Калев (подводная лодка)

<th colspan="3" align="center" style="color: white; height: 20px; background: navy;font-size: 110%;">История корабля</th> <th colspan="3" align="center" style="color: white; height: 20px; background: navy;font-size: 110%;">Силовая установка</th> </tr><tr> <td colspan="3"> Дизель-электрическая, двухвальная.
2 дизеля суммарной мощностью 1200 л. с.,
2 электродвигателя суммарной мощностью 790 л. с., два винта</td> <th colspan="3" align="center" style="height: 20px; background: navy;font-size: 90%;"> Категория на Викискладе</th>

«Калев»
Kalev
«Калев» на эстонской почтовой открытке
Государство флага	Эстония Эстония, СССР СССР
Порт приписки	Таллин, Либава, Кронштадт
Спуск на воду	7 июля 1936
Выведен из состава флота	1941
Современный статус	погибла
Основные характеристики
Тип корабля	Торпедно-минная подводная лодка
Обозначение проекта	«Калев»
Скорость (надводная)	13,5 узлов
Скорость (подводная)	8,5 узлов
Рабочая глубина погружения	70 м
Предельная глубина погружения	90 м
Автономность плавания	20 суток
Экипаж	38 человек
Размеры
Водоизмещение надводное	665 т
Водоизмещение подводное	853,4 т
Длина наибольшая (по КВЛ)	59,5 м
Ширина корпуса наиб.	7,24 м
Средняя осадка (по КВЛ)	3,5 м
Вооружение
Торпедно- минное вооружение	4 носовых ТА x 533 мм, 8 торпед, 20 мин
ПВО	автоматическое орудие «Бофорс» калибра 40 мм, пулемёт «Льюис»

Калев (подводная лодка)Калев (подводная лодка)

«Ка́лев» — эстонская, позднее советская подводная лодка, построенная в 1936 году в Великобритании по заказу эстонского правительства, головной корабль типа «Калев». В 1940 году лодка вошла в состав Краснознамённого Балтийского флота СССР. 1 ноября 1941 года корабль погиб по неизвестной причине во время выполнения спецзадания. Предположительно, лодка подорвалась на мине.

История

Довоенный период

Корабль был построен на британской верфи «Виккерс-Армстронг», в городе Барроу (англ. Barrow-in-Furness), графство Камбрия, Великобритания. Строительство было начато в мае 1935 года, а 7 июля 1936 года «Калев», вместе с однотипным «Лембит» были спущены на воду и, после достройки, переданы Эстонии. Корабли составили дивизион подводных минных заградителей и базировались в Таллине. 19 августа 1940 года на «Калеве» был поднят советский военно-морской флаг. Лодка была включена в состав Балтийского флота. В связи с этим на корабле произошло почти полное обновление экипажа. Новых членов экипажа обучали работе с незнакомой советским подводникам техникой оставшиеся моряки из эстонского экипажа: боцман мичман М. А. Метсар, старшина минно-торпедной группы Х. Ю. Адлер и старшина группы трюмных В. Г. Ветеля. 3 октября командование лодкой принял старший лейтенант Б. А. Ныров, служивший ранее на «Малютках» М-71 и М-91. Вскоре после назначения Нырову было присвоено звание капитан-лейтенанта. В начале 1941 года «Калев» вместе с «Лембитом» перебазировались в Либаву.

Начало войны

22 июня 1941 года «Калев» и «Лембит» встретили в Либаве в составе третьего дивизиона первой бригады подводных лодок Балтийского флота. 23 июня лодки перешли в Виндаву. В полночь 25 июня «Калев» в составе группы с «Лембитом» и «С-7» в сопровождении большого тральщика «Фугас» и двух катеров типа «морской охотник» прибыли в Усть-Двинск. Ещё через несколько дней эта группа прибыла в Кронштадт.

7 августа «Калев» получил первое боевое задание — установить мины на фарватерах Виндавы и Либавы, после чего нести службу в районе маяков Овизи и Ужава. 8 августа «Калев» в сопровождении тральщиков и «МО» вышел в море из Таллина. При этом тральщиками было обнаружено и уничтожено пять вражеских мин.

В районе минной постановки экипаж «Калева» несколько дней наблюдал за движением судов противника, после чего 13 августа была произведена минная постановка (10 мин в трёх банках: 3, 3, 4 мины).

18 августа произошёл безрезультатный контакт с конвоем из двух транспортов в сопровождении торпедных катеров. 21 августа «Калев» вернулся из похода на базу в Таллин.

28 августа вышел из Таллина в составе группы военных кораблей Балтийского флота, перебазирующихся в Кронштадт. Лодка «C-5», шедшая впереди «Калева», подорвалась на мине, в результате чего «Калев» отстал от основной группы кораблей, оставшись с транспортами и малыми судами под атаками фашистской авиации. В результате одного из налётов осколком был ранен командир. После прибытия в Ленинград подводники своими силами провели ремонт лодки.

В конце сентября с «Калева» списали группу моряков для службы в других частях. В их числе убыли все старшины-эстонцы, позже вошедшие в состав 249-й эстонской стрелковой дивизии. Главный старшина Н. А. Трифонов с «М-93» занял место боцмана, а старшина 2-й статьи Г. И. Посевкин с погибшей на мине «С-5» стал новым командиром отделения трюмных. В экипаже лодки служили представители пяти республик СССР. Пять подводников были кавалерами орденов и медалей. В начале войны это была большая редкость.

Особое задание

мыс Юминда

мыс Юминда, Эстония

15 октября готовый к новому походу «Калев» перешёл в Кронштадт. Лодка получила особое задание: произвести высадку диверсионной группы из трёх человек со снаряжением и радиостанцией в бухте Ихасалу-лахт в 30 километрах от Таллина. После этого «Калев» должен был вести боевые действия в Финском заливе, выявляя маршруты немецких судов в Таллин, вести минные постановки и торпедные атаки на правах неограниченной подводной войны.

27 октября, за несколько часов до отправления в поход, на «Калев» прибыла разведгруппа в составе двух мужчин и одной женщины. Их имена держались в секрете. Женщина ранее была эстонской учительницей, в поход шла в качестве радистки. Один из мужчин в прошлом был эстонским матросом и хорошо знал побережье.

29 октября «Калев» миновал остров Гогланд, после чего на связь выходить перестал и сигнала о постановке мин не передавал.

А. М. Матиясевич, командир «Лембита», в своих мемуарах написал, что разведгруппа выходила на связь, что означает успешно проведённую высадку. Послевоенные анализы и сопоставления фактов привели к выводу, что «Калев» подорвался на мине и затонул к западу от острова Найсар 1 ноября 1941 года, а разведгруппа на связь так и не вышла. По официальной версии подводная лодка пропала без вести. Координаты гибели до сих пор неизвестны. В июле 2010 года было объявлено, что в Финском заливе, на глубине 85 метров, неподалёку от эстонского мыса Юминда найдена подлодка, предположительно — «Калев». Позднее эта информация не подтвердилась, погружение показало, что находка представляет собой обломки дирижабля.

Победы

В некоторых источниках указывается, что на десяти минах «Калева» подорвались три корабля:

• Танкер «Мозель» (796 брт) — после подрыва на мине, выставленной 13 августа, затонул.
• Транспорт «Франценбург» (2 111 брт) — после подрыва на мине, выставленной 13 августа, затонул.
• Пароход «Эспирайт» — после подрыва на мине, выставленной 13 августа, выбросился на берег.

По другим, противоречащим этим источникам, вышеуказанные корабли подорвались на донных минах, выставленных немецкими катерами, а постановка «Калева» была выполнена слишком далеко от берега и успеха не имела.

Ссылки

• [www.town.ural.ru/ship/ship/kalev.php3 town.ural.ru/ship // «Калев»]
• [archive.is/20121221150555/victory.mil.ru/tw/navy/03/21.html victory.mil.ru//«Калев»]

Литература

• Алексей Матиясевич. В глубинах Балтики. 21 подводная победа. — переиздание книги «По морским дорогам». — М.: Яуза, Эксмо, 2007. — С. 281-292. — 320 с. — ISBN 978-5-699-23856-9.
• Морозов М. Э., Кулагин К. Л. «Щуки». Легенды Советского подводного флота. — М.: Яуза, Эксмо, 2008. — С. 167. — 176 с. — (Арсенал коллекция). — ISBN 978-5-699-25285-5.

Отрывок, характеризующий Калев (подводная лодка)

Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»


На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.