Марион Делорм (пьеса)

Марион Делорм
Marion de Lorme
Жанр:	романтическая трагедия
Автор:	Виктор Гюго
Язык оригинала:	французский
Дата написания:	26 июня 1829
Дата первой публикации:	1831
[lib.co.ua/classic/gygovictor/marondelorm.jsp Электронная версия]
Текст произведения в Викитеке

«Марио́н Дело́рм» (фр. Marion de Lorme) — романтическая трагедия в пяти действиях в стихах французского писателя, поэта и драматурга Виктора Гюго, написанная 26 июня 1829 года. Премьера состоялась 11 августа 1831 года в парижском театре «Порт-Сен-Мартен». Впервые опубликована в 1831 году.

История создания

Гюго начал писать драму «Марион Делорм» 2 июня 1829 года, и уже через двадцать четыре дня, 26 июня 1829 года, весь текст пьесы был готов. В начале июля Гюго прочёл свою драму, первоначально названную им «Дуэль во времена Ришельё», в кружке друзей. В числе слушателей были Бальзак, Мюссе, Дюма, Мериме, Делакруа и ряд других писателей и художников, близких к романтическому движению. По совету друзей Гюго сделал в тексте драмы довольно значительные сокращения, а позже изменил и её заглавие.

«Марион Делорм» — романтическая трагедия, в которой некоторые исторические образы и события переплетены со свободным вымыслом. Наряду с Людовиком XIII, кардиналом Ришельё, Марион Делорм и другими, Гюго рисует целую галерею вымышленных лиц. Для большей конкретности изображения Гюго даёт точную дату действия: 1638 год. Из кратких, но выразительных реплик действующих лиц зрители узнают об общественно-политической жизни Франции эпохи Ришельё. Непосредственное отношение к изображаемым в драме событиям и лицам имеют и «закулисные» персонажи, играющие значительную роль в развитии конфликтов и личной жизни героев драмы. Этим как бы расширяются рамки пьесы и углубляется её исторический фон. Так, например, с большим мастерством очерчен образ кардинала Ришельё, остающегося до конца «закулисным», внесценическим персонажем. Он ни разу не показан зрителям, и его роль ограничивается лишь одной зловещей фразой, санкционирующей казнь («Ни слова о пощаде!»), однако огромная фигура Ришельё возвышается над всеми действующими лицами драмы: его имя у всех на устах, он определяет судьбы героев драмы, являясь центральной осью, вокруг которой вращается действие.

Драматический конфликт «Марион Делорм» основан на столкновении социально обездоленных, деклассированных, одиноких героев (Марион и Дидье) с мрачными силами абсолютисткой монархии, воплощёнными в образах Людовика XIII, Ришельё и исполнителей их велений.

Образ Марион Делорм, созданный Гюго, имеет мало общего со своим историческим прототипом. Гюго идеализировал свою героиню, сделав её жертвой социального зла. Некогда Марион была кумиром «золотой» аристократической молодёжи, развратных вельмож и сановников, но теперь она порвала со своим позорным прошлым известной куртизанки и предстаёт перед зрителем глубоко несчастной молодой женщиной, истосковавшейся по настоящей, большой, человеческой любви. Но её неотступно преследует неблаговидное прошлое. Душевная драма Марион Делорм воспринимается светскими прожигателями жизни с насмешкой и иронией, а её страстная любовь к Дидье представляется им только забавой, капризом. Гюго рисует глубокую внутреннюю отчуждённость Марион от того мира, с которым она была раньше связана.

В образе Дидье воплощены типические черты романтического героя — крайнего индивидуалиста, гордого одиночки, вступившего в безнадёжную борьбу с окружающим его обществом.

В «Марион Делорм» легко обнаружить следы влияния Шекспира, которого глубоко чтил молодой автор-романтик. Но «шекспиризация» Гюго здесь, как и в дальнейших его драмах, сводится в основном к внешнему воспроизведению некоторых приёмов и черт композиции драматургии Шекспира. Подобно своему великому учителю, Гюго стремился ввести массовые сцены, на которых развёртывалось бы действие. Под явным влиянием «Гамлета» написаны сцены с бродячими артистами. Марион читает монолог Химены из корнелиевского «Сида», в котором зашифрована её собственная судьба. Философские размышления Дидье о жизни и смерти внешне выдержаны в гамлетовских тонах. Образ Ланжели должен был, по мысли Гюго, перекликаться с образом шута из «Короля Лира», — хотя в действительности прибауткам Ланжели недостаёт народной мудрости, сочности, острой выразительности.

Шеспировские реминисценции, ощущаемые в «Марион Делорм», свидетельствуют не только о влиянии Шекспира; они также говорят о большом драматическом таланте Гюго и его великолепном знании сцены. Тем не менее творческий метод Шекспира, идейная и психологическая глубина, реализм его трагедий не были постигнуты Гюго, создавшим в совершенно иных исторических условиях совсем иной тип драмы.

Премьера и первые постановки

Сразу же после создания пьесы 26 июня 1829 года, чтения её автором в кружке друзей — писателей и художников, близких к романтическому движению — начались переговоры о постановке пьесы. Три парижских театра почти одновременно выразили готовность поставить драму. Гюго отдал предпочтение театру «Комеди Франсэз». Пьеса должна была появиться на сцене этого театра ещё в том же 1829 году, но внезапно возникли препятствия цензурного характера. Власти не без основания усмотрели в характеристике диктатуры Ришельё намёк на деспотический способ управления Францией при Карле X. Все хлопоты Гюго перед министрами и даже прямое обращение к королю оказались тщетными: пьеса была запрещена. Лишь после Июльской революции 1830 года, принесшей наряду с другими буржуазно-либеральными реформами также и освобождение театров от королевской цензуры, постановка пьесы Гюго стала возможной. На этот раз драматург предоставил её одному из самых демократических театров Парижа — «Порт-Сен-Мартен». Заглавная роль была поручена знаменитой в то время актрисе Мари Дорваль, по совету которой Гюго внёс в текст пьесы ещё ряд существенных изменений, особенно в последнем действии. Так, например, в первоначальном варианте пьесы Дидье шёл на казнь, не простив Марион; теперь Гюго добавил сцену прощения. Вместе с тем автор значительно углубил роль Марион в психологическом отношении, внеся небольшие изменения или добавления в разных частях пьесы.

Премьера состоялась 11 августа 1831 года, когда парижская публика уже достаточно хорошо знала Гюго как драматурга по постановке, за два года до этого, его пьесы «Эрнани». Как и тогда, зрительный зал стал ареной ожесточённой борьбы между разными группами зрителей, противоречивыми были и отзывы различных газет — в зависимости главным образом от их политического направления.

Пьеса продержалась в репертуаре три месяца, однако после этого возобновлена была только в 1838 году, уже театром «Комеди Франсэз», где она шла затем почти ежедневно до 1852 года, когда постановка всех пьес Гюго была запрещена во Франции Наполеоном III. В 1867 году Наполеон III объявил амнистию защитникам республики, и многие политические эмигранты вернулись во Францию. Однако Гюго отверг амнистию, заявив: «Я вернусь, когда во Францию вернётся свобода». Под давлением общественного мнения правительство вынуждено было разрешить постановку его драм «Эрнани» и «Рюи Блаз». Затем неожиданно последовало вторичное запрещение «Рюи Блаза». Тогда группа литераторов и артистов, друзей Гюго, в знак протеста организовала постановку «Марион Делорм» в виде любительского спектакля в салоне маркизы Рикар. Роли исполняли поэты и писатели, в том числе Франсуа Коппе и Катюль Мендес.

Только после падения Наполеона III, в 1873 году «Марион Делорм» вновь появилась на французской сцене; она была поставлена в театре «Комеди Франсэз» при участии лучших актёров труппы: Жана Муне-Сюлли, мадемуазель Фавар, а позже и Сары Бернар. Демократический зритель горячо встретил драму Гюго. Содержавшийся в ней призыв к человечности был созвучен борьбе за амнистию участникам Парижской коммуны, которую вела в то время прогрессивная общественность, многие увидели в «Марион Делорм» прямой намёк на современность. С тех пор пьеса прочно вошла в репертуар французских театров и продолжала ставиться почти без перерывов в конце XIX века и на протяжении всего XX века.

Первые постановки в России

В 1889 году французская труппа, игравшая в помещении Михайловского театра в Петербурге, показала русскому зрителю пьесу «Марион Делорм», которая до тех пор находилась под строгим цензурным запретом, как и все пьесы Гюго.

В 1890 году драма была представлена на русском языке в Москве, в театре Гореловой, а в 1899 году — в петербургском Павловском театре.

После Октябрьской революции пьеса «Марион Делорм» была возобновлена в 1926 году в театре-студии Вахтангова с артисткой Орочко в заглавной роли; с тех пор драма неоднократно шла на сценах различных театров.

Персонажи

• Марион Делорм
• мадам Роза, компаньонка Марион
• Дидье
• Людовик XIII
• Маркиз де Саверни
• Маркиз де Нанжи
• Ланжели
• Де Лафемас
• Герцог де Бельгард
• Маркиз де Бришанто, офицер Анжуйского полка
• Граф де Грассе, офицер Анжуйского полка
• Виконт де Бушаванн, офицер Анжуйского полка
• Шевалье де Рошбарон, офицер Анжуйского полка
• Граф де Виллак, офицер Анжуйского полка
• Шевалье де Монпеза, офицер Анжуйского полка
• Аббат де Гонди
• Граф де Шарнасе
• Скарамуш, бродячий комедиант
• Грасье, бродячий комедиант
• Тайбра, бродячий комедиант
• Советник при Верховном суде
• Глашатай
• Придверник
• Начальник стражи города Блуа
• Тюремщик
• Писец
• Палач
• Первый рабочий
• Второй рабочий
• Третий рабочий
• Слуга
• Провинциальные комедианты, стражники, народ, дворяне, пажи.

Влияние в мировой культуре

• 1862 — опера «Марион Делорм» итальянского композитора Джованни Боттезини
• 1885 — опера «Марион Делорм» итальянского композитора Амилькаре Понкьелли, либретто Энрико Голишани
• 80-е — опера «Марион Делорм» русского композитора Павла Семёновича Макарова

Экранизации

• 1912 — французский кинофильм «Марион Делорм», режиссёр Альбер Капеллани
• 1919 — венгерский кинофильм «Марион Делорм», режиссёр К. Хинтер
• 1918 — французский кинофильм «Марион Делорм», режиссёр Анри Краусс
• 1967 — французский телефильм «Марион Делорм», режиссёр Жан Кершброн

Ссылки

• [fr.wikipedia.org/wiki/Marion_de_Lorme_%28Hugo%29 Пьеса «Марион Делорм» на fr.wikipedia.org]
• [www.lesarchivesduspectacle.net/index.php?Parametre=Marion+de+Lorme&pbRechercher=&lbRecherche=3 Постановки пьесы «Марион Делорм» на сайте www.lesarchivesduspectacle.net]
• [gallica.bnf.fr/ark:/12148/btv1b6000931b Страница рукописи в библиотеке gallica]
• [lib.co.ua/classic/gygovictor/marondelorm.jsp Текст пьесы «Марион Делорм» на русском языке в переводе А. А. Ахматовой]

Литература

• Гюго В. Собрание сочинений в 15 т. М., Государственное издательство художественной литературы, 1953. (Том 4).
• Гюго В. Драмы. М., Искусство, 1958. (с. 45-194. Перевод А. А. Ахматовой.)
• Гюго В. Драмы. М., Искусство, 1958. М. Трескунов. Драматургия Виктора Гюго. (с. 3-44).
• Гюго В. Собрание сочинений в 10 т. М., Правда, 1972. (Том 1, с. 215-374. Перевод А. А. Ахматовой.).
• Гюго В. Собрание сочинений в 6 т. М., Правда, 1988.
• Гюго В. Собрание сочинений в 6 т. М., Правда, 1988. Толмачёв М. В. Свидетель века Виктор Гюго. (Том 1).
• Гюго В. Собрание сочинений в 14 т. Издательство Терра-Книжный клуб, 2002. (Том 10).
• Моруа А. «Олимпио, или Жизнь Виктора Гюго».

Литература   Театр

Отрывок, характеризующий Марион Делорм (пьеса)

– А вот увидишь.
Княжна Марья действительно сконфузилась и покраснела пятнами, когда вошли к ней. В ее уютной комнате с лампадами перед киотами, на диване, за самоваром сидел рядом с ней молодой мальчик с длинным носом и длинными волосами, и в монашеской рясе.
На кресле, подле, сидела сморщенная, худая старушка с кротким выражением детского лица.
– Andre, pourquoi ne pas m'avoir prevenu? [Андрей, почему не предупредили меня?] – сказала она с кротким упреком, становясь перед своими странниками, как наседка перед цыплятами.
– Charmee de vous voir. Je suis tres contente de vous voir, [Очень рада вас видеть. Я так довольна, что вижу вас,] – сказала она Пьеру, в то время, как он целовал ее руку. Она знала его ребенком, и теперь дружба его с Андреем, его несчастие с женой, а главное, его доброе, простое лицо расположили ее к нему. Она смотрела на него своими прекрасными, лучистыми глазами и, казалось, говорила: «я вас очень люблю, но пожалуйста не смейтесь над моими ». Обменявшись первыми фразами приветствия, они сели.
– А, и Иванушка тут, – сказал князь Андрей, указывая улыбкой на молодого странника.
– Andre! – умоляюще сказала княжна Марья.
– Il faut que vous sachiez que c'est une femme, [Знай, что это женщина,] – сказал Андрей Пьеру.
– Andre, au nom de Dieu! [Андрей, ради Бога!] – повторила княжна Марья.
Видно было, что насмешливое отношение князя Андрея к странникам и бесполезное заступничество за них княжны Марьи были привычные, установившиеся между ними отношения.
– Mais, ma bonne amie, – сказал князь Андрей, – vous devriez au contraire m'etre reconaissante de ce que j'explique a Pierre votre intimite avec ce jeune homme… [Но, мой друг, ты должна бы быть мне благодарна, что я объясняю Пьеру твою близость к этому молодому человеку.]
– Vraiment? [Правда?] – сказал Пьер любопытно и серьезно (за что особенно ему благодарна была княжна Марья) вглядываясь через очки в лицо Иванушки, который, поняв, что речь шла о нем, хитрыми глазами оглядывал всех.
Княжна Марья совершенно напрасно смутилась за своих. Они нисколько не робели. Старушка, опустив глаза, но искоса поглядывая на вошедших, опрокинув чашку вверх дном на блюдечко и положив подле обкусанный кусочек сахара, спокойно и неподвижно сидела на своем кресле, ожидая, чтобы ей предложили еще чаю. Иванушка, попивая из блюдечка, исподлобья лукавыми, женскими глазами смотрел на молодых людей.
– Где, в Киеве была? – спросил старуху князь Андрей.
– Была, отец, – отвечала словоохотливо старуха, – на самое Рожество удостоилась у угодников сообщиться святых, небесных тайн. А теперь из Колязина, отец, благодать великая открылась…
– Что ж, Иванушка с тобой?
– Я сам по себе иду, кормилец, – стараясь говорить басом, сказал Иванушка. – Только в Юхнове с Пелагеюшкой сошлись…
Пелагеюшка перебила своего товарища; ей видно хотелось рассказать то, что она видела.
– В Колязине, отец, великая благодать открылась.
– Что ж, мощи новые? – спросил князь Андрей.
– Полно, Андрей, – сказала княжна Марья. – Не рассказывай, Пелагеюшка.
– Ни… что ты, мать, отчего не рассказывать? Я его люблю. Он добрый, Богом взысканный, он мне, благодетель, рублей дал, я помню. Как была я в Киеве и говорит мне Кирюша юродивый – истинно Божий человек, зиму и лето босой ходит. Что ходишь, говорит, не по своему месту, в Колязин иди, там икона чудотворная, матушка пресвятая Богородица открылась. Я с тех слов простилась с угодниками и пошла…
Все молчали, одна странница говорила мерным голосом, втягивая в себя воздух.
– Пришла, отец мой, мне народ и говорит: благодать великая открылась, у матушки пресвятой Богородицы миро из щечки каплет…
– Ну хорошо, хорошо, после расскажешь, – краснея сказала княжна Марья.
– Позвольте у нее спросить, – сказал Пьер. – Ты сама видела? – спросил он.
– Как же, отец, сама удостоилась. Сияние такое на лике то, как свет небесный, а из щечки у матушки так и каплет, так и каплет…
– Да ведь это обман, – наивно сказал Пьер, внимательно слушавший странницу.
– Ах, отец, что говоришь! – с ужасом сказала Пелагеюшка, за защитой обращаясь к княжне Марье.
– Это обманывают народ, – повторил он.
– Господи Иисусе Христе! – крестясь сказала странница. – Ох, не говори, отец. Так то один анарал не верил, сказал: «монахи обманывают», да как сказал, так и ослеп. И приснилось ему, что приходит к нему матушка Печерская и говорит: «уверуй мне, я тебя исцелю». Вот и стал проситься: повези да повези меня к ней. Это я тебе истинную правду говорю, сама видела. Привезли его слепого прямо к ней, подошел, упал, говорит: «исцели! отдам тебе, говорит, в чем царь жаловал». Сама видела, отец, звезда в ней так и вделана. Что ж, – прозрел! Грех говорить так. Бог накажет, – поучительно обратилась она к Пьеру.
– Как же звезда то в образе очутилась? – спросил Пьер.
– В генералы и матушку произвели? – сказал князь Aндрей улыбаясь.
Пелагеюшка вдруг побледнела и всплеснула руками.
– Отец, отец, грех тебе, у тебя сын! – заговорила она, из бледности вдруг переходя в яркую краску.
– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.
– Ну что вам за охота? – сказала княжна Марья. – Зачем вы пришли ко мне?…
– Нет, ведь я шучу, Пелагеюшка, – сказал Пьер. – Princesse, ma parole, je n'ai pas voulu l'offenser, [Княжна, я право, не хотел обидеть ее,] я так только. Ты не думай, я пошутил, – говорил он, робко улыбаясь и желая загладить свою вину. – Ведь это я, а он так, пошутил только.
Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.