Ермолаев, Николай Васильевич

Николай Васильевич Ермолаев
Дата рождения	19 декабря 1924(1924-12-19)
Место рождения	деревня Малодубровное, Половинский район, Курганский округ, Уральская область, РСФСР, СССР (ныне Курганская область)
Дата смерти	3 декабря 1999(1999-12-03) (74 года)
Место смерти	посёлок Варгаши, Курганская область, Россия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1942—1947, 1951—1956
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Николай Васильевич Ермолаев (19 декабря 1924, Малодубровное, ныне Курганская область — 3 декабря 1999, Варгаши, Курганская область) — капитан Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1944).

Биография

Николай Васильевич Ермолаев родился 19 декабря 1924 года в деревне Малодубровное Половинского района (ныне — Курганской области). После окончания шести классов Сумкинской неполной школы работал в колхозе.

С началом войны был мобилизован в трудармию на лесозаготовки в Иковский леспромхоз. В августе 1942 года Ермолаев был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. С августа 1943 года — на фронтах Великой Отечественной войны. Принимал участие в боях на Степном, 2-м и 3-м Украинских, 1-м Белорусском фронтах. К сентябрю 1943 года гвардии красноармеец Николай Ермолаев был разведчиком взвода пешей разведки 280-го гвардейского стрелкового полка 92-й гвардейской стрелковой дивизии 37-й армии Степного фронта. Отличился во время битвы за Днепр.

В конце сентября 1943 года Ермолаев одним из первых переправился через Днепр в районе села Дериевка Онуфриевского района Кировоградской области Украинской ССР и прикрыл переправу взвода. В октябре он принял участие в разведке боем у хутора Луковка Пятихатского района Днепропетровской области, во время которой гранатами подбил бронемашину, после чего снял с неё пулемёт и огнём из него уничтожил около 30 солдат и офицеров противника.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1944 года гвардии красноармеец Николай Ермолаев был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 3961.

В 1944 году окончил курсы комсоргов при политотделе 37-й армии, после чего был комсоргом роты. 15 апреля 1944 года под городом Бендеры был тяжело ранен. Лечился в госпитале города Грозный, вернулся на фронт. Конец войны встретил на Эльбе. В июле 1947 года гвардии младший лейтенант Ермолаев был демобилизован.

Вернулся в Курганскую область, работал токарем на Варгашинском заводе противопожарного и специального оборудования, был выдвинут на работу председателем районного комитета ДОСААФ.

С 1950 года член ВКП(б), c 1952 года — КПСС.

В июне 1951 года был повторно призван в армию. В 1952 окончил курсы переподготовки политсостава запаса Забайкальского ВО и пехотное училище (экстерном). В 1956 году старший лейтенант Ермолаев уволен в запас, после чего работал фельдъегерем узла связи в Варгашах. Капитан в отставке Николай Васильевич Ермолаев умер 3 декабря 1999 года.

Был также награждён орденами Отечественной войны 1-й степени и Красной Звезды, рядом медалей.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Золотое созвездие Зауралья. Кн. 1. Курган. Парус-М. 2000.

Отрывок, характеризующий Ермолаев, Николай Васильевич

Стон этого раненого зверя, французской армии, обличивший ее погибель, была присылка Лористона в лагерь Кутузова с просьбой о мире.
Наполеон с своей уверенностью в том, что не то хорошо, что хорошо, а то хорошо, что ему пришло в голову, написал Кутузову слова, первые пришедшие ему в голову и не имеющие никакого смысла. Он писал:

«Monsieur le prince Koutouzov, – писал он, – j'envoie pres de vous un de mes aides de camps generaux pour vous entretenir de plusieurs objets interessants. Je desire que Votre Altesse ajoute foi a ce qu'il lui dira, surtout lorsqu'il exprimera les sentiments d'estime et de particuliere consideration que j'ai depuis longtemps pour sa personne… Cette lettre n'etant a autre fin, je prie Dieu, Monsieur le prince Koutouzov, qu'il vous ait en sa sainte et digne garde,
Moscou, le 3 Octobre, 1812. Signe:
Napoleon».
[Князь Кутузов, посылаю к вам одного из моих генерал адъютантов для переговоров с вами о многих важных предметах. Прошу Вашу Светлость верить всему, что он вам скажет, особенно когда, станет выражать вам чувствования уважения и особенного почтения, питаемые мною к вам с давнего времени. Засим молю бога о сохранении вас под своим священным кровом.
Москва, 3 октября, 1812.
Наполеон. ]

«Je serais maudit par la posterite si l'on me regardait comme le premier moteur d'un accommodement quelconque. Tel est l'esprit actuel de ma nation», [Я бы был проклят, если бы на меня смотрели как на первого зачинщика какой бы то ни было сделки; такова воля нашего народа. ] – отвечал Кутузов и продолжал употреблять все свои силы на то, чтобы удерживать войска от наступления.
В месяц грабежа французского войска в Москве и спокойной стоянки русского войска под Тарутиным совершилось изменение в отношении силы обоих войск (духа и численности), вследствие которого преимущество силы оказалось на стороне русских. Несмотря на то, что положение французского войска и его численность были неизвестны русским, как скоро изменилось отношение, необходимость наступления тотчас же выразилась в бесчисленном количестве признаков. Признаками этими были: и присылка Лористона, и изобилие провианта в Тарутине, и сведения, приходившие со всех сторон о бездействии и беспорядке французов, и комплектование наших полков рекрутами, и хорошая погода, и продолжительный отдых русских солдат, и обыкновенно возникающее в войсках вследствие отдыха нетерпение исполнять то дело, для которого все собраны, и любопытство о том, что делалось во французской армии, так давно потерянной из виду, и смелость, с которою теперь шныряли русские аванпосты около стоявших в Тарутине французов, и известия о легких победах над французами мужиков и партизанов, и зависть, возбуждаемая этим, и чувство мести, лежавшее в душе каждого человека до тех пор, пока французы были в Москве, и (главное) неясное, но возникшее в душе каждого солдата сознание того, что отношение силы изменилось теперь и преимущество находится на нашей стороне. Существенное отношение сил изменилось, и наступление стало необходимым. И тотчас же, так же верно, как начинают бить и играть в часах куранты, когда стрелка совершила полный круг, в высших сферах, соответственно существенному изменению сил, отразилось усиленное движение, шипение и игра курантов.


Русская армия управлялась Кутузовым с его штабом и государем из Петербурга. В Петербурге, еще до получения известия об оставлении Москвы, был составлен подробный план всей войны и прислан Кутузову для руководства. Несмотря на то, что план этот был составлен в предположении того, что Москва еще в наших руках, план этот был одобрен штабом и принят к исполнению. Кутузов писал только, что дальние диверсии всегда трудно исполнимы. И для разрешения встречавшихся трудностей присылались новые наставления и лица, долженствовавшие следить за его действиями и доносить о них.
Кроме того, теперь в русской армии преобразовался весь штаб. Замещались места убитого Багратиона и обиженного, удалившегося Барклая. Весьма серьезно обдумывали, что будет лучше: А. поместить на место Б., а Б. на место Д., или, напротив, Д. на место А. и т. д., как будто что нибудь, кроме удовольствия А. и Б., могло зависеть от этого.
В штабе армии, по случаю враждебности Кутузова с своим начальником штаба, Бенигсеном, и присутствия доверенных лиц государя и этих перемещений, шла более, чем обыкновенно, сложная игра партий: А. подкапывался под Б., Д. под С. и т. д., во всех возможных перемещениях и сочетаниях. При всех этих подкапываниях предметом интриг большей частью было то военное дело, которым думали руководить все эти люди; но это военное дело шло независимо от них, именно так, как оно должно было идти, то есть никогда не совпадая с тем, что придумывали люди, а вытекая из сущности отношения масс. Все эти придумыванья, скрещиваясь, перепутываясь, представляли в высших сферах только верное отражение того, что должно было совершиться.