Желтоухий мохо[1][2] (лат. Moho bishopi) — вымершая певчая птица семейства гавайских медососов, эндемик Гавайев. Ранее рассматривалась как представитель австрало-тихоокеанских медососов (Meliphagidae)[3]. Уолтер Ротшильд назвал этот вид в честь Чарльза Бишопа (англ. Charles Reed Bishop) — основателя музея в Гонолулу.
Описание
Этот вид был открыт в 1892 году Генри Палмером, коллекционером птиц при дворе лорда Ротшильда. Длина желтоухого мохо составляла около 29 сантиметров. Хвост достигал 10 сантиметров в длину. Основное оперение было ярко — чёрным с жёлтыми хохолками около верхнечелюстных костей, под крыльями и хвостом. Их песня состояла из двух простых нот — тук-тук, которую можно было услышать за многие километры.
Распространение
Она была эндемиком горных лесов в восточной части гавайского острова Молокаи и горы Олокаи. Известные субфоссилии костей были найдены на острове Мауи, в районе горы Олинда на высоте около 4500 метров над уровнем моря.
Образ жизни
Мало что известно об образе жизни желтоухого мохо. Этот вид питался нектаром гавайских лобелиодов (англ. Hawaiian lobelioids).
Вымирание
Причины вымирания птицы заключались в обезлесении, конкуренции со стороны интродуцированных видов, охоте местными племенами из-за большого спроса на жёлтые перья для создания дорогих накидок и болезнях, которые были занесены комарами. Последний раз птицу видел в 1904 году орнитолог Джордж Мунро. В 1915 году Мунро попытался подтвердить слухи о возможных встречах с птицей, но так и не нашёл её. В 1981 году произошло якобы повторное открытие вида на острове Мауи, однако оно не было подтверждено.
Экспонаты
Сегодня эту птицу можно увидеть только среди чучел, рисунков, иллюстраций и шкур. Они находятся в Бремене, Кембридже, Гонолулу, Лондоне, на острове Молокаи, Нью-Йорке и Стокгольме.
Напишите отзыв о статье "Желтоухий мохо"
Примечания
- ↑ Бёме Р. Л., Флинт В. Е. Пятиязычный словарь названий животных. Птицы. Латинский, русский, английский, немецкий, французский / Под общей редакцией акад. В. Е. Соколова. — М.: Рус. яз., «РУССО», 1994. — С. 463. — 2030 экз. — ISBN 5-200-00643-0.
- ↑ Винокуров А. А. Редкие и исчезающие животные. Птицы / под редакцией академика В. Е. Соколова. — М.: «Высшая школа», 1992. — С. 70. — 100 000 экз. — ISBN 5-06-002116-5.
- ↑ Fleischer R.C., James H.F., and Olson S.L. (2008). Convergent Evolution of Hawaiian and Australo-Pacific Honeyeaters from Distant Songbird Ancestors. Current Biology, Volume 18, Issue 24, 1927—1931, 11 December 2008.
Литература
- Munro, George C. (1944 and its revised 2nd. edition from 1960): Birds of Hawaii
- Flannery, Tim & Schouten, Peter (2001): A Gap in Nature
- Fuller, Errol (2000): Extinct Birds
- Day, David (1981): The Doomsday Book of Animals
- Greenway, James C. (1967): Extinct and Vanishing Birds of the World
- Luther, Dieter (2005): Die ausgestorbenen Vögel der Welt
Ссылки
- [www.state.hi.us/dlnr/dofaw/cwcs/files/4.12.05%20Fact%20Sheets/bishops%20oo.pdf Факты о желтоухом мохо]
Отрывок, характеризующий Желтоухий мохо
В большом городе нашлись знакомые; незнакомые поспешили познакомиться и радушно приветствовали вновь приехавшего богача, самого большого владельца губернии. Искушения по отношению главной слабости Пьера, той, в которой он признался во время приема в ложу, тоже были так сильны, что Пьер не мог воздержаться от них. Опять целые дни, недели, месяцы жизни Пьера проходили так же озабоченно и занято между вечерами, обедами, завтраками, балами, не давая ему времени опомниться, как и в Петербурге. Вместо новой жизни, которую надеялся повести Пьер, он жил всё тою же прежней жизнью, только в другой обстановке.
Из трех назначений масонства Пьер сознавал, что он не исполнял того, которое предписывало каждому масону быть образцом нравственной жизни, и из семи добродетелей совершенно не имел в себе двух: добронравия и любви к смерти. Он утешал себя тем, что за то он исполнял другое назначение, – исправление рода человеческого и имел другие добродетели, любовь к ближнему и в особенности щедрость.
Весной 1807 года Пьер решился ехать назад в Петербург. По дороге назад, он намеревался объехать все свои именья и лично удостовериться в том, что сделано из того, что им предписано и в каком положении находится теперь тот народ, который вверен ему Богом, и который он стремился облагодетельствовать.
Главноуправляющий, считавший все затеи молодого графа почти безумством, невыгодой для себя, для него, для крестьян – сделал уступки. Продолжая дело освобождения представлять невозможным, он распорядился постройкой во всех имениях больших зданий школ, больниц и приютов; для приезда барина везде приготовил встречи, не пышно торжественные, которые, он знал, не понравятся Пьеру, но именно такие религиозно благодарственные, с образами и хлебом солью, именно такие, которые, как он понимал барина, должны были подействовать на графа и обмануть его.
Южная весна, покойное, быстрое путешествие в венской коляске и уединение дороги радостно действовали на Пьера. Именья, в которых он не бывал еще, были – одно живописнее другого; народ везде представлялся благоденствующим и трогательно благодарным за сделанные ему благодеяния. Везде были встречи, которые, хотя и приводили в смущение Пьера, но в глубине души его вызывали радостное чувство. В одном месте мужики подносили ему хлеб соль и образ Петра и Павла, и просили позволения в честь его ангела Петра и Павла, в знак любви и благодарности за сделанные им благодеяния, воздвигнуть на свой счет новый придел в церкви. В другом месте его встретили женщины с грудными детьми, благодаря его за избавление от тяжелых работ. В третьем именьи его встречал священник с крестом, окруженный детьми, которых он по милостям графа обучал грамоте и религии. Во всех имениях Пьер видел своими глазами по одному плану воздвигавшиеся и воздвигнутые уже каменные здания больниц, школ, богаделен, которые должны были быть, в скором времени, открыты. Везде Пьер видел отчеты управляющих о барщинских работах, уменьшенных против прежнего, и слышал за то трогательные благодарения депутаций крестьян в синих кафтанах.
