Земля Франца-Иосифа

Земля Франца-ИосифаЗемля Франца-Иосифа

</tt>

</tt> </tt>

</tt> </tt>

Земля Франца-Иосифа
80°40′ с. ш. 54°50′ в. д.80.667° с. ш. 54.833° в. д. / 80.667; 54.833
Акватория	Северный Ледовитый океан
Общая площадь	16 134 км²
Наивысшая точка	ледник Форбса, 620 м
Страна	Россия Россия
Земля Франца-Иосифа
Население	0 чел.

Земля́ Фра́нца-Ио́сифа (ЗФИ) — архипелаг в Северном Ледовитом океане, на севере Европы. Часть полярных владений России, входит в состав Приморского района Архангельской области. Состоит из 192 островов, общая площадь 16 134 км².

Открытие

Хотя официальное открытие архипелага состоялось во второй половине XIX века, еще М. В. Ломоносов в труде под названием «Краткое описание разных путешествий по северным морям и показание возможного проходу Сибирским океаном в Восточную Индию» (1763) предполагал наличие островов к востоку от Шпицбергена.

В конце 1860-х годов знаменитый русский метеоролог А. И. Воейков поставил вопрос об организации большой экспедиции для исследования русских полярных морей. Эту идею горячо поддержал известный географ и революционер П. А. Кропоткин. Наблюдения над льдами Баренцева моря привели П. А. Кропоткина к заключению, что «между Шпицбергеном и Новой Землей находится еще не открытая земля, которая простирается к северу дальше Шпицбергена и удерживает льды за собой… Возможное существование такого архипелага указал в своем превосходном, но мало известном докладе о течениях в Ледовитом океане русский флотский офицер барон Шиллинг». В 1870 году П. А. Кропоткин составил проект экспедиции, но царское правительство отказало в средствах, и она не состоялась.

Официально Земля Франца-Иосифа была открыта Австро-Венгерской экспедицией под руководством Карла Вейпрехта и Юлиуса Пайера на парусно-паровой шхуне «Адмирал Тегетгофф» (нем. Admiral Tegetthoff). Шхуна, отправившаяся в 1872 году для открытия Северо-Восточного прохода, была затёрта льдами к северо-западу от Новой Земли и затем, постепенно уносимая ими к западу, 30 августа 1873 года принесена была к берегам неизвестной земли, которая и была тогда же К. Вейпрехтом и Ю. Пайером обследована, насколько было возможно к северу и вдоль южной её окраины.

Ю. Пайеру удалось достигнуть 82°5' с.ш. (в апреле 1874 года) и составить карту этого обширного архипелага, казавшегося первым исследователям состоящим из ряда обширных островов. Австрийские путешественники дали новооткрытой земле имя австро-венгерского императора Франца Иосифа I. Интересно, что в России как в дореволюционное, так и в советское время поднимался вопрос о переименовании архипелага: сначала в Землю Романовых, а позже, после 1917 года, в Землю Кропоткина либо Землю Нансена, однако эти предложения реализованы не были, земля по сей день носит своё первоначальное название.

Исследования

Вейпрехт и Пайер в 1873 году исследовали южную часть архипелага, а весной 1874 года пересекли его весь с юга на север на нартах. Была составлена первая карта.

В 1881—1882 годах архипелаг посетил шотландец Бенджамин Ли Смит (англ. Benjamin Leigh Smith) на яхте «Эйра». Англичанин Фредерик Джексон в 1895—1897 годах произвёл ряд важных обследований южной, средней и юго-западной частей архипелага, оказавшегося состоящим из гораздо более значительного числа островов, нежели предполагали раньше, но меньших размеров сравнительно с обозначенными на карте Пайера.

В течение этого же времени северо-восточная и средняя часть архипелага была посещена ещё Нансеном и Йохансеном, которые во время своего знаменитого путешествия вынуждены были, в середине августа 1895 года, зазимовать на берегу острова Джексона — одного из северных островов архипелага. На пути к этому месту Нансен убедился, что архипелаг не имеет продолжения к северо-востоку, кроме небольших островков. В июне 1896 года Нансен наткнулся на зимовку Ф. Джексона на острове Нортбрук и таким образом связал свои работы с его трудами.

В 1898 году американский журналист Уолтер Уэллман (англ. Walter Wellman) зимой отправился на Землю Франца-Иосифа с целью достигнуть полюса. Основная база экспедиции располагалась на острове Галля. На о. Вильчека зиму провели двое норвежцев-участников этой американо-норвежской экспедиции. Один из них — участник экспедиции Нансена Бернт Бентсен — умер в период зимовки. Весной 1899 года, по льду, ему удалось добраться только до 82° с.ш., по восточной стороне острова Земли Рудольфа, на которой бывал и Пайер. Другая часть экспедиции, под руководством Болдуина (англ. Evelyn Briggs Baldwin), обследовала неизвестные части юго-восточной окраины архипелага, который, как оказалось, не идет далеко на Восток; наконец, летом удалось посетить среднюю часть архипелага. На обратном пути экспедиция встретила другую, итальянскую, герцога Абруццкого, которой удалось очень легко пройти в конце июля 1898 году на судне до острова Рудольфа и даже побывать на его северном берегу, причём он оказался гораздо менее обширным, нежели предполагал Пайер. Зимовали приблизительно около места, до которого в 1874 году Пайер добрался на нартах. Отсюда была предпринята весной 1900 года поездка на собачьих упряжках по льдам к северу, под начальством капитана Каньи. Ему удалось пройти до 86°33' с.ш.; эта поездка окончательно выяснила, что земли Петермана к северу от острова Рудольфа и земли Короля Оскара к северо-западу, значившихся на карте Пайера, не существует, и вообще дальше к полюсу нет никакой сколько-нибудь значительной земли.

В 1901 году южные и юго-западные берега архипелага исследовала первая российская экспедиция на ледоколе «Ермак» под началом вице-адмирала С. О. Макарова. В некоторых источниках утверждается, что именно она впервые подняла здесь российский флаг.

В 1901 — 1902 годах на Земле Франца-Иосифа зимовала американская экспедиция Болдуина-Циглера, а вслед за ней в 1903 — 1905 годах экспедиция Циглера-Фиала, имевшие целью попытаться дойти по льдам до полюса. Крушение судна вынудило участников экспедиции Циглера провести на архипелаге два года в изоляции, прежде чем они дождались спасения.

В 1913 — 1914 годах в бухте у острова Гукера зимовала экспедиция Г. Я. Седова. В попытке дойти до полюса Седов умер и был похоронен на острове Рудольфа.

Летом 1914 года до старой базы экспедиции Джексона-Хармсворта на мысе Флора на острове Нортбрук удалось дойти штурману Альбанову и матросу Конраду, последним оставшимся в живых членам экспедиции Брусилова. Затем они были спасены шхуной «Святой Фока», зашедшей на мыс Флора из-за нехватки топлива.

Объявление российской территорией и освоение архипелага

В 1914 году в поисках Г. Я. Седова архипелаг посетила экспедиция И. И. Ислямова. Ислямов объявил архипелаг российской территорией и поднял над ним русский флаг.

В 1929 году в бухте Тихой острова Гукера открылась первая советская научно-исследовательская станция. С тех пор архипелаг ежегодно посещали советские полярные экспедиции.

В июле 1931 года в бухте Тихой состоялась встреча немецкого дирижабля «Граф Цеппелин» и советского ледокола «Малыгин». С дирижабля на ледокол была передана почта.

В 1936 году на острове Рудольфа была создана база первой советской воздушной экспедиции на Северный полюс. Оттуда в мае 1937 года четыре тяжёлых четырёхмоторных самолёта АНТ-6 доставили папанинцев на вершину мира. А на острове стала действовать полярная станция.

В 50-е гг. XX века на Земле Франца-Иосифа были созданы «точки» Радиотехнических войск Войск ПВО страны. Они располагались на острове Греэм-Белл (30-я отдельная радиолокационная рота «Греэм-Белл» и отдельная авиакомендатура, обслуживавшая ледовый аэродром), и на острове Земля Александры (31-я отдельная радиолокационная рота «Нагурская»). «Точки» входили в состав 3-го радиотехнического полка 4-й дивизии (штаб и полка, и дивизии был в п. Белушья Губа на Новой Земле) 10-й отдельной армии Войск ПВО страны (штаб был в Архангельске). Сообщение с этими точками поддерживалось через Диксон, официальный почтовый адрес был «Красноярский край, остров Диксон-2, в/ч ЮЯ 03177». Эти «точки» были самыми северными войсковыми частями Советского Союза. Они были упраздены в начале 1990-х гг.

С 1990 по 2010 гг. на архипелаге работала Морская арктическая комплексная экспедиция (МАКЭ) Российского научно-исследовательского института культурного и природного наследия им. Д.С. Лихачева под начальством и научным руководством П.В. Боярского. МАКЭ в рамках своих программ: "Комплексного изучения культурного и природного наследия Арктики" и "По следам арктических экспедиций" выявила, исследовала и описала в своих научных трудах подавляющее большинство объектов культурного наследия на архипелаге ХIХ - ХХ веков, издала всеобъемлющую монографию "Земля Франца-Иосифа" (М.: 2013 ), первую карту и книгу-приложение к ней "Архипелаг Земля Франца-Иосифа. Культурное и природное наследие. Указатели к карте. Летопись Земли Франца-Иосифа" ( М.: 2011) под общей редакцией П.В. Боярского.

После развала Советского Союза многие объекты на архипелаге, а также техника и запасы ГСМ были заброшены. По оценке на 2010 год на островах Земли Франца-Иосифа находится около 250000 бочек с топливом (до 60 тыс. тонн нефтепродуктов), хранящихся в ненадлежащих условиях и угрожающих экологии островов. Кроме того, по островам разбросано ещё порядка 1 миллиона пустых бочек. Начиная с 2012 года началась программа по очистке Арктики.

В 2008 году в ходе экспедиции на атомном ледоколе «Ямал», был открыт новый остров, отделившийся от острова Нортбрук. Новому географическому объекту присвоено название «остров Юрия Кучиева», в память об арктическом капитане Ю. С. Кучиеве.

10 сентября 2012 года экспедиция ААНИИ на атомном ледоходе «Россия» обнаружила ещё один остров, отделившийся от острова Нортбрук.

12 октября 2004 года на Земле Александры установили памятную доску «в знак того, что здесь, на Нагурской, Земля Франца-Иосифа, будет создана первая российская база, с которой начинается освоение Арктики в XXI веке». В команде заявителей значились ФСБ России, Арктическое региональное пограничное управление, Федеральная служба по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды, Межрегиональная общественная организация «Ассоциация полярников», Полярный фонд, Научный центр изучения Арктики и Антарктики «Полюс», Институт имени Г. Я. Седова.

Министерство обороны России в 2016 году начало строительство аэродрома Нагурское на Земле Александры. Длина бетонной взлетно-посадочной полосы на аэродроме Нагурское составит 2500 метров, ширина — до 46 метров, что позволит принимать все типы самолетов, стоящих на вооружении Воздушно-космических сил России. На острове, самом приближенном к Северному полюсу стационарном аэродроме, на который будут базироваться: Ил-78, А-50, А-100, Ил-38 и другие. Также на аэродроме Нагурское на постоянной основе будут находиться истребители Су-27 и МиГ-31, которые будет в полном объеме обеспечивать защиту воздушных границ России в Арктическом регионе.

География

Земля Франца-Иосифа — одна из самых северных территорий России и мира. Состоит из 192 островов, общая площадь 16 134 км². Делится на 3 части: восточную, отделённую от других Австрийским проливом, с крупными островами Земля Вильчека (2,0 тыс. км²), Греэм-Белл (1,7 тыс. км²); центральную — между Австрийским проливом и Британским каналом, где расположена наиболее значительная по численности группа островов, и западную — к западу от Британского канала, включающую наиболее крупный остров всего архипелага — Земля Георга (2,9 тыс. км²).

Поверхность большинства островов архипелага Земля Франца-Иосифа платообразная. Средние высоты достигают 400—490 м (высшая точка архипелага — 620 м).

Берег западнее мыса Флигели на острове Рудольфа — самая северная точка России и Земли Франца-Иосифа. Мыс Мэри-Хармсуорт — крайняя западная точка архипелага, остров Ламон — самая южная, мыс Олни на острове Греэм-Белл — самая восточная.

Геология

Бо́льшая часть островов сложена песчаниками, алевролитами и известняками, перекрытыми эффузивной толщей горизонтальных базальтовых покровов (мощность базальтов 20—30 м). Среди юрских глинистых сланцев и песчаников на мысе Флора обнаружен бурый уголь. Главными полезными ископаемыми архипелага являются бурые угли, фосфориты и связанные с ними попутные компоненты - титан, ванадий, иттрий, скандий, редкоземельные металлы, торий.

Население

На архипелаге отсутствует постоянное население. Нет ни одного муниципального образования и населённого пункта. Временное население составляют учёные на исследовательских станциях, метеорологи и пограничники ФСБ.

На территории острова Хейса в 2005 году было открыто самое северное в мире почтовое отделение «Архангельск 163100», которое должно было работать в течение 1 часа, с 10 до 11 часов во вторник, среду, четверг и пятницу. По состоянию на сентябрь 2013 года, под индексом 163100 значится почтовое отделение «Архангельск — о. Хейса Земля Франца-Иосифа», которое работает с 10 до 11 часов по средам. На островах Земля Александры и остров Рудольфа работают полярные станции. На острове Хейса расположена геофизическая обсерватория имени Э. Т. Кренкеля (с 1957 года).

Гидрология

Большая часть островов покрыта ледниками, на свободных от них местах множество озёр, большую часть года покрытых льдом. Вечная мерзлота.

Озёра

Многие озёра до сих пор не имеют названий, собственными обозначениями обзавелись следующие: Космическое, Ледяное, Мелкое, Северное, Утиное, Ширшова.

Ледники

Изучение оледенения архипелага началось особенно интенсивно с началом Международного геофизического года. В итоге двухлетних полевых работ участники этой российской экспедиции АН СССР получили первую сводку гляциологии территории, увидевшую свет в коллективной монографии «Оледенение Земли Франца-Иосифа» (авторы М. Г. Гросвальд и др, 1973). В ней содержалась характеристика морфологии ледниковых комплексов, ледникового климата, зон льдообразования, температурного режима, структуры и тектоники ледников. Отечественный гляциолог М. Г. Гровальд с сотрудниками впервые сделал тогда важный вывод о том, что оледенение ЗФИ убывает: за последние 30 лет архипелаг в среднем терял 3,3 км³ льда в год. До этих работ мировое научное сообщество придерживалось мнения о том, что оледенение ЗФИ стационарно, или даже растёт.

Ледниками покрыто 87 % территории архипелага. Мощность льда колеблется от 100 до 500 м. Ледники, спускающиеся в море, производят большое количество айсбергов. Наиболее интенсивно оледенение наблюдается на юго-востоке и востоке каждого острова и архипелага в целом. Льдообразование происходит лишь на вершинных поверхностях ледниковых куполов. Ледники архипелага интенсивно сокращаются, и если наблюдающийся темп деградации сохранится, то оледенение Земли Франца-Иосифа через 300 лет может исчезнуть.

Климат

Климат архипелага типично арктический. Средняя годовая температура до −12 °C (остров Рудольфа); средние температуры июля от −1,2 °C в бухте Тихой (остров Гукера) до +1,6 °C (остров Хейса, где расположена самая северная в мире метеорологическая станция — обсерватория имени Кренкеля); средняя температура января около −24 °C (минимальные температуры зимой до −52 °C), ветер достигает 40 м/сек. Осадков выпадает от 200—300 мм до 500—550 мм (в зоне аккумуляции ледниковых куполов) в год.

Флора и фауна

В растительном покрове господствуют мхи и лишайники. Встречаются также полярный мак, камнеломки, крупки, полярная ива. Из млекопитающих встречается белый медведь и реже песец. В водах, омывающих острова, водятся нерпа, морской заяц, гренландский тюлень, морж, нарвал и белуха. Наиболее многочисленны (26 видов) птицы: люрики, чистики, кайры, обыкновенная моевка, белая чайка, бургомистр и др., образующие летом так называемые птичьи базары.

См. также

• Список островов архипелага Земля Франца-Иосифа
• Колониальная экспансия Австрийской империи
• Фьорд Франца Иосифа (Гренландия)
• [sevprostor.ru/expeditions/zfi/636-aerodrom.html Ледовый аэродром на ЗФИ]

Примечания

Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб.: 1890—1907.

Топографические карты

• Лист карты U-37,38,39,40 Земля Франца-Иосифа. Масштаб: 1:1 000 000. Состояние местности на 1957 год.
• Лист карты U-41,42,43,44 Земля Франца-Иосифа (восточные о-ва). Масштаб: 1:1 000 000. Состояние местности на 1957 год.

---

				о. Оммани U-40-XIX,XX,XXI	о. Рудольфа U-40-XXII,XXIII,XXIV	о. Фреден U-41-XIX,XX,XXI	о. Ева-Лив U-41-XXII,XXIII,XXIV
	поляр. ст. Нагурское U-38-XXVIII,XXIX,XXX	полуостров Армитидж U-39-XXV,XXVI,XXVII	м. Муррей U-39-XXVIII,XXIX,XXX	остров Солсбери U-40-XXV,XXVI,XXVII	о. Циглера U-40-XXVIII,XXIX,XXX	пролив Вандербильта U-41-XXV,XXVI,XXVII	остров Греэм-Белл U-41-XXVIII,XXIX,XXX
м. Мэри-Хамсуорт U-38-XXXI,XXXII,XXXIII	полуостров Сумгина U-38-XXXIV,XXXV,XXXVI	Земля Георга U-39-XXXI,XXXII,XXXIII	о. Гукера U-39-XXXIV,XXXV,XXXVI	остров Мак-Клинтока U-40-XXXI,XXXII,XXXIII	остров Галля U-40-XXXIV,XXXV,XXXVI	Земля Вильчека U-41-XXXI,XXXII,XXXIII	м. Лейтер U-41-XXXIV,XXXV,XXXVI
		T-39-I,II,III	м. Баренца T-39-IV,V,VI		о. Вильчека T-40-IV,V,VI

Литература

• Белов М. И. По следам полярных экспедиций. — Л.: Гидрометеоиздат, 1977. — 144 с.: ил[www.polarpost.ru/Library/Belov-Po_sledam/text-po_sledam_expediciy-07.html].
• Саватюгин Л.М., Дорожкина М.В. Архипелаг Земля Франца-Иосифа: история, имена и названия. — СПб.: ААНИИ, 2012. — 484 с. — ISBN 978-5-98364-054-2
• Сергей В. Попов, Владилен А. Троицкий. [kolamap.ru/library/1972_topo/03.html Архипелаг Земля Франца-Иосифа] // [kolamap.ru/library/1972_toponimika.html Топонимика морей советской Арктики] / Под ред. Л. А. Борисова. — Ленинград: Географическое общество СССР, 1972. — С. 85-128. — 316 с. — 1000 экз.
• [www.emaproject.com/lib_about.html?id=pb00001787 Земля Франца Иосифа : Сборник статей / СССР, Науч.-техн. упр. ВСНХ № 352]. — М.: Государственное Техническое Издательство, 1930. — (Труды Института по изучению Севера ; вып. 47).
• Земля Франца-Иосифа.Монография. Серия "Острова и архипелаги Российской Арктики" под общей редакцией начальника МАКЭ П.В. Боярского. М.: Изд-во "Paulsen", 2013. - 680 стр., 768 иллюстраций.
• Михаил Н. Иванычук. [www.emaproject.com/lib_about.html?id=pb00001608 14 месяцев на земле Франца Иосифа. Впечатления зимовщика]. — Харьков: Український робiтник, 1934. — 122,[2] с.

Ссылки

• [maps.yandex.ru/-/CVf~ML2-# Земля Франца-Иосифа] на сервисе Яндекс.Панорамы
• [www.travel-images.com/franz-josef.html Земля Франца-Иосифа в фотографиях]
• [www.evgengusev.narod.ru/fedorov/zfi.html Земля Франца-Иосифа в фотографиях (2007)]
• [www.ourpeople.ru/db.cgi?act=album&ID=671&IDA=338&list=0 Земля Франца-Иосифа в фотографиях (88-91 г.)]
• [www.ntv.ru/novosti/140186/ Суровый край настраивает на серьёзный лад]. Новости. НТВ (13 сентября 2008). Проверено 17 июля 2014.

Отрывок, характеризующий Земля Франца-Иосифа

Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег'ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.
– Передай, видно… – Он не договорил и улыбнулся болезненно фальшивой улыбкой.


Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом к государю поехал в Тильзит.
13 го июня, французский и русский императоры съехались в Тильзите. Борис Друбецкой просил важное лицо, при котором он состоял, о том, чтобы быть причислену к свите, назначенной состоять в Тильзите.
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.
– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.
– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
– Я вижу, что я не во время, – повторил Ростов.
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.
– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
– Нет, у меня есть дело, – коротко ответил Ростов.
Ростов сделался не в духе тотчас же после того, как он заметил неудовольствие на лице Бориса, и, как всегда бывает с людьми, которые не в духе, ему казалось, что все неприязненно смотрят на него и что всем он мешает. И действительно он мешал всем и один оставался вне вновь завязавшегося общего разговора. «И зачем он сидит тут?» говорили взгляды, которые бросали на него гости. Он встал и подошел к Борису.
– Однако я тебя стесняю, – сказал он ему тихо, – пойдем, поговорим о деле, и я уйду.
– Да нет, нисколько, сказал Борис. А ежели ты устал, пойдем в мою комнатку и ложись отдохни.
– И в самом деле…
Они вошли в маленькую комнатку, где спал Борис. Ростов, не садясь, тотчас же с раздраженьем – как будто Борис был в чем нибудь виноват перед ним – начал ему рассказывать дело Денисова, спрашивая, хочет ли и может ли он просить о Денисове через своего генерала у государя и через него передать письмо. Когда они остались вдвоем, Ростов в первый раз убедился, что ему неловко было смотреть в глаза Борису. Борис заложив ногу на ногу и поглаживая левой рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного, то глядя в сторону, то с тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову. Ростову всякий раз при этом становилось неловко и он опускал глаза.
– Я слыхал про такого рода дела и знаю, что Государь очень строг в этих случаях. Я думаю, надо бы не доводить до Его Величества. По моему, лучше бы прямо просить корпусного командира… Но вообще я думаю…
– Так ты ничего не хочешь сделать, так и скажи! – закричал почти Ростов, не глядя в глаза Борису.
Борис улыбнулся: – Напротив, я сделаю, что могу, только я думал…
В это время в двери послышался голос Жилинского, звавший Бориса.
– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.


Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.
«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu'est ce que c'est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.