Волк-Леонович, Иосиф Васильевич
| Иосиф Васильевич Волк-Леонович | |
| белор. Іосіф Васільевіч Воўк-Леановіч | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: |
хутор Левоновка Бобруйского уезда |
| Дата смерти: | |
| Отец: |
Василий Андреевич Волк-Леонович |
| Супруга: |
Лариса Григорьевна Волк-Леонович |
| Дети: |
Ксения (1921 г. р.) художник, Леонилла (1925 г. р.) |
Иосиф Васильевич Волк-Леонович (белор. Іосіф Васільевіч Воўк-Леановіч, 6 ноября 1891, хутор Левоновка Бобруйского уезда — 1943) — белорусский советский языковед.
Биография
Волк-Леонович родился 6 ноября 1891 года на хуторе Левоновка Бобруйского уезда в обедневшей дворянской семье. Отец — владелец хутора Левоновка Василий Андреевич Волк-Леонович, мать — Лариса Григорьевна. В 1911 году с отличием окончил Бобруйскую классическую гимназию и зачислен на историко-филологический факультет Петербургского университета. Ученик А. А. Шахматова и И. А. Бодуэна де Куртенэ.
В 1914 году добровольцем уходит на фронт с третьего курса университета, служит в кавалерийском полку, дослужившись до звания поручик кавалерии. Осенью 1917 года отправлен в Полтавский госпиталь для лечение от плеврита, в декабре того же года признан негодным к дальнейшей воинской службе и выписан для лечения в домашних условиях на хутор Левоновка.
В 1918—1920 годах работает преподавателем русского языка и латыни в частной гимназии Годыцкого-Цвирко в г. Бобруйске и Клецкой общественной гимназии. В 1920 году мобилизован в Красную армию.
В 1922 году возвращается в Петроградский университ для завершения учёбы. В 1924 году поступает ассистентом на кафедру истории белорусского языка Белорусского государственного университета. В 1924 году издаёт свою первую крупную работуа «Историческое изучение белорусского языка в славянской филологии». В 1927 году становится доцентом кафедры истории белорусского языка в БГУ. Кроме истории белорусского языка И. В. Волк-Леонович читает научный курс русского языка, ведёт семинары по современному белорусскому языку, руководит спецсеминарами — по языку «Литовской метрики», по старославянскому языку, польскому, чешскому, сербскому, болгарскому языкам. Печатает научные работы по изучению древних белорусских письменных памятников, в частности издания Ф. Скорины. Совместно с С. М. Некрашевичем готовит работу по белорусской междиалектной зоне переходных говоров, с Е. Ф. Карским, Т. П. Ломтевым по фонетике белорусского языка.
В 1930 году, из-за нетерпимой обстановки наушничества в БГУ, Волк-Леонович уезжает в Саратов, где занимает должность заведующего кафедрой в Саратовском государственном университете имени Н. Чернышевского и продолжает научную работу.
15 апреля 1934 года И. В. Волк-Леонович арестован, но вскоре освобождён. Волк-Леонович срочно переводится в Оренбургский педагогический институт, где заведует кафедрой русского языка и литературы.
17 сентября 1937 года Иосиф Васильевич вновь арестован уже окончательно, родным сообщили, что он умер на Крайнем Севере в 1943 году. В 1958 году И. В. Волк-Леонович реабилитирован.
И. В. Волк-Леонович внес неоценимый вклад в развитие современного белорусского языка. Вместе с Е.Ф Карским и С. М. Некрашевичем его смело можно считать основоположниками современного белорусского языка.
В 1994 году в г. Минске переизданы «Лекцыi па гiсторыi беларускай мовы».
Историческая справка
Фамилия Волк-Леонович принадлежит гербу Трубы и находится в списке древних шляхетских родов Беларуси. Родоначальником рода Волков-Леоновичей является боярин Леон Григорьевич Волк, получивший от короля Сигизмунда Августа в 1562 году грамоты на владение вотчинами в Речицком повете. Прадед Иосифа Васильевича — Флориан Волк-Леонович занимал должность гродского судьи в Речицком повете и, как свидетельствуют старинные документы, — к концу XVIII века обширные земельные владения Левоновичей имелись в селениях Высокая, Слобода Поташева (Флориан Волк-Левонович) и Азаричи, Кожановка, Серовка, Плутовка Белицкого уезда. В различных источниках встречаются разные написания фамилии: Волк-Левонович, Волк-Леванович.
Напишите отзыв о статье "Волк-Леонович, Иосиф Васильевич"
Литература
- Белорусская ССР: Краткая энциклопедия в 5 т. / Ред. колл.: П. У. Бровка и др. — Мн.: Гл. ред. Белорус. Сов. Энциклопедии, 1981. — Т. 4. Население. Этнография и фольклор. Литература. Искусство. Архитектура. — С. 207, 611, 648—649. — 712 с. — 50 000 экз.
- Л. Рублевская, В. Скалабан. «Лингвистическая дискуссия с расстрелом»
Отрывок, характеризующий Волк-Леонович, Иосиф Васильевич
Не выпуская уже аббата и Пьера, Анна Павловна для удобства наблюдения присоединила их к общему кружку.В это время в гостиную вошло новое лицо. Новое лицо это был молодой князь Андрей Болконский, муж маленькой княгини. Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определенными и сухими чертами. Всё в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою, оживленною женой. Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно. Из всех же прискучивших ему лиц, лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее. Он поцеловал руку Анны Павловны и, щурясь, оглядел всё общество.
– Vous vous enrolez pour la guerre, mon prince? [Вы собираетесь на войну, князь?] – сказала Анна Павловна.
– Le general Koutouzoff, – сказал Болконский, ударяя на последнем слоге zoff , как француз, – a bien voulu de moi pour aide de camp… [Генералу Кутузову угодно меня к себе в адъютанты.]
– Et Lise, votre femme? [А Лиза, ваша жена?]
– Она поедет в деревню.
– Как вам не грех лишать нас вашей прелестной жены?
– Andre, [Андрей,] – сказала его жена, обращаясь к мужу тем же кокетливым тоном, каким она обращалась к посторонним, – какую историю нам рассказал виконт о m lle Жорж и Бонапарте!
Князь Андрей зажмурился и отвернулся. Пьер, со времени входа князя Андрея в гостиную не спускавший с него радостных, дружелюбных глаз, подошел к нему и взял его за руку. Князь Андрей, не оглядываясь, морщил лицо в гримасу, выражавшую досаду на того, кто трогает его за руку, но, увидав улыбающееся лицо Пьера, улыбнулся неожиданно доброй и приятной улыбкой.
– Вот как!… И ты в большом свете! – сказал он Пьеру.
– Я знал, что вы будете, – отвечал Пьер. – Я приеду к вам ужинать, – прибавил он тихо, чтобы не мешать виконту, который продолжал свой рассказ. – Можно?
– Нет, нельзя, – сказал князь Андрей смеясь, пожатием руки давая знать Пьеру, что этого не нужно спрашивать.
Он что то хотел сказать еще, но в это время поднялся князь Василий с дочерью, и два молодых человека встали, чтобы дать им дорогу.
– Вы меня извините, мой милый виконт, – сказал князь Василий французу, ласково притягивая его за рукав вниз к стулу, чтоб он не вставал. – Этот несчастный праздник у посланника лишает меня удовольствия и прерывает вас. Очень мне грустно покидать ваш восхитительный вечер, – сказал он Анне Павловне.
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо него.
– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.
Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
