Комина, Римма Васильевна
Поделись знанием:
Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направился к редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, он остановился и таинственно поманил к себе рукою.
Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на котором остановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугром яровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка и барский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и по всему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста к деревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемся тумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся в гору лошадей в повозках и призывы друг другу.
– Пленного дайте сюда, – негромко сказал Денисоп, не спуская глаз с французов.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов. Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.
Петя, быстрыми движениями поворачивая голову, оглядывался то на барабанщика, то на Денисова, то на эсаула, то на французов в деревне и на дороге, стараясь не пропустить чего нибудь важного.
– Пг'идет, не пг'идет Долохов, надо бг'ать!.. А? – сказал Денисов, весело блеснув глазами.
– Место удобное, – сказал эсаул.
– Пехоту низом пошлем – болотами, – продолжал Денисов, – они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, – Денисов указал на лес за деревней, – а я отсюда, с своими гусаг'ами. И по выстг'елу…
– Лощиной нельзя будет – трясина, – сказал эсаул. – Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу, в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.
Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.
Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
| Римма Васильевна Комина | |
 | |
| Место рождения: | |
|---|---|
| Научная сфера: | |
| Место работы: | |
| Учёная степень: | |
| Учёное звание: | |
| Альма-матер: | |
| Научный руководитель: | |
| Известные ученики: | |
| Награды и премии: |
Почётный знак «За отличные успехи в области высшего образования СССР» |
Ри́мма Васи́льевна Кóмина (30 мая 1926, Златоуст — 12 октября 1995, Пермь) — советский, российский литературовед, доктор филологических наук, заведующая кафедрой русской литературы (1957–1973, 1982–1991), декан филологического факультета Пермского университета (1977–1982), автор учебника «Современная советская литература» (1984), одна из ключевых фигур в культурной жизни Перми 1970–1980-х годов.
Содержание
Биография
В 1949 году окончила филологический факультет МГУ. Ученица А. А. Белкина. После окончания университета поступила в аспирантуру при МГУ, окончила её в 1952 году.
С 1953 по 1956 годы — учёный секретарь совета филологического факультета МГУ.
В 1956 году приехала в Молотов, с 7 июля 1956 года зачислена ст. преподавателем каф. истории русской литературы историко-филологического факультета Молотовского (Пермского) университета. <p style="text-align:justify">С 30 августа 1957 года по 2 января 1973 года — зав. кафедрой (истории) русской литературы филологического факультета Молотовского (Пермского) университета (унаследовав эту должность от С. Я. Фрадкиной). <p style="text-align:justify">C 10 марта 1982 по 1 сентября 1991 года вновь заведует кафедрой русской литературы. <p style="text-align:justify">В то время Р. В. Комина сумела сформировать работоспособный коллектив кафедры, в состав которого вошли известные учёные: профессора С. Я. Фрадкина и Р. С. Спивак, доценты В. К. Шеншин, З. В. Станкеева, М. А. Ганина, Н. В. Гашева, Н. Е. Васильева, Р. Я. Гельфанд, Г. В. Мосягина и др.[1] Как учёного, Р. В. Комину интересовали механизмы функционирования литературного процесса, его типологические закономерности, что и стало основной научной темой кафедры.
В 1950-е годы организовала первую фольклорную экспедицию в Пермскую область, положив в Пермском университете начало изучению традиционной культуры и фольклора Прикамья. По её инициативе и при её участии был издан сборник «Народные песни Пермского края», вышедший в двух томах в 1966–1968 годах. Этот сборник и сейчас является самым объемным собранием текстов обрядовой и необрядовой лирики русского населения Прикамья[2]. Работая в Пермском университете в те годы, Р. В. Комина стала одной из тех, кто заложил фундамент пермской школы литературоведения[3].
В 1984 году защитила докторскую диссертацию, и с 1985 года Р. В. Комина — доктор филологических наук, профессор[4].
С 29 августа 1977 по 10 марта 1982 годы — декан филологического факультета Пермского университета[4] (заняла эту должность после А. А. Бельского; её преемником стала Т. И. Ерофеева).
Сфера научных интересов была очень широка: типология литературного процесса XIX—XX веков, стилевые течения русской литературы XX в., духовная культура Урала; множество её публикаций посвящено театральной жизни Перми.
Р. В. Комина оказала влияние на творческую судьбу десятков своих выпускников — пермских филологов, внимательно следила за развитием современной пермской литературы, поддерживала нарождающиеся таланты, отзывалась на все яркие явления в литературной жизни[5]. Духовная поддержка, которую оказывала Р. В. Комина представителям творческой молодёжи Перми, много значила для их становления, духовного роста[6]. По свидетельству современников, она выступала не только как литературный критик, но и как организатор литературного процесса в Перми в 1960—1980-е годы[2].
Награды
Роль в развитии филологического факультета ПГУ
Р. В. Комина во многом способствовала развитию науки на факультете, считая это очень важным; её усилия, предпринимаемые в этом направлении, приносили плоды. Именно в период её руководства защитил докторскую диссертацию один из предыдущих деканов филфака Л. Н. Мурзин (1979). Она обладала аналитическим и быстрым умом, позволяющим ей видеть слабые места, понимать и оперативно разрешать сложные ситуации на факультете; в короткое время она была способна написать любой тематики отчёт, которые тогда во множестве требовали от факультета. Такое тогда делала только она, потому что никто на факультете не мог справиться с такими задачами лучше неё. <p style="text-align:justify">Вместе с тем Р. Ф. Комина умело организовывала работу подчиненных, прежде всего сотрудников деканата – замдекана Тамары Ивановны Ерофеевой и методиста Лидии Ивановны Губиной. Благодаря тому, что она сплачивала, организовывала и направляла трудовой коллектив, она могла, отправившись в командировку на длительное время, вполне успешно контролировать работу факультета на расстоянии и оставаться в курсе происходящих событий.
Основные работы
<p style="text-align:justify">Р. В. Комина — составитель и редактор ряда сборников и журналов: «Народные песни Пермского края», «Типология литературного процесса», «Вестника Пермского университета» и др. Автор несколько монографий, учебных пособий, множества статей в академических изданиях, а также в газетах и журналах. Среди них:- Комина Р. В. Приметы времени // Звезда. 1957. 13 дек.
- Генкель М. А., Богословская О. И., Бельский A. A., Комина Р. В. Основные научные направления филологического факультета с 1916 по 1966 гг. // Учен. зап. Пермского ун-та. 1966. Т. 162. (в соавторстве).
- Воловинский В., Комина Р. В. Существует ли пермская литература? // Молодая гвардия. 1967. 16, 19 апр.
- Комина Р. В. Реальные источники оптимизма // Урал. 1967. № 18;
- Комина Р. В. Современник на нашей сцене // Урал. 1976. № 10. С. 170–177
- Комина Р. В. Современная советская литература: художественные тенденции и стилевое многообразие. М.: Высшая школа, 1984. 231 с. [books.google.ru/books/about/Современная_советска.html?id=3MbqnAEACAAJ&redir_esc=y], [library.univer.kharkov.ua/OpacUnicode/index.php?url=/notices/index/IdNotice:100856/Source:default].
- Комина Р. В. Знакомые незнакомцы. Проза молодых: образы и тенденции // Урал. 1977. № 2. С. 177–180.
- Комина Р. В. Пермской области — 50 лет. Пермь, 1989 (в соавторстве с В. Ф. Поповым и И. Н. Новиковой).
- Комина Р. В. Над страницами русской классики. М.: Просвещение, 1991 . 158 с. [catalog.turgenev.ru/opac/index.php?url=/notices/index/IdNotice:70741/Source:default], [lib.nkzu.kz/cgi/irbis64r_01/cgiirbis_64.exe?Z21ID=&I21DBN=KNIGI&P21DBN=KNIGI&S21STN=1&S21REF=5&S21FMT=fullwebr&C21COM=S&S21CNR=10&S21P01=0&S21P02=1&S21P03=A=&S21STR=%D0%9A%D0%BE%D0%BC%D0%B8%D0%BD%D0%B0,%20%D0%A0.%20%D0%92.].
- Комина Р. В. Романное слагаемое (О природе близости романов М. Булгакова, Б. Пастернака, В. Гроссмана, А. Солженицына) // Типология литературного процесса и творческая индивидуальность писателя. Пермь, 1993. С. 159–172.
- Комина Р. В. Чеховская Россия в произведениях Осоргина // Михаил Осоргин: страницы жизни и творчества: Материалы науч. конф. Пермь, 1994.
- Комина Р. В. Не персонаж для мемуаров… // Ещё волнуются живые голоса…: Воспоминания о С. Ю. Адливанкине. Пермь, 1994.
- [www.psu.ru/universitetskaya-zhizn/universitetskie-smi/stati-ob-universitete/kominarv-msu Комина Р. В. Мой прекрасный МГУ.] Пермь, Пермский университет, 1995 (2016).
- Комина Р. В. Москва. Женщины. Март 53-го: [Из воспоминаний] // Перм. новости. 1996. 7 марта.
- Комина Р. В. Типология хаоса: (о некоторых характеристиках современной литературы) // Вестн. Перм. ун-та. Литературоведение. — Пермь, 1996. — Вып. 1. — С. 74–82.
Напишите отзыв о статье "Комина, Римма Васильевна"
Примечания
- ↑ [www.psu.ru/fakultety/filologicheskij-fakultet/kafedry/kafedra-russkoj-literatury/o-kafedre Кафедра русской литературы. О кафедре] // Пермский государственный национальный исследовательский университет
- ↑ 1 2 Комина Римма Васильевна // Энциклопедия «Пермский край»
- ↑ [www.psu.ru/nauka/nauchnye-shkoly/tipologiya-mirovogo-literaturnogo-protsessa Научные школы. Типология мирового литературного процесса // Пермский государственный национальный исследовательский университет]
- ↑ 1 2 [www.psu.ru/podrazdeleniya/administrativnye/obshchij-otdel Данные архива ПГНИУ]
- ↑ [www.permgani.ru/kalendar-pamyatnyh-dat.html?month=5&year=2011 Календарь знаменательных и памятных дат Пермского края // Пермский государственный архив новейшей истории]
- ↑ [abursh.sytes.net/marginaly/Belikov.htm Юрий Беликов // Анна Сидякина. Маргиналы. Уральский андеграунд: живые лица погибшей литературы. Челябинск: Издательский дом «Фонд Галерея», 2004. 312 с.]
Источники и ссылки
- Борисов К. Семейная профессия // Звезда. 1985. 6 окт.;
- Васильева Н., Ребель Г. [philolog.pspu.ru/module/magazine/do/mpub_1_33 Римма Васильевна Комина] // Филолог. Пермь, 2009. Вып. № 1.
- Дрожащих В. [liter.perm.ru/ess_dro01.htm Арфа серафима] // // Римма: Книга воспоминаний о профессоре Р. В. Коминой / Р. С. Спивак, Н. Е. Васильева, Р. Я. Гельфанд и др. Пермь, 1996. 400 с. С. 386–389.
- Киршин В. [liter.perm.ru/proza_kir34.htm Римму Васильевну Комину знали все...] // Римма: Книга воспоминаний о профессоре Р. В. Коминой / Р. С. Спивак, Н. Е. Васильева, Р. Я. Гельфанд и др. Пермь, 1996. 400 с. С. 376–386.
- Комина Р. В. // Кто есть кто в высшей школе. М., 1992. Т.3.
- Р. В. Комина: Некролог // Звезда. 1995. 17 окт.
- [www.psu.ru/files/docs/ob-universitete/smi/knigi-ob-universitete/pustov_philoldeans.pdf#39 Римма Васильевна Комина] // Пустовалов А. В. Деканы филологического факультета Пермского университета (1960–2015) / А. В. Пустовалов; предисл. Б. В. Кондакова; Перм. гос. нац. исслед. ун-т. Пермь, 2015. 64 с. ISBN 978-5-7944-2555-0. С. 39.
- Комина Римма Васильевна // [www.psu.ru/files/docs/ob-universitete/smi/knigi-ob-universitete/prof_psu.pdf Профессора Пермского государственного университета: (1916–2001)] / Гл. ред.: В. В. Маланин. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2001. 419 с. С. 373.
- Римма: Книга воспоминаний о профессоре Р. В. Коминой / Р. С. Спивак, Н. Е. Васильева, Р. Я. Гельфанд и др. Пермь, 1996. 400 с.
- [enc.permculture.ru/showObject.do?object=1803701388&viewMode=B_1803401805&link=1 Шумов К. Э. Комина Римма Васильевна] // Энциклопедия "Пермский край".
- Rimma Komina // Wikipedia. The Free Encyclopedia.
Отрывок, характеризующий Комина, Римма Васильевна
Дождик прошел, только падал туман и капли воды с веток деревьев. Денисов, эсаул и Петя молча ехали за мужиком в колпаке, который, легко и беззвучно ступая своими вывернутыми в лаптях ногами по кореньям и мокрым листьям, вел их к опушке леса.Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направился к редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, он остановился и таинственно поманил к себе рукою.
Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на котором остановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугром яровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка и барский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и по всему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста к деревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемся тумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся в гору лошадей в повозках и призывы друг другу.
– Пленного дайте сюда, – негромко сказал Денисоп, не спуская глаз с французов.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов. Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.
Петя, быстрыми движениями поворачивая голову, оглядывался то на барабанщика, то на Денисова, то на эсаула, то на французов в деревне и на дороге, стараясь не пропустить чего нибудь важного.
– Пг'идет, не пг'идет Долохов, надо бг'ать!.. А? – сказал Денисов, весело блеснув глазами.
– Место удобное, – сказал эсаул.
– Пехоту низом пошлем – болотами, – продолжал Денисов, – они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, – Денисов указал на лес за деревней, – а я отсюда, с своими гусаг'ами. И по выстг'елу…
– Лощиной нельзя будет – трясина, – сказал эсаул. – Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу, в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.
Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.
Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Златоусте
- Доктора филологических наук
- Выпускники филологического факультета МГУ
- Учёные по алфавиту
- Деканы Пермского государственного университета
- Деканы филологического факультета Пермского государственного университета
- Литературоведы России
- Преподаватели Пермского государственного университета
- Преподаватели историко-филологического факультета Пермского государственного университета
- Преподаватели филологического факультета Пермского государственного университета
- Литературоведы СССР
- Члены КПСС
