Sea of Cowards
Поделись знанием:
К:Альбомы 2010 года
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.
Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
| Sea of Cowards | ||||
 | ||||
| Студийный альбом The Dead Weather | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата выпуска |
11 мая 2010 года | |||
| Записан |
декабрь 2009 | |||
| Жанры | ||||
| Длительность |
35:12 | |||
| Продюсеры | ||||
| Лейблы |
Warner Bros. Records | |||
| Профессиональные рецензии | ||||
| ||||
| Хронология The Dead Weather | ||||
| ||||
| Синглы из Sea of Cowards | ||||
|
||||
Sea of Cowards — второй студийный альбом американской рок-группы The Dead Weather, изданный в 2010 году.
Об альбоме
Ещё до официального выхода Sea of Cowards альбом был выложен группой на официальном сайте для свободного прослушивания в течение суток с 30 апреля по 1 мая. 3 мая группа отыграла эксклюзивный концерт в студии Third Man Records, в ходе которого был исполнен Sea of Cowards в полном объёме. Выступление было доступно для онлайн-просмотра на сайте MySpace, а вскоре появилось и на канале The Dead Weather на YouTube. 7 мая Sea of Cowards вышел в Ирландии, 10 мая в Соединённом Королевстве и 11 мая в США. В чарте Billboard 200 альбом достиг 5 места, на котором продержался 7 недель.[1] В списке 30-ти лучших альбомов 2010 года по версии Rolling Stone Sea of Cowards занял 11 место.[2]
В интервью газете The Sun Джек Уайт пояснил название альбома Sea of Cowards (рус. Море тру́сов): «Интернет позволяет людям плевать ядом и бить других людей трусливым способом — используя поддельные имена. Мне кажется, что люди совершенно не учат нынешнее поколение ответственности. Интернет позволяет людям сделать заявление, которое весь мир может прочитать или услышать, но они слишком трусливы, чтобы оставить своё настоящее имя.».[3]
Список композиций
| № | Название | Автор | Длительность |
|---|---|---|---|
| 1. | «Blue Blood Blues» | Дин Фертита/Джек Лоуренс/Джек Уайт | 3:22 |
| 2. | «Hustle and Cuss» | Лоуренс/Элисон Моссхарт | 3:45 |
| 3. | «The Difference Between Us» | Моссхарт/Уайт | 3:37 |
| 4. | «I'm Mad» | Фертита/Лоуренс/Моссхарт/Уайт | 3:16 |
| 5. | «Die by the Drop» | Фертита/Лоуренс/Моссхарт | 3:29 |
| 6. | «I Can't Hear You» | Фертита/Лоуренс/Моссхарт/Уайт | 3:35 |
| 7. | «Gasoline» | Фертита/Лоуренс/Моссхарт/Уайт | 2:44 |
| 8. | «No Horse» | Фертита/Лоуренс/Моссхарт/Уайт | 2:49 |
| 9. | «Looking at the Invisible Man» | Фертита/Уайт | 2:42 |
| 10. | «Jawbreaker» | Фертита/Лоуренс/Моссхарт | 2:58 |
| 11. | «Old Mary» | Уайт | 2:53 |
Участники записи
- Элисон Моссхарт — вокал, маракасы, ритм-гитара, синтезатор
- Дин Фертита — орган, фортепиано, синтезатор, гитара
- Джек Лоуренс — бас-гитара, ударные
- Джек Уайт — барабаны, гитара, вокал
Напишите отзыв о статье "Sea of Cowards"
Примечания
- ↑ [www.billboard.com/bbcom/news/dead-weather-recording-more-music-before-1003963230.story#/album/the-dead-weather/sea-of-cowards/1331655 Sea of Cowards - The Dead Weather]. Billboard. Проверено 19 октября 2012.
- ↑ [www.rollingstone.com/music/lists/30-best-albums-of-2010-20101213/the-dead-weather-sea-of-cowards-19691231 30 BEST ALBUMS OF 2010](недоступная ссылка — история). Rolling Stone. Проверено 19 октября 2012. [web.archive.org/20101218202601/www.rollingstone.com/music/lists/30-best-albums-of-2010-20101213/the-dead-weather-sea-of-cowards-19691231 Архивировано из первоисточника 18 декабря 2010].
- ↑ [www.songfacts.com/detail.php?id=18899 The Sun May 7, 2010]. Songfacts. Проверено 19 октября 2012. [www.webcitation.org/6CzesrcsM Архивировано из первоисточника 18 декабря 2012].
Ссылки
- [www.discogs.com/Dead-Weather-Sea-Of-Cowards/master/247368 Sea of Cowards на сайте Discogs] (англ.)
| ||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Sea of Cowards
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.
Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
