Вилья, Рикардо Хулио

Рикардо Вилья
Общая информация
Полное имя	Рикардо Хулио Вилья
Прозвище	Рики
Родился	18 августа 1952(1952-08-18) (71 год) Роке-Перес, Буэнос-Айрес, Аргентина
Гражданство	Аргентина
Рост	185 см
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
1970—1974	Кильмес	108 (20)
1973	→  Сан-Мартин (Тукуман)	10 (3)
1974—1976	Атлетико Тукуман	51 (19)
1976—1978	Расинг	52 (6)
1978—1983	Тоттенхэм Хотспур	133 (18)
1983	Форт-Лодердейл Страйкерс	19 (3)
1984—1985	Депортиво Кали	0 (0)
1986—1989	Дефенса и Хустисия	93 (4)
Национальная сборная**
1975—1978	Аргентина	25 (1)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Рикардо Хулио Вилья (исп. Ricardo Julio Villa; 18 августа 1952, Роке-Перес, Буэнос-Айрес, Аргентина) — аргентинский футболист, полузащитник.

Карьера

Вилья выступал за аргентинские клубы «Кильмес», «Атлетико Тукуман» и «Расинг». После успеха сборной Аргентины на чемпионате мира 1978 года вместе с Освальдо Ардилесом перешёл в английский «Тоттенхэм Хотспур» по предложению тогдашнего главного тренера «шпор» Кита Баркиншоу.

Вилья забил первый мяч в составе «шпор» уже в своем дебютном матче против клуба «Ноттингем Форест». В общей сложности он провел в составе «Тоттенхэма» 133 матча и забил 18 мячей. Одним из самых важных стал мяч, забитый в ворота клуба «Манчестер Сити» в переигровке финала Кубка Англии 1981 года. В 2001 году этот мяч был признан голом столетия, забитым на «Уэмбли». Этот мяч был забит на восьмой минуте матча.

После «Тоттенхэма» играл в США и Колумбии. Завершил карьеру в одной из низших аргентинских лиг, в клубе «Дефенса и Хустисия»

После завершения карьеры

Вилья был в составе сборной Аргентины на Чемпионате мира среди ветеранов 2001 года, где забил один мяч, в матче против сборной Англии.

В 1990-е годы попробовал себя в качестве политика, однако с июля 2005 года стал техническим секретарем клуба «Тальерес». В настоящее время вместе со своей женой и четырьмя детьми проживает в Вилья-Карлос-Пас. В ноябре 2007 года было объявлено, что все члены сборных, побеждавших на чемпионате мира до 1982 года, получат золотые медали чемпионата. Таким образом, Вилья был признан чемпионом мира 1978 года.

7 февраля 2008 года вместе со своим соотечественником Освальдо Ардилесом был включен в Зал славы футбольного клуба «Тоттенхэм Хотспур».

Достижения

• Чемпион мира 1978 года
• Победитель Кубка Англии в 1981 и 1982 годах

Ссылки

• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=28442 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)
• [balon-sa.com.ar/web/villaweb Официальный сайт] (англ.)
• [www.mehstg.com/whereare_m2z.htm Spurs players — where are they now] (англ.)
• [www.rivals.net/default.asp?sId=897&StId=7995826&p=2 Record] (англ.) at Rivals.net
• [balon-sa.com.ar/web/villaweb/e-nintern.htm Villa in his own words on playing overseas] (англ.)

</div>

Отрывок, характеризующий Вилья, Рикардо Хулио

Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.