Дэвис, Говард

Говард Дэвис
Общая информация
Гражданство:	США США
Дата рождения:	14 февраля 1956(1956-02-14)
Место рождения:	Глен-Коув, Нью-Йорк, США
Дата смерти:	30 декабря 2015(2015-12-30) (59 лет)
Место смерти:	Плантейшн, Флорида, США
Весовая категория:	лёгкая (61,2 кг)
Стойка:	левосторонняя
Рост:	173 см
Размах рук:	184 см
Профессиональная карьера
Первый бой:	15 января 1977
Последний бой:	13 апреля 1996
Количество боёв:	43
Количество побед:	36
Побед нокаутом:	14
Поражений:	6
Ничьих:	1
Любительская карьера
Количество боёв:	130
Количество побед:	125
Количество поражений:	5
Медали Олимпийские игры Золото Монреаль 1976 до 60 кг Чемпионаты мира Золото Гавана 1974 до 57 кг
[boxrec.com/list_bouts.php?human_id=554&cat=boxer Послужной список (boxrec)]

Го́вард Э́двард Дэ́вис мла́дший (англ. Howard Edward Davis, Jr.; 14 февраля 1956, Глен-Коув — 30 декабря 2015, Плантейшн, Флорида, США) — американский боксёр лёгких весовых категорий, выступал за сборную США в середине 1970-х годов. Чемпион летних Олимпийских игр в Монреале, чемпион мира, победитель многих международных турниров и национальных первенств. В период 1977—1996 с попеременным успехом боксировал на профессиональном уровне, трижды был претендентом на титул чемпиона мира крупнейших боксёрских организаций. Впоследствии — спортивный менеджер, тренер бойцов смешанного стиля.

Биография

Говард Дэвис родился 14 февраля 1956 года в городе Глен-Коув, штат Нью-Йорк. Активно заниматься боксом начал в раннем детстве под руководством собственного отца, в прошлом тоже боксёра. Первого серьёзного успеха на ринге добился в 1973 году, когда в полулёгком весе одержал победы на чемпионатах США и Северной Америки среди любителей. Год спустя вновь стал чемпионом страны и съездил в Гавану на впервые проведённый чемпионат мира по боксу, откуда привёз медаль золотого достоинства, победив всех своих соперников, в том числе титулованного советского боксёра Бориса Кузнецова в финале.

В 1976 году Дэвис поднялся в лёгкий вес, в третий раз взял золото на чемпионате США и благодаря череде удачных выступлений удостоился права защищать честь страны на летних Олимпийских играх в Монреале — на соревнованиях одолел всех конкурентов, в том числе таких боксёров как Аце Русевски и Симион Куцов в полуфинале и финале соответственно. Выигранную золотую медаль Дэвис посвятил матери, которая за несколько дней до начала Олимпиады скончалась от сердечного приступа. Помимо золотой олимпийской награды он также получил Кубок Вэла Баркера, приз самому техничному боксёру Олимпийских игр, а также был признан лауреатом в номинации «Боец года» по версии Ассоциации боксёрских журналистов Америки.

Став олимпийским чемпионом, Дэвис решил попробовать себя среди профессионалов и подписал контракт на 1,5 млн долларов с телекомпанией CBS. Профессиональный дебют состоялся в январе 1977 года, его первый соперник пуэрториканец Хосе Ресто был побеждён единогласным решением судей. В течение трёх последующих лет Дэвис провёл в лёгком весе множество успешных боёв и к июню 1980 года получил возможность побороться за титул чемпиона мира по версии Всемирного боксёрского совета (ВБС). Тем не менее действующий чемпион британец Джим Уотт оказался слишком сильным для него соперником — все судьи отдали победу ему.

Несмотря на поражение, Дэвис продолжил выходить на ринг, участвовал в поединках со многими крепкими боксёрами, поднялся в мировых рейтингах и летом 1984 года вновь попытался завоевать пояс чемпиона ВБС. Но и вторая попытка вышла неудачной, раздельным решением победил действующий чемпион из Пуэрто-Рико Эдвин Росарио. Последнюю попытку выиграть мировой титул Говард Дэвис предпринял в июле 1988 года, на сей раз на кону стоял пояс Международной боксёрской федерации (МБФ) в первой полусредней весовой категории, а соперником был опытнейший американец Бадди Макгирт. На удивление зрителей, Макгирт нокаутировал Дэвиса уже в первом же раунде. Боксёр был настолько раздосадован этим поражением, что сразу по окончании матча объявил о завершении карьеры спортсмена.

В 1994 году в возрасте 38 лет Дэвис вернулся в профессиональный бокс, он значительно прибавил в весе, перейдя в среднюю весовую категорию, но, несмотря на это, уверенно побеждал всех своих оппонентов. В апреле 1996 года встретился с небитым соотечественником Даной Розенблаттом в бою за титул чемпиона Всемирного боксёрского союза и проиграл нокаутом во втором раунде. Этот матч был последним в карьере Дэвиса, всего в профессиональном боксе он провёл 43 боя, из них 36 окончил победой (в том числе 14 досрочно), 6 раз проиграл, в одном случае судьи зафиксировали ничью.

После завершения спортивной карьеы Говард Дэвис работал тренером, занимался подготовкой бойцов смешанного стиля, в том числе долгие годы был личным тренером знаменитого чемпиона Чака Лидделла и других членов клуба American Top Team. Часто Дэвиса приглашали на телевидение в качестве эксперта-обозревателя или комментатора. Участвовал в организации боёв по правилам MMA в собственной промоутерской компании Fight Time Promotions. На его малой родине в городе Глен-Коув Дэвиса считают героем, в честь него названа одна из улиц, кроме того, в 2009 году мэр города объявил дату 10 июля «Днём Говарда Дэвиса».

Ссылки

• [howarddavisjr.com/ HowardDavisJr.com]  (англ.) — официальный сайт
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/da/howard-davis-jr-1.html Говард Дэвис] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• [boxrec.com/list_bouts.php?human_id=554&cat=boxer Говард Дэвис] (англ.) — статистика профессиональных боёв на сайте BoxRec

Отрывок, характеризующий Дэвис, Говард

Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.
– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
– Я вижу, что я не во время, – повторил Ростов.
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.
– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
– Нет, у меня есть дело, – коротко ответил Ростов.
Ростов сделался не в духе тотчас же после того, как он заметил неудовольствие на лице Бориса, и, как всегда бывает с людьми, которые не в духе, ему казалось, что все неприязненно смотрят на него и что всем он мешает. И действительно он мешал всем и один оставался вне вновь завязавшегося общего разговора. «И зачем он сидит тут?» говорили взгляды, которые бросали на него гости. Он встал и подошел к Борису.
– Однако я тебя стесняю, – сказал он ему тихо, – пойдем, поговорим о деле, и я уйду.
– Да нет, нисколько, сказал Борис. А ежели ты устал, пойдем в мою комнатку и ложись отдохни.
– И в самом деле…
Они вошли в маленькую комнатку, где спал Борис. Ростов, не садясь, тотчас же с раздраженьем – как будто Борис был в чем нибудь виноват перед ним – начал ему рассказывать дело Денисова, спрашивая, хочет ли и может ли он просить о Денисове через своего генерала у государя и через него передать письмо. Когда они остались вдвоем, Ростов в первый раз убедился, что ему неловко было смотреть в глаза Борису. Борис заложив ногу на ногу и поглаживая левой рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного, то глядя в сторону, то с тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову. Ростову всякий раз при этом становилось неловко и он опускал глаза.