Бабкаускас, Бронюс
Поделись знанием:
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
| Бронюс Бабкаускас | |
| Bronius Babkauskas | |
 Кадр из фильма «Никто не хотел умирать» (1965) | |
| Имя при рождении: |
Бронюс Адомович Бабкаускас |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: |
Пилвишкяй (ныне Вилкавишкский район, в Мариямпольском уезде,Литва |
| Дата смерти: |
21 октября 1975 (54 года) |
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Награды: |
народный артист Литовской ССР |
Бронюс Адамович Бабкаускас (лит. Bronius Babkauskas; 9 апреля 1921, Пилвишкяй, ныне Вилкавишкского района, в Мариямпольском уезде Литвы — 21 октября 1975, Паневежис) — литовский советский артист театра и кино, народный артист Литовской ССР (1965). Член КПСС с 1955 года[1].
Содержание
Биография
В 1935—1938 годах служил в акционерном обществе «Гер Ма По» (Каунас). В 1940 году окончил Каунасскую актёрскую студию у выдающегося литовского режиссёра Юозаса Мильтиниса, в том же году Бабкаускас вступил в труппу организованного Мильтинисом театра в городе Паневежисе. Снимался на Литовской и других киностудиях СССР.
Актёр драматического театра в городе Паневежисе.
Творчество
Роли в театре
Актёр многогранных актёрских возможностей. Психологические роли в пьесах Ибсена и Гауптмана уживались в репертуаре Бабкаускаса с бытовой характерностью героев Розова и Шолохова, с комедийными персонажами Бомарше и Лабиша.
Избранная фильмография
- 1953 — Над Неманом рассвет — ксёндз
- 1956 — Игнотас вернулся домой — комиссар
- 1959 — Адам хочет быть человеком — Тип, темный делец
- 1960 — Живые герои — бандит-«лесовик»
- 1961 — Канонада — Дримба
- 1962 — Чужие — Вилькишус
- 1963 — Хроника одного дня — Римша, старый коммунист
- 1964 — Письма к живым — предатель
- 1964 — Девочка и эхо — отец
- 1965 — Никто не хотел умирать — Марцинкус, крестьянин
- 1966 — Я все помню, Ричард — Якумс, полковник
- 1966 — Восточный коридор — Франц Сергеевич
- 1968 — Безумие — Вилли
- 1968 — Чувства
- 1969 — Да будет жизнь!
- 1969 — Сыновья уходят в бой — провокатор
- 1970 — Судьба резидента — Филипп Кутюрье, директор-распорядитель научного симпозиума
- 1970 — Узники Бомона
- 1971 — Последний рейс «Альбатроса» — Удет, генерал
- 1971 — Жизнь и смерть дворянина Чертопханова — Пантелей Еремеич Чертопханов
- 1972 — Это сладкое слово — свобода! — Мигель Каррера, сенатор
- 1973 — Горя бояться — счастья не видать — генерал и хозяин балагана
- 1974 — Время её сыновей — Петр Гуляев
- 1974 — Пламя — Лявон
- 1974 — Чёртова невеста
- 1974 — Авария — адвокат (озвучивал Георгий Куликов)
- 1974 — Ключи от рая — Арвид Витолс
Признание и награды
- Заслуженный артист Литовской ССР (1954),
- Народный артист Литовской ССР (1965),
- Премия за лучшую мужскую роль в фильме «Чужие» на кинофестивале Прибалтийских республик и Белоруссии 1962 года.
Напишите отзыв о статье "Бабкаускас, Бронюс"
Литература
- Актёры советского кино. Выпуск IV
Примечания
- ↑ [istoriya-kino.ru/kinematograf/item/f00/s00/e0000191/index.shtml БАБКАУСКАС Бронюс Адамович] Кино: Энциклопедический словарь/Гл. ред. С. И. Юткевич; Редкол.: Ю. С. Афанасьев, В. Е. Баскаков, И. В. Вайсфельд и др.- М.: Сов. энциклопедия, 1987.- 640 с., 96 л. ил.
Ссылки
- [www.russkoekino.ru/books/star/star-0079.shtml Бронюс Бабкаускас. Творческая биография]
- [belarusfilm.by/studio/personas/2216/ Бабкаускас Бронюс]
Отрывок, характеризующий Бабкаускас, Бронюс
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
