Мондрагоне
- О вилле в Лацио см. Вилла Мондрагоне
| Город
Мондрагоне
Mondragone
Показать/скрыть карты
|
Мондрагоне (итал. Mondragone) — итальянский город на побережье Тирренского моря, расположенный в 45 км от Неаполя.
В древности этот район населяли аврунки. В 296 г. до н. э. римлянами близ развалин греческого Синопа была основана колония Синуэсса. На рубеже нашей эры Синуэсса процветала как станция на Аппиевой дороге и центр значимого винодельческого района. По сведениям Тацита, именно в Синуэссе умер от яда император Клавдий.
В Мондрагоне сохранилось несколько свидетельств существования античной Синуэссы, включая акведук и мавзолей Торре-дель-Паладино (I в. до н. э.). В 1911 году при возделывании виноградника была сделана сенсационная находка — статуя богини Афродиты IV века до н. э., происходившая, предположительно, с виллы Цицерона. В настоящая время «Венера из Синуэссы» украшает Национальный музей в Неаполе.
После прихода в XI веке норманнов был выстроен «замок дракона», давший городу его нынешнее название. С 1461 по 1806 гг. феодальные властители Мондрагоне носили титул герцогов, хотя сам город оставался частью Неаполитанского королевства. Покровителем города со времён Средневековья считается икона Мадонны, кормящей младенца-Иисуса (итал.) [1], празднование в первый вторник после Великого понедельника.
Напишите отзыв о статье "Мондрагоне"
Примечания
- ↑ ср. Млекопитательница
Ссылки
- [www.mondragone.net/ Официальный сайт населённого пункта (итал.)]
|
Это заготовка статьи по географии Италии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Мондрагоне
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
