Вон, Роберт
Роберт Вон | |
Robert Vaughn | |
Студийная фотография 1960-х годов | |
Дата рождения: | |
---|---|
Место рождения: | |
Профессия: | |
Карьера: |
1955 — наст. время |
Роберт Вон (англ. Robert Vaughn, род. 22 ноября 1932) — американский актёр с богатым репертуаром ролей в театре, кино и на телевидении.
Содержание
Биография
Юность
Роберт Фрэнсис Вон родился в Нью-Йорке 22 ноября 1932 года в семье театральной актрисы Марселлы Франсис и радиоведущего Джеральда Уолтера Вона.[1] Своё детство он провёл в Миннеаполисе у дедушки с бабушкой, которые воспитывали внука в ирландских католических традициях.[1][2]
После окончания средней школы Вон поступил в Университет Миннесоты на факультет журналистики, но спустя год бросил обучение и вместе с матерью переехал в Лос-Анджелес.[1] Там он продолжил обучение, но уже в направлении исполнительных искусств, получив при этом степень магистра в области театрального искусства.[1] В 1970 году, уже после начала актёрской карьеры, Роберт Вон получил высшее образование и степень доктора философии в Университете Южной Калифорнии, где защитил диссертацию по теме «Изучение чёрных списков шоу-бизнеса».
Кинокарьера
Его актёрский дебют состоялся в ноябре 1955 года на телевидении в одном из эпизодом сериала «Медик», где Вон исполнил первую из более чем двухсот эпизодических ролей на телевидении за последующие пятьдесят лет. На большом экране впервые он тоже появился в эпизоде, сыграв в 1956 году идолопоклонника золотого телёнка в блокбастере Луиса Б. Майера «Десять заповедей» (1956). Год спустя Вон исполнил роль Боба Форда, убийцы Джесси Джеймса в вестерне «Адский перекрёсток». Его следующей ролью должен был стать Стив Даллса в нуаре «Сладкий запах успеха», но актёр был призван в армию, прежде чем начались съёмки.
После окончания службы Робер Вон вернулся в кино, и в 1959 году добился первого крупного успеха, получив номинации на «Оскар» и «Золотой глобус» за роль Честера Гвинна в драме «Юные филадельфийцы». Следующей крупной ролью актёра стал Ли в классическом вестерне «Великолепная семёрка» (1960), адаптация философской драмы «Акиры Куросавы» «Семь самураев». В настоящее время Роберт Вон — единственный здравствующий актёр из основного состава «Семёрки».
В 1963 году Робер Вон стал исполнителем роли лейтенанта Раймонда Рэмбриджа в телесериале «Лейтенант». Его роль была не велика, и год спустя он обратился к создателям сериала, желая увеличить своё экранное время, а в итоге получил главную роль секретного агента Наполеона Соло в новом телесериале «Человек из U.N.C.L.E.». Для Вона эта роль стала одной из самых знаменитых на телевидении, и принесла ему две номинации на «Золотой глобус». В 1968 году актёр появился в полицейском триллере «Буллит» в компании Стива МакКуина, где за роль сенатора Уолтера Чалмерса был номинирован на премию «BAFTA». В 1977 году Роберт Вон стал обладателем премии «Эмми» за роль Фрэнка Флаерти в телесериале «Вашингтон: За закрытыми дверями» в номинации лучший актёр второго плана в драматическом сериале.
В дальнейшие годы Роберт Вон продолжал много сниматься на телевидении и в кино, где ему в основном доставались роль в фильмах категории B. Среди его многочисленных работ на телевидении — роли в телесериалах «Коломбо», «Охотник Джон», «Команда «А»», «Отель», «Она написала убийство», «Крутой Уокер», «Диагноз: Убийство», «Защитники», «Правосудие Берка», «Закон и порядок», «Виртуозы» и многих других. На большом экране он запомнился появлениями в фильмах «Ад в поднебесье» (1974), «Звёздная мишень» (1978), «Вирус» (1980), «Битва за пределами звёзд» (1980), «Ангар 18» (1980), «Супермен 3» (1983), «Отряд „Дельта“» (1986), «Вулкан» (1997) и «Счастливый час» (2003).
27 июля 1998 года на Голливудской аллее славы была открыта звезды Роберта Вона, которой он удостоился за его вклад в американский кинематограф.
Личная жизнь
Роберт Вон является давним членом Демократической партии США. Его семья также поддерживала демократов и принимала активное участие в политической жизни Миннеаполиса.[3]
В 1974 году Роберт Вон женился на актрисе Линде Стааб, с которой усыновил двоих детей: Кэсседи (род. 1976) и Кейтлин (род. 1981). В настоящее время они проживают в городе Риджфилд, штат Коннектикут.
Хотя продюсер и режиссёр Мэттью Вон носит фамилию Роберта, они не являются родственниками.
Фильмография
Год | Русское название | Оригинальное название |
---|---|---|
2004-2009 | Виртуозы | Hustle |
1998 | Посланник | Sender |
1996-1998 | Няня | Nanny |
1996-1997 | Диагноз: Убийство | Diagnosis Murder |
1996 | Квартирка Джо | Joe’s Apartment |
1989 | Река смерти | River of Death |
1989 | Поворот на Трансильванию | Transylvania Twist |
1989 | Никто не идеален | Nobody’s Perfect |
1986-1987 | Команда А | A-Team |
1985-1992 | Она написала убийство | Murder, She Wrote |
1985 | Принц Бэль-Эйр | Prince of Bel Air |
1985 | Восход «Черной луны» | Black Moon Rising |
1984-1991 | Охотник | Hunter |
1983 | Супермен 3 | Superman 3 |
1981 | Сукин сын | S.O.B. |
1981 | Лодка любви | Love Boat |
1980 | Охотник Джон | Trapper John |
1980 | Город страха | City in Fear |
1980 | Битва за пределами звёзд | Battle Beyond the Stars |
1980 | Ангар 18 | Hangar 18 |
1979 | Удачи, мисс Вайкофф | Good luck, miss Wyckoff |
1978-1979 | Столетие | Centennial |
1975 | Приходящая няня | A baby-sitter |
1969 | Ремагенский мост | The Bridge at Remagen |
1968 | Буллит | Bullitt |
1965-1966 | Шоу Реда Скелтона | Red Skelton Show |
1960 | Великолепная семёрка | Magnificent Seven |
1957-1959 | Театр-90 | Playhouse 90 |
Награды
- Эмми 1977 — «Лучший актёр второго плана в драматическом телесериале» («Вашингтон: За закрытыми дверями»)
Напишите отзыв о статье "Вон, Роберт"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 Holston, Noel. The man from M.P.L.S. - Robert Vaughn comes home to refresh childhood memories as he prepares for his autobiography, Minneapolis Star Tribune (18 октября 1999), стр. 1E. Проверено 1 января 2010.
- ↑ [www.suntimes.com/entertainment/stage/447882,WKP-News-speak29.article Chicago Sun-Times :: Stage], Suntimes.com. [web.archive.org/20070930043840/www.suntimes.com/entertainment/stage/447882,WKP-News-speak29.article Архивировано] из первоисточника 30 сентября 2007. Проверено 17 июня 2010.
- ↑ Waugh, John C.. Movie Stars Shine in Political Sky, The Christian Science Monitor (24 октября 1964), стр. 3. Проверено 1 января 2010.
Ссылки
- На Викискладе есть медиафайлы по теме Роберт Вон
- Роберт Вон (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [ibdb.com/person.php?id=82770 Роберт Вон] (англ.) на сайте Internet Broadway Database
- [www.officialrobertvaughn.com icialrobertvaughn.com] — официальный сайт Роберт Вон
|
Отрывок, характеризующий Вон, Роберт
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…
– Отчего же не умываться, это не чисто, – сказал князь Андрей; – напротив, надо стараться сделать свою жизнь как можно более приятной. Я живу и в этом не виноват, стало быть надо как нибудь получше, никому не мешая, дожить до смерти.
– Но что же вас побуждает жить с такими мыслями? Будешь сидеть не двигаясь, ничего не предпринимая…
– Жизнь и так не оставляет в покое. Я бы рад ничего не делать, а вот, с одной стороны, дворянство здешнее удостоило меня чести избрания в предводители: я насилу отделался. Они не могли понять, что во мне нет того, что нужно, нет этой известной добродушной и озабоченной пошлости, которая нужна для этого. Потом вот этот дом, который надо было построить, чтобы иметь свой угол, где можно быть спокойным. Теперь ополчение.
– Отчего вы не служите в армии?
– После Аустерлица! – мрачно сказал князь Андрей. – Нет; покорно благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не буду. И не буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, – успокоиваясь продолжал князь Андрей. – Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3 го округа, и единственное средство мне избавиться от службы – быть при нем.
– Стало быть вы служите?
– Служу. – Он помолчал немного.
– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.