Народная этимология
Народная этимология — ложная этимология, лексическая ассоциация, возникающая под влиянием просторечия; в дальнейшем может восприниматься также и литературным языком.
Содержание
Виды
Можно выделить два очевидных вида народной этимологии.
В первом случае заимствованное (реже родное) слово искажается и переосмысляется по образцу близкого ему по звучанию слова родного языка, которое отличается от него по происхождению. Например: «полуклиника» вместо «поликлиника» («полу-клиника», не совсем клиника), «гульвар» вместо «бульвар» (сопоставление с глаголом «гулять»), «полусад» вместо «палисадник», «палисад» (франц. palissade — частокол, дощатый забор, загородка, живая изгородь), «скупилянт» вместо «спекулянт» (сопоставление с глаголом «скупать»), «спинжак» (от слова «спина») вместо «пиджак» и т. п.[1]. Такие случаи встречаются, главным образом, в народной речи, и с распространением грамотности их число снижается. Подобные искажения часто используют в художественной литературе для того, чтобы подчеркнуть народный характер повествования или прямой речи. Так, изобилует ими повесть Н. С. Лескова «Левша»: «свистовой» (вместо «вестовой»), «мелкоскоп» (вместо «микроскоп»), «студинг» (вместо «пудинг»), «клеветон» (вместо «фельетон») и др[2].
Во втором случае искажения слова не происходит, однако его происхождение объясняется на основе внешнего созвучия и не соответствует действительной этимологии. Так, слово «подушка» иногда возводят к словам «под ухом», хотя истинная этимология связана, видимо, с корнем «дух» (нечто «надутое»)[3]. Слово «трактир» нередко производят от слова «тракт» (некоторые трактиры располагались вдоль широких дорог — трактов)[4], хотя термины происходят от разных латинских корней. Еще одним примером может служить сочетание «малиновый звон» (в значении «приятный, стройный звон колоколов»), ассоциирующееся с названием ягоды или малиновым цветом. На самом деле, оно восходит к наименованию бельгийского города Малин (ныне Мехелен), где находится старинный собор, при котором имеется специальная школа звонарей, своеобразных «малиновских» музыкантов на колоколах[5].
Данный вид народной этимологии широко распространён в объяснении происхождения топонимов. По мнению Г. П. Смолицкой, причина этого лежит в том, что «У народа всегда есть чувство того, что название не может быть дано просто так, что оно дано в связи с каким-то необычным, важным событием»[6]. Так, название реки Яхрома объясняют тем, что супруга Юрия Долгорукого, оступившись близ неё, воскликнула: «Я хрома!»[7]. Название исторического района Санкт-Петербурга Охта связывают с Петром I, который, по легенде, провалился тут в грязь и впоследствии с горечью вспоминал об этом месте: «Ох, та сторона!»[8]. Название Рязань народная этимология производит от слова «резать» (так как тут была жестокая резня во время набегов кочевников)[9] и т. п.
Переразложение
К народной этимологии близко примыкает явление переразложения, когда переосмысливается структура слова, обычно при заимствовании. Например, слово зонт получилось в результате переосмысления нидерл. zonnedeck (букв. «крыша от солнца»), которое было воспринято как имеющее уменьшительный суффикс -ик — зонт-ик. Далее, по аналогии с другими словами русского языка, имеющими такой же суффикс, было образовано слово зонт, обозначающее предмет уже не маленьких, а нормальных размеров[10].
Народная этимология в китайском языке
Ввиду обилия омофонов в китайском языке, китайские авторы с древности прибегали к «народно-этимологическим» приёмам для обсуждения значения и происхождения слов (т. н. «шэнсюнь»). Роберт ван Гулик в своей работе «Гиббон в Китае»[11] приводит достаточно типичный пример из фармацевтической энциклопедии времён Минской династии (XVI век) «Бэньцао ганму». Её составитель, Ли Шичжэнь, ссылаясь на своих отдаленных предшественников, объясняет происхождение слов míhóu (猕猴) 'макака', его устаревших форм mùhóu (沐猴, буквально «моющая(ся) обезьяна»), mǔhóu (母猴, буквально «мать-обезьяна»), а также и самого hóu (猴) «обезьяна» следующим образом:
Бань Гу (班固) в своем «Отчёте [о дискуссии в Зале] Белого Тигра» (白虎通) говорит: hóu (猴, «обезьяна», «макака») — то же самое, что hóu (候, «ждать»). Если [она] видит что люди готовят пищу, она затаится в ожидании возможности [разжиться едой]. Сидит где-нибудь на высоте и смотрит во все стороны. Она умеет ждать! Макаки любят тереть своё лицо [лапами], как будто умываются (沐, mù). Так и стали говорить «mùhóu». А потом люди исказили «mù» (沐, мыть) в «mǔ» (母, мать). А дальше исказили «mǔ» в «mí» (猕). Вот так, ошибка за ошибкой, всё глубже и заблуждались!
Оригинальный текст (кит.)按班固白湖通云。猴候也。见人设食伏机。則憑高死望。善于候者也。猴好拭面如沐。故讲之沐。而后人讹为母。又讹母为猕。愈讹愈失矣。
Впрочем, по отношению к этому китайскому слову иные современные западные авторы тоже допускают немалый полёт фантазии. К примеру, американский синолог Виктор Меир возводит китайское míhóu «макака», через его предположительную древнекитайскую форму *mug-gug, к тому же африканскому корню, из которого происходит и слово «макака» в европейских языках[12]. При этом китайское слово было документировано в течение не менее 2000 лет (с Ханьской династии), тогда как европейское принесено португальцами из одного из языков банту на атлантическом берегу Экваториальной Африки в XVII веке, и его первый слог «ма-» есть не что иное как приставка множественного числа в африканском языке-источнике[13].
См. также
Напишите отзыв о статье "Народная этимология"
Примечания
- ↑ [enc-dic.com/enc_lit/Narodnaja-jetimologija-3283.html Литературная энциклопедия]
- ↑ Н. С. Лесков. Левша. — М.: Художественная литература, 1967
- ↑ Н. М. Шанский, Т. А. Боброва. Школьный этимологический словарь русского языка. Происхождение слов. — М.: Дрофа, 2004
- ↑ Д. А. Засосов, В. И. Пызин. Из жизни Петербурга 1890 - 1910-х годов. — Л.: Лениздат, 1991
- ↑ [muzey-factov.ru/3562 Музей фактов]
- ↑ Смолицкая Г. П. Занимательная топонимика: Книга для учащихся старших классов — М.: Просвещение, 1990.
- ↑ [thehimki.ru/spr_yakhroma.html Справочник Яхрома | Сайт Яхрома]
- ↑ [www.trud.ru/article/08-05-2002/40326_ox_ta_storona.html ОХ, ТА СТОРОНА!.. - Газета Труд]
- ↑ [ryazangov.ru/ryazan/history/centuries/ Вековечный город / История / Рязанский край / Правительство Рязанской области]
- ↑ [starling.rinet.ru/cgi-bin/response.cgi?root=%2Fusr%2Flocal%2Fshare%2Fstarling%2Fmorpho&morpho=1&basename=%5Cusr%5Clocal%5Cshare%5Cstarling%5Cmorpho%5Cvasmer%5Cvasmer&first=1&text_word=%D0%B7%D0%BE%D0%BD%D1%82&method_word=substring&text_general=&method_general=substring&text_origin=&method_origin=substring&text_trubachev=&method_trubachev=substring&text_editorial=&method_editorial=substring&text_pages=&method_pages=substring&text_any=&method_any=substring&sort=word Vasmer’s Etymological Dictionary : Query result]
- ↑ Robert van Gulik, «The gibbon in China. An essay in Chinese animal lore» (Гиббон в Китае. Эссе на темы китайских преданий). E.J.Brill, Лейден, Недерланды. (1967)
- ↑ Mair, Victor H. [www.sino-platonic.org/complete/spp020_tao_te_ching_translation.pdf (The) File (on the Cosmic) Track (and Individual) Dough(tines): Introduction and Notes for a Translation of the Ma-wang-tui Manuscripts of the Lao Tzu (Old Master)]. ("Книга о (вселенской) Дороге Дюжих: Введение и комментарии к переводу рукописи Дао Дэ Цзин из гробниц Мавандуй). // Sino-Platonic Papers, 1990. — 20:1-68.
- ↑ Oxford English Dictionary, цитируется [itre.cis.upenn.edu/~myl/languagelog/archives/003458.html здесь]
Литература
- С. Б—ч. Этимология народная // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Введенская Л. А., Колесников Н. П. Этимология: Учебное пособие. — СПб.: Питер, 2004. — 221 с.
Ссылки
- [rus.1september.ru/2006/03/15.htm Популярно-занимательная филологическая мозаика. Интересные факты о народно-этимологических дублетах в русском языке]
- Зализняк А. А. [elementy.ru/lib/430720 «О профессиональной и любительской лингвистике»]
Отрывок, характеризующий Народная этимология
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
