Когяру

Когяру (яп. コギャル), сокращение от «старшеклассница» (яп. 高校生 ко:ко:сэй) и англ. girl, в японском произношении гяру — «девушка») — субкультура японских старшеклассниц, один из двух основных подстилей гяру, распространённая в 1990-е. Характеризуется жизнерадостными яркими цветами, мини-юбками, обувью на платформе, белыми гольфами (или свободными носками), искусственным загаром, крашенными в светлые тона волосами, светлыми тенями и накладными ресницами. Неизменным спутником когяру является мобильный телефон. Когяру проводят время в ночных клубах, где их характеризует раскованное поведение. Когяру необходимо отличать от гангуро, несмотря на их видимую схожесть. Своих бойфрендов когяру называют хоммэй-кун.

Особенности субкультуры

Помимо визуальных признаков, культуру когяру характеризует свобода нравов, уделение большого внимания материальной стороне жизни и отход от некоторых моральных принципов традиционных для японского общества. Представительницы субкультуры пользовались услугами клубов знакомств, но наибольшую известность получило характерное для когяру явление «Эндзё-косай» — случайный секс или совместное времяпровождение без интимных услуг со взрослыми мужчинами за деньги, на которые затем покупались различные модные, обычно фирменные, вещи. За своё поведение когяру подвергались критике и презрению со стороны многих слоёв общества, считавших их бездуховными.

Журналистка Юки Исикава, написавшая книгу о когяру, в интервью для журнала Shukan Bunshun говорила:

При всей их внешней грубости бывшие когяру находятся в депрессии, подчас весьма глубокой. Так вполне может быть. И ещё неизвестно, как поведёт себя поколение пост-когяру — сможет ли оно превзойти собственную депрессию и столь опасное воспитание?

См. также

• Гангуро
• Модан гару
• Эндзё-косай

Ссылки

• [news.leit.ru/archives/846 Когяру вырастают в матерей-монстров]

Отрывок, характеризующий Когяру

– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]