязвимость системы и порождало потребность в чрезвычайно дорогих подземных стартовых комплексах.
Развертывание «Титанов» велось почти параллельно развертыванию ракет «Атлас-E» и «Атлас-F»; однако, из-за высокой стоимости стартовых комплексов «Титана», число развернутых ракет этого типа было меньше. В 1961—1963 «Титаны» представляли почти треть арсенала межконтинентальных баллистических ракет ВВС США; вместе с «Атласами», ракеты этого типа обеспечивали уверенный перевес над немногочисленным советским ядерным арсеналом того времени. Их быстрое списание в 1963—1964 было обусловлено совершенствованием технологии, сделавшей возможным массовое производство твердотопливных межконтинентальных баллистических ракет «Минитмен» — значительно более дешевых и простых в обслуживании, чем жидкотопливные ракеты.
Напишите отзыв о статье "HGM-25 Titan I"
Примечания
- ↑ Andreas Parsch, Pre-1963 Designations of U.S. Missile and Drones, [www.designation-systems.net/usmilav/old-missiles.html], проверено 16 января 2010 г.
Ссылки
- [web.archive.org/web/20020105162132/voorugenie.narod.ru/nuclear/nuclear_rocketm_titan1.htm Американская МБР «Титан-1»]
- [rbase.new-factoria.ru/missile/wobb/titan1/titan1.shtml Межконтинентальная баллистическая ракета HGM-25A «Titan-I»]
- [dobromovie.ru/группа-друзей-исследовала-заброшенн/ Заброшенный пусковой комплекс ракет «Титан-1»]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||
 |
Для этой статьи не заполнен шаблон-карточка {{карточка ракеты}}. Вы можете помочь проекту, добавив его.
|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий HGM-25 Titan I
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.
На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.
– Mais charmante! [Очень мила!] – сказал он, очевидно про Наташу, как не столько слышала она, сколько поняла по движению его губ. Потом он прошел в первый ряд и сел подле Долохова, дружески и небрежно толкнув локтем того Долохова, с которым так заискивающе обращались другие. Он, весело подмигнув, улыбнулся ему и уперся ногой в рампу.
– Как похожи брат с сестрой! – сказал граф. – И как хороши оба!
Шиншин вполголоса начал рассказывать графу какую то историю интриги Курагина в Москве, к которой Наташа прислушалась именно потому, что он сказал про нее charmante.
Первый акт кончился, в партере все встали, перепутались и стали ходить и выходить.
Борис пришел в ложу Ростовых, очень просто принял поздравления и, приподняв брови, с рассеянной улыбкой, передал Наташе и Соне просьбу его невесты, чтобы они были на ее свадьбе, и вышел. Наташа с веселой и кокетливой улыбкой разговаривала с ним и поздравляла с женитьбой того самого Бориса, в которого она была влюблена прежде. В том состоянии опьянения, в котором она находилась, всё казалось просто и естественно.
Голая Элен сидела подле нее и одинаково всем улыбалась; и точно так же улыбнулась Наташа Борису.
Ложа Элен наполнилась и окружилась со стороны партера самыми знатными и умными мужчинами, которые, казалось, наперерыв желали показать всем, что они знакомы с ней.
Курагин весь этот антракт стоял с Долоховым впереди у рампы, глядя на ложу Ростовых. Наташа знала, что он говорил про нее, и это доставляло ей удовольствие. Она даже повернулась так, чтобы ему виден был ее профиль, по ее понятиям, в самом выгодном положении. Перед началом второго акта в партере показалась фигура Пьера, которого еще с приезда не видали Ростовы. Лицо его было грустно, и он еще потолстел, с тех пор как его последний раз видела Наташа. Он, никого не замечая, прошел в первые ряды. Анатоль подошел к нему и стал что то говорить ему, глядя и указывая на ложу Ростовых. Пьер, увидав Наташу, оживился и поспешно, по рядам, пошел к их ложе. Подойдя к ним, он облокотился и улыбаясь долго говорил с Наташей. Во время своего разговора с Пьером, Наташа услыхала в ложе графини Безуховой мужской голос и почему то узнала, что это был Курагин. Она оглянулась и встретилась с ним глазами. Он почти улыбаясь смотрел ей прямо в глаза таким восхищенным, ласковым взглядом, что казалось странно быть от него так близко, так смотреть на него, быть так уверенной, что нравишься ему, и не быть с ним знакомой.
Во втором акте были картины, изображающие монументы и была дыра в полотне, изображающая луну, и абажуры на рампе подняли, и стали играть в басу трубы и контрабасы, и справа и слева вышло много людей в черных мантиях. Люди стали махать руками, и в руках у них было что то вроде кинжалов; потом прибежали еще какие то люди и стали тащить прочь ту девицу, которая была прежде в белом, а теперь в голубом платье. Они не утащили ее сразу, а долго с ней пели, а потом уже ее утащили, и за кулисами ударили три раза во что то металлическое, и все стали на колена и запели молитву. Несколько раз все эти действия прерывались восторженными криками зрителей.
Во время этого акта Наташа всякий раз, как взглядывала в партер, видела Анатоля Курагина, перекинувшего руку через спинку кресла и смотревшего на нее. Ей приятно было видеть, что он так пленен ею, и не приходило в голову, чтобы в этом было что нибудь дурное.
Когда второй акт кончился, графиня Безухова встала, повернулась к ложе Ростовых (грудь ее совершенно была обнажена), пальчиком в перчатке поманила к себе старого графа, и не обращая внимания на вошедших к ней в ложу, начала любезно улыбаясь говорить с ним.
– Да познакомьте же меня с вашими прелестными дочерьми, – сказала она, – весь город про них кричит, а я их не знаю.
Наташа встала и присела великолепной графине. Наташе так приятна была похвала этой блестящей красавицы, что она покраснела от удовольствия.
– Я теперь тоже хочу сделаться москвичкой, – говорила Элен. – И как вам не совестно зарыть такие перлы в деревне!
Графиня Безухая, по справедливости, имела репутацию обворожительной женщины. Она могла говорить то, чего не думала, и в особенности льстить, совершенно просто и натурально.
– Нет, милый граф, вы мне позвольте заняться вашими дочерьми. Я хоть теперь здесь не надолго. И вы тоже. Я постараюсь повеселить ваших. Я еще в Петербурге много слышала о вас, и хотела вас узнать, – сказала она Наташе с своей однообразно красивой улыбкой. – Я слышала о вас и от моего пажа – Друбецкого. Вы слышали, он женится? И от друга моего мужа – Болконского, князя Андрея Болконского, – сказала она с особенным ударением, намекая этим на то, что она знала отношения его к Наташе. – Она попросила, чтобы лучше познакомиться, позволить одной из барышень посидеть остальную часть спектакля в ее ложе, и Наташа перешла к ней.
В третьем акте был на сцене представлен дворец, в котором горело много свечей и повешены были картины, изображавшие рыцарей с бородками. В середине стояли, вероятно, царь и царица. Царь замахал правою рукою, и, видимо робея, дурно пропел что то, и сел на малиновый трон. Девица, бывшая сначала в белом, потом в голубом, теперь была одета в одной рубашке с распущенными волосами и стояла около трона. Она о чем то горестно пела, обращаясь к царице; но царь строго махнул рукой, и с боков вышли мужчины с голыми ногами и женщины с голыми ногами, и стали танцовать все вместе. Потом скрипки заиграли очень тонко и весело, одна из девиц с голыми толстыми ногами и худыми руками, отделившись от других, отошла за кулисы, поправила корсаж, вышла на середину и стала прыгать и скоро бить одной ногой о другую. Все в партере захлопали руками и закричали браво. Потом один мужчина стал в угол. В оркестре заиграли громче в цимбалы и трубы, и один этот мужчина с голыми ногами стал прыгать очень высоко и семенить ногами. (Мужчина этот был Duport, получавший 60 тысяч в год за это искусство.) Все в партере, в ложах и райке стали хлопать и кричать изо всех сил, и мужчина остановился и стал улыбаться и кланяться на все стороны. Потом танцовали еще другие, с голыми ногами, мужчины и женщины, потом опять один из царей закричал что то под музыку, и все стали петь. Но вдруг сделалась буря, в оркестре послышались хроматические гаммы и аккорды уменьшенной септимы, и все побежали и потащили опять одного из присутствующих за кулисы, и занавесь опустилась. Опять между зрителями поднялся страшный шум и треск, и все с восторженными лицами стали кричать: Дюпора! Дюпора! Дюпора! Наташа уже не находила этого странным. Она с удовольствием, радостно улыбаясь, смотрела вокруг себя.
– N'est ce pas qu'il est admirable – Duport? [Неправда ли, Дюпор восхитителен?] – сказала Элен, обращаясь к ней.
– Oh, oui, [О, да,] – отвечала Наташа.
В антракте в ложе Элен пахнуло холодом, отворилась дверь и, нагибаясь и стараясь не зацепить кого нибудь, вошел Анатоль.
– Позвольте мне вам представить брата, – беспокойно перебегая глазами с Наташи на Анатоля, сказала Элен. Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку и улыбнулась. Анатоль, который вблизи был так же хорош, как и издали, подсел к ней и сказал, что давно желал иметь это удовольствие, еще с Нарышкинского бала, на котором он имел удовольствие, которое не забыл, видеть ее. Курагин с женщинами был гораздо умнее и проще, чем в мужском обществе. Он говорил смело и просто, и Наташу странно и приятно поразило то, что не только не было ничего такого страшного в этом человеке, про которого так много рассказывали, но что напротив у него была самая наивная, веселая и добродушная улыбка.
Курагин спросил про впечатление спектакля и рассказал ей про то, как в прошлый спектакль Семенова играя, упала.
– А знаете, графиня, – сказал он, вдруг обращаясь к ней, как к старой давнишней знакомой, – у нас устраивается карусель в костюмах; вам бы надо участвовать в нем: будет очень весело. Все сбираются у Карагиных. Пожалуйста приезжайте, право, а? – проговорил он.
