Краузе, Брайан
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»
Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
 |
Стиль этой статьи неэнциклопедичен или нарушает нормы русского языка. Статью следует исправить согласно стилистическим правилам Википедии.
|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 11 сентября 2013 года. |
| Брайан Краузе | |
| Brian Krause | |
 Брайан Краузе в июле 2012 года | |
| Имя при рождении: |
Брайан Джеффри Краузе |
|---|---|
| Место рождения: |
Эль-Торо, Калифорния, США |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
Брайан Джеффри Краузе (Краусе, англ. Brian Jeffrey Krause; р. 1 февраля 1969, Эль-Торо, Калифорния) — американский актёр.
Содержание
Биография
Брайн Краузе — этнический немец. Он родился в Эль-Торо (Калифорния). Родители — Алиса и Джеф Краузе. Имеет старшего брата Патрика Краузе, который вместе со своей женой Линдой живёт в Колорадо. В детстве Брайан хотел стать врачом и сделать карьеру в спортивной медицине. В 16 лет он записался в свой первый профессиональный актёрский класс и стал работать на телевидении. В нынешнее время проживает в Долине Сан Фернандо. Любитель музыки, он прекрасно играет на гитаре и гармонике.
Первой его популярной ролью стала роль Ричарда Лестренджа в фильме «Возвращение в Голубую Лагуну» в 1991 году. Но более широкую известность приобрёл, сыграв роль Лео Уайетта в американском телевизионном сериале «Зачарованные».
Брайан, ещё посещая среднюю школу, начал задумываться над тем, что ждёт его в будущем. Первоначально он хотел сделать карьеру в спортивной медицине, мечтал путешествовать по миру с командой футболистов.
В возрасте 16 лет он начал работать на телевидении.
Его дебютом была игра в фильме «Возвращение в Голубую Лагуну» с Миллой Йовович. Список звездных ролей Брайана продолжился в театральных выпусках «Декабрь», «Лунатики» Стивена Кинга, «Клуб Лгуна», «Поцелуй Судьбы», «Вид Невидимые» и «Игры Мышления».
Мы знаем Брайана как Лео Уайтта, ангела-хранителя сестёр Холливелл в сериале «Зачарованные».
В свободное время Брайан любит играть в гольф, занимается автогонками.
Личная жизнь
Брайан был женат на Бет Брюс. В 1996 году у них родился сын Джеймен (Jamen). В 2000 году Брайан и Бет развелись.
Фильмография
- 2015 — «План 9»/«Plan 9» — Джефф
- 2012 — «Пес-купидон»/«Gabe the Cupid Dog» — Эрик
- 2011 — «Camel Spiders» — Старджес — мировая премьера: неизвестно
- 2010 — «Цепи которые связывают нас»/«The Binds That Tie Us» — Мэрион Уинстон — мировая премьера: ожидается
- 2010 — «Ты такой Амур»/«You're So Cupid!» — Дэниел Валентин — мировая премьера: ожидается
- 2010 — «Сайрус»/«Cyrus» — Сайрус — мировая премьера: ожидается
- 2010 — «Касл»/«Castle» 3 сезон 3 серия — отец Аарон
- 2010 — "Пепел"/"Ashes" (фильм) — Доктор Эндрю Стэнтон
- 2010 — «TBK: The Toolbox Murders» — Детектив Коль — мировая премьера: неизвестно
- 2010 — «Next Stop Murder» — Джефф — мировая премьера: ожидается
- 2010 — «Дождь из звёзд»/«Rain from Stars» — Джон — мировая премьера: состоится 31 октября 2010
- 2009 — «Конец света: Сверхновая»/«2012: Supernova» — Кельвин
- 2009 — «Взращивание»/«Growth» — Марко
- 2009 — «Нигде не скрыться»/«Nowhere to Hide» — Эдвард Крейн
- 2009 — «The Gods of Circumstance» — Джим Джеффс
- 2008 — «Desertion» — Брендон
- 2008 — «Трилоквист»/«Triloquist» — Детектив
- 2008 — «Джек Рио»/«Jack Rio» — Билли Рафферти
- 2008 — «Птицы войны»/«Warbirds» — Джек Толлер
- 2008 — «Ужасы Лох-Несса»/«Beyond Loch Ness» — Джеймс Мёрфи
- 2007 — «Дневник дьявола»/«Devil's Diary» — Святой отец Марк Маллиган
- 2007 — «Охотник за головами»/«Protecting the King» — Джефф
- 2006 — «Кровная месть»/«Ties that Bind» — Дейв Гейгер
- 2006 — «To Kill a Mockumentary» — Денсон
- 2005 — «Pissed» — Джей
- 2005-2009 — «Ищейка»/«Closer» — Том Меррик
- 2002-2009 — «C.S.I.: Место преступления Майами»/«CSI: Miami», эпизод «Киберзнаменитость» — Роберт Виттен
- 2001 — «Возвращение к озеру смерти»/«Return to Cabin by the Lake» — Майк Хэлтон
- 2000 — «Party» — Муж
- 1999 — «Dreamers» — Пит
- 1999 — «Trash» — Уилл Фаулер
- 1998 — «Get a Job» — Майк
- 1998-2006 — «Зачарованные»/«Charmed» (телесериал) — Лео Уайатт, Хранитель Зачарованных, муж Пайпер
- 1996 — «Mind Games» — Мэтт Джарвис
- 1996 — «Тайна астероида»/«Within the Rock» — Люк Харрисон
- 1996 — «Обнажённые души»/«Naked Souls» — Эдвард
- 1995 — «Extreme Blue» — Джонни Дойл
- 1995 — «Breaking Free» — Клэй Нельсон
- 1994 — «919 Fifth Avenue» — Курт ван Деген
- 1994 — «Семейный альбом»/«Family Album» (телесериал) — Грег Файер
- 1994-1997 — «High Tide» (телесериал) — Джейк
- 1994 — «Bandit: Bandit's Silver Angel» — Линн
- 1994 — «Красавица и бандит»/«Bandit: Beauty and the Bandit» — Линн
- 1994 — «Bandit: Bandit Bandit» — Линн
- 1994 — «Бандит едет в глубинку»/«Bandit: Bandit Goes Country» — Линн
- 1993 — «Клуб лжецов»/«The Liars’ Club» — Пэт
- 1993-2001 — «Уокер, техасский рейнджер»/«Walker, Texas Ranger» (телесериал) — Билли Крамер
- 1992 — «Лунатики»/«Sleepwalkers» — Чарльз Брейди
- 1991 — «An American Summer» — Джой
- 1991 — «Декабрь»/«December» — Тим Митчелл
- 1991 — «Возвращение в голубую лагуну»/«Return to the Blue Lagoon» — Ричард
- 1991 — «Земной ангел»/«Earth Angel» — Майк
- 1989-1996 — «Байки из склепа»/«Tales from the Crypt» (телесериал) — Текс Крэнделл
- 1989 — «Match Point» — Барт
- 1988 — Слияние двух лун — мужчина в синей джинсовке среди друзей
- 1988-1989 — «ТВ 101»/«TV 101» (телесериал) — Студент
- 1984-1989 — «Лестница в небо»/«Highway to Heaven» (телесериал) — Мальчик № 2
- 1984-1996 — «CBS Schoolbreak Special» (телесериал) — Мэтт Хендерсон
- 1974-1999 — «Другой мир»/«Another World» (телесериал) — Мэтью Кори
Напишите отзыв о статье "Краузе, Брайан"
Примечания
Ссылки
- [www.briankrause.us Официальный сайт] (англ.)
Отрывок, характеризующий Краузе, Брайан
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»
Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
