У этого термина существуют и другие значения, см.
Вознесенский.
| † Вознесенский пастушок |
| Научная классификация |
|---|
промежуточные ранги
| Род: | † Mundia Bourne, Ashmole & Simmons, 2003 |
| Вид: | † Вознесенский пастушок |
|
| Международное научное название |
|---|
|
Mundia elpenor (Olson, 1973)
|
| Синонимы |
|---|
- Atlantisia elpenor Olson, 1973
|
| Охранный статус |
|---|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение Исчезнувшие видыIUCN 3.1 Extinct: [www.iucnredlist.org/details/22728746 22728746 ] |
| Исчезнувший вид |
|---|
|
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Вознесенский пастушок[1] (лат. Mundia elpenor) — вид вымерших нелетающих птиц из семейства пастушковых.
Внешний вид
Внешность птицы известна только по рисунку и описанию Питера Мунди, который посетил остров Вознесения в 1656 году. Это была небольшая птица, длиной около 22 см, серовато-чёрной окраски с белыми пестринами. Имела сильные ноги и очень короткие крылья.
Ареал
Птица являлась эндемиком острова Вознесения в Атлантическом океане.
Образ жизни
Не изучен. По-видимому, был сходен с таковым тристанского пастушка. Птицы обитали в полузасушливых областях, хорошо и быстро бегали, но не летали. Питались в основном яйцами тёмной крачки, и, вероятно, мелкими животными.
Открытие вида
Ископаемые останки этой птицы были найдены палеонтологом Сторрсом Олсоном в 1973 году. Изначально была описана под названием Atlantisia elpenor. Но более поздние исследования показали, что сходство вознесенского пастушка с тристанским только внешнее. В связи с этим в 2003 году он был выделен в самостоятельный род Mundia, названный в честь первооткрывателя — Питера Мунди.
Вымирание
Вымер после появления на острове крыс в XVIII веке, возможно, дожил до 1815 года. После появления на острове кошек исчез окончательно. Был признан полностью вымершим в 1994 году, что также было подтверждено организацией BirdLife International в 2000 и 2004 годах.
Напишите отзыв о статье "Вознесенский пастушок"
Примечания
Отрывок, характеризующий Вознесенский пастушок
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!
Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
