Дарьял (радиолокационная станция)
Поделись знанием:
Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.
В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…
Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
Запрос «Даугава (радиолокационная станция)» перенаправляется сюда; см. также другие значения.
| 5Н79 / 90Н6 «Дарьял» | |
|---|---|
 | |
| Одна из РЛС типа «Дарьял» — Печорская | |
| Назначение | обнаружение запуска баллистических ракет и их сопровождение |
| Государственная принадлежность |  СССР/ Россия
|
| Разработчик | РТИ АН СССР |
| Главный конструктор | В. М. Иванцов, А. А. Васильев |
| Начало эксплуатации | 1984 год |
| Статус | эксплуатируется |
| Стоимость единицы | 20 млрд руб. (в ценах 2005 года) |
| Входит в состав | СПРН |
 Изображения на Викискладе
| |
5Н79 / 90Н6 «Дарьял» (по классификации НАТО — Pechora) — второе поколение советских РЛС надгоризонтного обнаружения запуска баллистических ракет. На протяжении более чем двух десятков лет станции «Дарьял» служили одним из основных элементов системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН) СССР[1][2][3].
Эскизный проект был разработан в 1968 году, в 1984 году первая станция сдана в эксплуатацию[2].
Содержание
Характеристики
Из-за высокой чувствительности РЛС «Дарьял» (индекс ГРАУ: 5Н79, главный конструктор В. М. Иванцов) спроектирована в виде двух разнесённых на 0,5—1,5 км позиций — передающей и приёмной. Приёмная антенна представляет собой активную фазированную решётку (ФАР) размером 100×100 метров с размещёнными в ней почти 4000 крест-вибраторами, передающая антенна — активную ФАР размером 40×40 метров, заполненную 1260 сменными модулями с выходной импульсной мощностью каждого 300 кВт[4][5]. Станция работает в метровом диапазоне. Она способна обнаруживать и одновременно сопровождать около 100 целей размером с футбольный мяч (ЭПР порядка 0,1 м2) на дальности до 6000 км[6]. Зона действия — 90° по азимуту, 40° по углу места[7].
Модификация «Дарьял-У» (индекс ГРАУ: 90Н6, главный конструктор А. А. Васильев[8]) отличалась пониженным энергетическим потенциалом и увеличенными возможностями по управлению им за счёт уменьшения (в 2 раза) количества передающих элементов ФАР. Использование вычислительного комплекса на базе многопроцессорной ЭВМ типа М-13 мощностью до 2,4 млрд операций в секунду позволило усовершенствовать алгоритм работы РЛС, обеспечив оптимальное распределение излучаемой энергии в режиме обзора и сопровождения цели за счёт дробления сигнала. Применение режима адаптации приёмной ФАР дало увеличение помехозащищённости (примерно в 15 раз) и разрешающей способности по дальности (в 2—4 раза). Со 150 до 15—20 км снижена минимальная дальность действия[6][9].
В модификации «Дарьял-УМ» (индекс ГРАУ: 90Н6-М, главный конструктор В. М. Иванцов) был увеличен сектор сканирования (до 110° по азимуту), уменьшены потери на его краях в приёмной позиции, а также усовершенствована конструкция передатчиков и улучшен их коэффициент полезного действия[6].
История
Развитие средств воздушного нападения привело в начале 1970-х годов к появлению так называемых «сложных баллистических целей» (СБЦ)[3] — МБР с разделяющимися боеголовками и большим количеством их имитаторов, которые вместе с элементами ракеты-носителя увеличивают число одновременно сопровождаемых РЛС элементов. Проблема селекции целей, то есть выделения боевых блоков на фоне помех, и до настоящего времени остаётся ключевой проблемой ПРО: технологии противодействия обороне путём маскировки боезарядов ложными целями оказались намного проще и дешевле, чем технологии их распознавания и отбора для поражения[1].
Множественность элементов СБЦ и уменьшенная отражающая поверхность самих боевых блоков изменили требования к радиолокационным средствам. Возникла необходимость в высокоточных, многоканальных РЛС с высокой разрешающей и пропускной способностью. В связи с этим советскими учёными были предложены два альтернативных проекта сверхмощной помехозащищённой РЛС, которая должна была стать основой новых и заменой существующих узлов СПРН.
Первый проект (5Н79 «Дарьял») был разработан в 1971—1972 годах группой сотрудников РТИ АН СССР во главе с В. М. Иванцовым, второй (5Н11А «Дарьял-С») — в 1973 году группой сотрудников НИРТИ во главе с А. Н. Мусатовым. Проект РТИ предполагал использование нового (фазового) метода сканирования пространства на основе использования фазированной антенной решётки (ФАР) с импульсным излучением. В проекте НИРТИ сохранялись принципы построения их станций семейства «Дунай» (частотный метод сканирования с непрерывным излучением), что позволяло при его реализации использовать существующую технологическую и производственную базу. Оба проекта отвечали требованиям технического задания, но выбран был первый — он давал возможность технологического прорыва в области создания радиолокационной техники. Главным конструктором новой РЛС был назначен В. М. Иванцов, первым заместителем — А. М. Скосырев[6].
14 апреля 1975 года вышло Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР о создании РЛС «Дарьял» в Заполярье (на северном ракетоопасном направлении) и Закавказье (на южном ракетоопасном направлении)[10].
В 1977 году действующий на основе РЛС «Днепр» узел РО-1 (Оленегорск) был усилен вводом в его состав принципиально новой приёмной части, названной «Даугава» (индекс ГРАУ: 5У83, главный конструктор А. А. Васильев). Она представляла собой приёмный центр станции «Дарьял» с уменьшенной в 2 раза по высоте антенной. Здесь впервые были использованы крупноапертурные ФАР с фазовым управлением и гибридная СВЧ-технология. 19 июля 1978 года модернизированный двухпозиционный активно-пассивный радиолокационный комплекс, работающий на основе зондирующих сигналов РЛС «Днепр», был принят на вооружение и вошёл в состав СПРН. Это повысило достоверность информации и её оценки в сложной помеховой обстановке, вызванной полярным сиянием в ионосфере, а также живучесть всего комплекса. Технические решения, отработанные на станции «Даугава», использовались при создании приёмных ФАР для РЛС серии «Дарьял»[6][8][10].
20 января 1984 года головной образец новой станции, построенный вблизи города Печора (Республика Коми), был принят на вооружение Советской Армии. В 1985 году сдана вторая станция вблизи города Куткашен (с 1991 года — Габала) в Азербайджанской ССР. За создание РЛС «Дарьял» главному конструктору Виктору Иванцову присвоено звание Героя Социалистического Труда[10].
Нереализованные проекты
- В 1980 году для создания непрерывного радиолокационного поля на северо-восточном ракетоопасном направлении было развёрнуто строительство РЛС «Дарьял-У» в Красноярском крае (ОРТУ «Енисейск-15»)[9][11]. В 1987 году, когда было затрачено несколько сотен миллионов рублей, под давлением США работы остановились, а в 1989 году было принято решение о демонтаже практически полностью построенной станции[2][12].
- В 1982 году в целях противоракетной обороны на юго-восточном направлении началось строительство РЛС «Дарьял-У» вблизи посёлка Мишелёвка в Иркутской области (ОРТУ «Усолье-Сибирское-7»)[13]. Оно продолжалось по 1991 год. Сначала из-за сокращения финансирования, затем — из-за потери производственных мощностей с распадом СССР, а также морального старения элементов и технологий она не была доведена до этапа заводских испытаний[14]. В октябре 1999 года США предложили России помощь в завершении строительства в обмен на изменение Договора по ПРО (затраты оценивались в несколько десятков миллионов долларов). Россия отнеслась к этому предложению негативно. С помощью американских специалистов радар был частично переоборудован и включён в мировую сеть наблюдений за состоянием атмосферы на высотах от 150 до 1000 и более километров. 21 июня 2011 года станция была снесена[15][16], в 2012 году на месте передающей позиции построена РЛС нового типа «Воронеж»[17].
- В 1984 году началось строительство РЛС «Дарьял-У» на ОРТУ «Балхаш» (Казахская ССР) для контроля сектора от западного Китая до Ирана[18]. К июню 1988 года на объект были поставлены все комплекты вычислительного комплекса на базе ЭВМ М-13, в 1990 году вся аппаратура РЛС была смонтирована, в 1991 году начались заводские испытания[19]. Но в 1992 году работы на стадии готовности 90—95 % были заморожены из-за финансовых, юридических и прочих проблем (в частности, из-за ошибок в документации станция не была обеспечена электропитанием достаточной мощности). В 1994 году станция была законсервирована, а в январе 2003 года объект был передан Казахстану[20]. 17 сентября 2004 года на приёмной позиции произошёл пожар, уничтоживший всё оборудование[21]. В 2010 году в ходе несанкционированного демонтажа здание обрушилось[22][23]. В 2011 году были демонтированы строения передающей позиции.
- В 1986 году началось строительство двух РЛС типа «Дарьял-УМ» в Закарпатье (объект «Берегово», Мукачево, Украинская ССР) и в Прибалтике (объект «Комбинат», Скрунда, Латвийская ССР). Первая должна была усилить оборону на северо-западном направлении, вторая — на западном. К началу 1990-х годов строительство станций было практически завершено (в Скрунде был построен только приёмник), завезено оборудование. С распадом СССР работы приостановились. Объект «Берегово» был передан независимой Украине, объект «Комбинат» — Латвии. Станция в Скрунде оставалась под контролем России на условиях аренды, стоимость которой составляла 5 млн долларов в год[24]. Несмотря на усилия российских военных и учёных по сохранению уникальных РЛС, Латвия и Украина приняли решение об отказе в продолжении работ[10][25]. В мае 1995 года почти готовая РЛС под Ригой была взорвана американской компанией Control Demolition Incorporated. Финансировала работы по сносу и расчистке территории Россия[24]. Станция под Мукачево была демонтирована в 2000-х годах.
- В 1988 году на ОРТУ «Николаев» (мыс Херсонес, под Севастополем) началось строительство РЛС типа «Дарьял-У». Работы прекратились в 1993 году[2].
Современное состояние
В 2011 году специалисты РТИ объявили, что РЛС типа «Дарьял» и «Днепр» уже исчерпали свои расчётные технические ресурсы[26]. Им на смену приходит новое поколение РЛС семейства «Воронеж», которые возводятся за полтора года (вместо 5—10 лет) и потребляют гораздо меньше энергии. Новая станция состоит всего из 23—30 единиц технической аппаратуры, тогда как РЛС «Дарьял» — из 4070[27].
Габалинская РЛС эксплуатировалась до конца 2012 года; последнее время функционировала в режиме «готовность к боевой работе» или «холодный резерв, регламентные работы» с периодическими кратковременными включениями в режим «боевая работа»[2]. В 2013 году передана Азербайджану, оборудование демонтировано и вывезено в Россию[28]. Её заменила РЛС «Воронеж-ДМ» в Армавире[29].
Печорская РЛС в настоящее время функционирует. В рамках госпрограммы вооружений 2011 года предполагалось её демонтировать и заменить новой РЛС «Воронеж-ВП»[30]. Однако в марте 2014 года в пресс-службе Минобороны РФ заявили, что станция пройдёт глубокую модернизацию без снятия с боевого дежурства[26].
| Узел | Расположение | Координаты | Азимут | Тип | Строительство | Ввод | Вывод | Состояние |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| ОС-1 | Мишелёвка | передатчик: 52°51′20″ с. ш. 103°13′54″ в. д. / 52.855586° с. ш. 103.23165° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=52.855586&mlon=103.23165&zoom=14 (O)] (Я) приёмник: 52°51′42″ с. ш. 103°14′20″ в. д. / 52.861672° с. ш. 103.239025° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=52.861672&mlon=103.239025&zoom=14 (O)] (Я) |
135° | Дарьял-У | 1982—1991 | Демонтирован. | ||
| ОС-2 | Сары-Шаган | передатчик: 46°35′19″ с. ш. 74°27′59″ в. д. / 46.588744° с. ш. 74.466442° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=46.588744&mlon=74.466442&zoom=14 (O)] (Я) приёмник: 46°36′03″ с. ш. 74°29′52″ в. д. / 46.60075° с. ш. 74.497686° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=46.60075&mlon=74.497686&zoom=14 (O)] (Я) |
152° | Дарьял-У | 1984—1992 | Разрушен. | ||
| ОС-3 | Енисейск | передатчик: 57°52′06″ с. ш. 93°07′07″ в. д. / 57.868242° с. ш. 93.118683° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.868242&mlon=93.118683&zoom=14 (O)] (Я) приёмник: 57°52′24″ с. ш. 93°06′28″ в. д. / 57.873394° с. ш. 93.107803° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.873394&mlon=93.107803&zoom=14 (O)] (Я) |
40° | Дарьял-У | 1980—1987 | Демонтирован. | ||
| РО-1 | Оленегорск | передатчик: 68°06′51″ с. ш. 33°54′37″ в. д. / 68.1141° с. ш. 33.9102° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=68.1141&mlon=33.9102&zoom=14 (O)] (Я)[31] приёмник: 68°07′00″ с. ш. 33°55′09″ в. д. / 68.116564° с. ш. 33.919081° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=68.116564&mlon=33.919081&zoom=14 (O)] (Я) |
308° | Даугава | 1973—1977 | 1978 | Функционирует[32]. | |
| РО-2 | Скрунда | передатчик: строительство не начиналось приёмник: 56°43′41″ с. ш. 21°58′58″ в. д. / 56.728033° с. ш. 21.982806° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=56.728033&mlon=21.982806&zoom=14 (O)] (Я) |
308° | Дарьял-УМ | 1986—1990 | Демонтирован. | ||
| РО-3 | Земля Франца-Иосифа | Дарьял | Строительство не начиналось. | |||||
| РО-30 | Печора | передатчик: 65°12′37″ с. ш. 57°17′43″ в. д. / 65.210164° с. ш. 57.295383° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=65.210164&mlon=57.295383&zoom=14 (O)] (Я) приёмник: 65°12′37″ с. ш. 57°16′35″ в. д. / 65.210153° с. ш. 57.2763° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=65.210153&mlon=57.2763&zoom=14 (O)] (Я) |
2° | Дарьял | 1975—1983 | 1984 | Функционирует. | |
| РО-4 | Севастополь | передатчик: ? приёмник: ? |
Дарьял-У | 1988—1993 | Демонтирован? | |||
| РО-5 | Мукачево | передатчик: 48°23′07″ с. ш. 22°48′02″ в. д. / 48.385156° с. ш. 22.800478° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.385156&mlon=22.800478&zoom=14 (O)] (Я) приёмник: 48°23′18″ с. ш. 22°47′38″ в. д. / 48.388447° с. ш. 22.793808° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.388447&mlon=22.793808&zoom=14 (O)] (Я) |
218° | Дарьял-УМ | 1986—1990 | Демонтирован. | ||
| РО-7 | Габала | передатчик: 40°52′17″ с. ш. 47°48′32″ в. д. / 40.871283° с. ш. 47.808958° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.871283&mlon=47.808958&zoom=14 (O)] (Я) приёмник: 40°52′05″ с. ш. 47°47′45″ в. д. / 40.867928° с. ш. 47.795722° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.867928&mlon=47.795722&zoom=14 (O)] (Я) |
162° | Дарьял | 1977—1987 | 1985 | 2012 | Демонтировано оборудование. |
Напишите отзыв о статье "Дарьял (радиолокационная станция)"
Примечания
- ↑ 1 2 [old.vko.ru/article.asp?pr_sign=archive.2005.25.13_11 Система стратегической ПРО А-135 — система второго поколения ПРО Москвы] // «Воздушно-космическая оборона». — ИД «Алмаз-Медиа», 2005
- ↑ 1 2 3 4 5 [pvo.guns.ru/abm/darjal.htm РЛС СПРН «Дарьял»] // «Вестник ПВО»
- ↑ 1 2 [www.rtisystems.ru/products/radarcomplexes/above-the-horizon/2/ Радиолокационная станция обнаружения и сопровождения баллистических и космических объектов «Дарьял»] // Концерн «РТИ Системы»
- ↑ [www.rti-mints.ru/rls-dalnego-obnarujeniya/ РЛС дальнего обнаружения] // РТИ имени академика Минца
- ↑ [atolkachev.ru/_upimg/BE1D6E00E9047A98157C9616CF6499E3_Tech_rad_kniga.pdf Технологии радиолокации] / Ред. А. А. Толкачев. — К 50-летию ОАО «Радиофизика». — М.: Вече, 2010. — С. 51. — 479 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-9533-5137-9.
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.arms-expo.ru/news/archive/istoriya-sozdaniya-rls-dal-nego-obnaruzheniya-ballisticheskih-raket-i-kosmicheskih-ob-ektov---perspektivy-sotrudnichestva05-04-2008-05-11-00/ История создания РЛС дальнего обнаружения баллистических ракет и космических объектов — перспективы сотрудничества] // ИА «Оружие России» (5 апреля 2008)
- ↑ [encyclopedia.mil.ru/encyclopedia/weapons/more.htm?id=10342862@morfMilitaryModel Радиолокационная станция «Дарьял»] // Минобороны России
- ↑ 1 2 [www.rti-mints.ru/novosti/80-let-vasilev/ 80-летний юбилей А. А. Васильева] // РТИ имени академика Минца
- ↑ 1 2 Первов, 2003: [www.famhist.ru/famhist/sprn/000d47bc.htm Развитие систем РКО до середины 80-х годов. Красноярская РЛС]
- ↑ 1 2 3 4 [nvo.ng.ru/wars/2000-04-14/4_sprn.html Всевидящее око России] / Независимое военное обозрение // «Независимая газета» (14 апреля 2000)
- ↑ [www.globalsecurity.org/wmd/world/russia/yeniseysk.htm Yeniseysk (Krasnoyarsk)] (англ.)/ Weapons of Mass Destruction (WMD) // GlobalSecurity.org
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=EZjjD5Hymw0 Разрушение Красноярской РЛС] (видео) / pravda.ru // youtube.ru (21 марта 2011)
- ↑ Первов, 2003: [www.famhist.ru/famhist/sprn/00015a75.htm Развитие систем РКО до середины 80-х годов. «Дарьял-У» в Иркутске]
- ↑ [psiterror.ru/p/content/content.php?content.82.19 Даугава и Дарьял] / Надгоризонтные и загоризонтные радиолокационные станции — военные гиганты // Пситеррор.ру
- ↑ [vesti.irk.ru/obshestvo/2011/06/22/127734/ В Усольском районе ликвидировали радиолокационную станцию системы предупреждения о ракетном нападении] // Вести Иркутск (22 июня 2011)
- ↑ [spacejur.livejournal.com/86968.html По-тихому взорвали РЛС «Дарьял-У» в Мишелевке]
- ↑ [lenta.ru/news/2012/05/23/voronezh/ Новый радар в Иркутской области заступил на дежурство] // Lenta.ru (23 мая 2012)
- ↑ Мурат Уали [www.np.kz/last/18573-na-dikom-brege-balhasha.html На диком бреге Балхаша] // «Новое поколение» : республиканская газета
- ↑ Первов, 2003: [www.famhist.ru/famhist/sprn/0001484c.htm Развитие систем РКО до середины 80-х годов. «Дарьял-У» в Гульшаде]
- ↑ [psiterror.ru/p/content/content.php?content.82.6 Балхаш-9, Казахстан, ЗГРЛС «Дарьял-У». Узел ОС-2] / Надгоризонтные и загоризонтные радиолокационные станции — военные гиганты // Пситеррор.ру
- ↑ [www.youtube.com/watch?feature=fvwrel&NR=1&v=yfh1CEId8vc Пожар на станции Дарьял] (видео) / Balkhash9 (17 сентября 2004) // youtube.ru
- ↑ [www.kommersant.ru/doc/1311497 Граждан Казахстана завалило обломками СССР] // «Коммерсантъ» (28 января 2010)
- ↑ [www.ktk.kz/ru/news/video/2010/07/02/8963 На берегу озера Балхаш полностью обрушилось заброшенное здание радиолокационной станции «Дарьял-У»] // Сайт телеканала «КТК» (2 июля 2010)
- ↑ 1 2 [psiterror.ru/p/content/content.php?content.82.7 Дарьял-УМ, Скрунда-2, Рига] / Надгоризонтные и загоризонтные радиолокационные станции — военные гиганты // Пситеррор.ру
- ↑ Красковский, 2008.
- ↑ 1 2 [lenta.ru/news/2014/03/28/mod/ Печорский радар «Дарьял» пройдет глубокую модернизацию] // Lenta.ru (28 марта 2014)
- ↑ [www.arms-expo.ru/news/armed_forces/na_opytno_boevoe_dezhurstvo_zastupit_ocherednaya_rls_voronezh_dm/ На опытно-боевое дежурство заступит очередная РЛС «Воронеж-ДМ»] // ИА «Оружие России» (17 июля 2014)
- ↑ [www.ng.ru/news/445507.html Габалинская РЛС теперь находится под контролем азербайджанских военных] // Независимое военное обозрение (6 октября 2013)
- ↑ [lenta.ru/news/2012/12/10/gabalinskaya/ Оружие: Россия отключила радар в Азербайджане] // Lenta.ru (10 декабря 2012)
- ↑ [lenta.ru/articles/2011/12/12/voronezh/ Дальнобойный «Воронеж»] // Lenta.ru (12 декабря 2011)
- ↑ РЛС «Днепр»
- ↑ [www.panoramio.com/photo/58798723 РЛС "Днестр" - "Днепр-М"] (фото, автор — SityShooter; слева на фото — РЛС «Даугава»). Panoramio (1 сентября 2011). [www.webcitation.org/6Cc28T10i Архивировано из первоисточника 2 декабря 2012].
Литература
- Первов, М. А. [www.famhist.ru/famhist/sprn/00000adb.htm Системы ракетно-космической обороны России создавались так]. — М.: Авиарус-XXI, 2003. — 429 с. — (История отечественного ракетного оружия). — ISBN 5-901453-08-5.
- Красковский, В. М. На службе неповторимой Отчизне: воспоминания. — 2008. — 536 с. — 500 экз. — ISBN 978-5-87049-568-2.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Дарьял (радиолокационная станция)
Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.
В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…
Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
