Независимый союз студентов
| Независимый союз студентов NZS польск. Niezależne Zrzeszenie Studentów | |
| Дата основания |
19 сентября 1980, первая регистрация 17 февраля 1981 |
|---|---|
| Тип |
общенациональная студенческая ассоциация |
| председатель Национального совета |
Катажина Видижовская, исторически - Ярослав Гузы |
| Официальный сайт |
www.nzs.org.pl/ |
Независимый союз студентов (польск. Niezależne Zrzeszenie Studentów (NZS)) — общенациональная ассоциация польского студенчества. Возник как протестная организация студенческой молодёжи ПНР 1980—1981. Занимал радикальные позиции в противостоянии коммунистическому режиму ПОРП. После 1989 сосредоточился в основном на студенческих групповых интересах.
Содержание
Студенческая Солидарность
Забастовочное движение лета 1980 года охватило в Польше не только промышленные, но и университетские центры. Уже к сентябрю во всех вузах возникли Studenckie Komitety Solidarności — Студенческие комитеты солидарности (SKS). Студенты требовали автономии образовательных учреждений, пятилетнего курса обучения, снятия партийной цензуры, гарантий трудоустройства. 1 сентября 1980 года перечень этих требований огласил в Гданьском университете студент Павел Гуелле. При этом студенты полностью солидаризировались с рабочими забастовками.
Независимый союз студентов был создан 19 сентября 1980 года на собрании в Варшавском политехническом университете. Учредителями выступили 60 SKS из различных вузов ПНР. В первый состав Национального комитета Союза входили Мирослав Августин, Пётр Биконт, Мацей Куронь, Войцех Богачук, Стефан Цисла, Яцек Чапутович, Теодор Клинцевич, Барбара Козловская, Кшиштоф Осинский, Лешек Пжисежны, Марек Садовский. Формально Союз позиционировался как неполитическая организация, однако политическая направленность была совершенно очевидна.
Власти ПНР пытались отказать Союзу в регистрации. Ответом стала самая продолжительная в истории Европы студенческая оккупационная забастовка, принявшая особо острые формы в Лодзинском университете. Регистрация Независимого союза студентов состоялась 17 февраля 1981 года. Первым председателем Союза стал студент Ягеллонского университета (Краков) Ярослав Гузы. Власти вынуждены были также согласиться с сокращением срока военной службы для студентов, пятилетним обучением в вузах и признали право студентов на выбор иностранного языка для изучения (то есть отказались от обязательного обучения русскому)[1].
Структура протестного движения
Независимый союз студентов объединил около 70 тысяч человек, что составляло порядка 20 % польского студенчества. Фактически это был эквивалент профсоюза «Солидарность» в определённой социальной группе. При этом студенческий союз отличался большим радикализмом, нежели профобъединение. Существенное влияние на студентов оказывала Конфедерация независимой Польши, проявлялся более откровенный антикоммунизм, выражалась открытая готовность к конфронтации. Значительная часть активистов Союза придерживалась националистических взглядов, ориентировалась на традиции Пилсудского.
Союз провёл серию забастовок в поддержку «Солидарности». Выдвигались также самостоятельные требования — в частности, деидеологизация образования, отмена преподавания марксистско-ленинских дисциплин. Другой формой деятельности являлись уличные демонстрации с полувоенной эстетикой. Крупнейшая из таких акций состоялась 11 ноября 1981 года, в День независимости Польши. Актив Независимого союза студентов рассматривался властями ПНР и СССР как опасная боевая сила[2].
Конечно, НСС объединял лишь 20 % польской студенческой молодёжи. Но в абсолютных цифрах это была немалая сила — около 70 тысяч молодых людей, готовых на всё под штандартами пилсудчины[3].
В конце ноября 1981 Независимый союз студентов организовал массовую забастовочную кампанию с занятием университетских помещений. В движении приняли участие до 55 тысяч польских студентов[4]. Эти акции ужесточили конфронтацию «Солидарности» с режимом ПОРП.
После введения военного положения 13 декабря 1981 Независимый союз студентов был запрещён, Ярослав Гузы интернирован. Однако в университетских центрах сохранились подпольные студенческие ячейки. Активисты Союза участвовали в создании Федерации молодёжной борьбы — активной антикоммунистической организации, действовавшей с 1984 года. Кроме того, Союз использовал даже урезанные права университетской автономии при избрании ректоров и деканов.
В современной Польше
Воссоздание Независимого союза студентов осуществилось на общенациональной протестной волне весной 1988 года. Союз де-факто возглавлял в то время Войцех Богачук (выпускник Люблинского католического университета). В гданьском костёле Святого Варфоломея собрались представители всех вузовских центров страны. Были избраны руководящие органы, началось создание местных комитетов. Власти попытались отказать в регистрации, что спровоцировало студенческую забастовку в мае 1989. 22 сентября 1989 года Верховный суд принял решение о релегализации Независимого союза студентов[5].
После смены общественной системы в Польше в 1989—1990 произошла переориентация Союза с политических приоритетов на отстаивание студенческих групповых интересов (сходная с эволюцией «Солидарности»). Независимый союз студентов реализует ряд общенациональных проектов — студенческие конкурсы, инициативные образовательные программы, различные формы волонтёрства, семинары по трудоустройству и т. д. Политическая активность проявлялась лишь временами — например, при поддержке «Оранжевой революции» Украины (2004 год) или белорусской оппозиции.
За 33 года в рядах Независимого союза студентов состояли почти 200 тысяч человек. Многие из активистов Союза стали известными польскими политиками, предпринимателями, журналистами, деятелями культуры.
В 2014 году председателем Независимого союза студентов избрана Катажина Видижовская (Вроцлавский университет).
Независимый союз студентов считается в Польше заслуженной организацией, внесшей серьёзный вклад в борьбу за демократические преобразования. 16 марта 2011 года Национальный банк Польши ввёл в обращение монеты достоинством 10 злотых и 2 злотых — в ознаменование 30-летия Независимого союза студентов.
Напишите отзыв о статье "Независимый союз студентов"
Примечания
- ↑ [www.strajki.pl/index.php?url=2&val=97 30. rocznica strajków studenckich, podpisania Porozumienia Łódzkiego i rejestracji Niezależnego Zrzeszenia Studentów]
- ↑ Центральное телевидение Гостелерадио СССР. Трудное время Польши. Март 1982.
- ↑ Трубников В. П. Крах «операции Полония». М. 1983.
- ↑ [www.nytimes.com/1981/11/26/world/around-the-world-student-strikes-spread-in-polish-universities.html Student Strikes Spread In Polish Universities]
- ↑ [www.highbeam.com/doc/1P2-8139180.html Polish student union legalizedby court]
Ссылки
- [histmag.org/NZS-Mlodzi-gniewni-678 NZS — Młodzi gniewni]
Отрывок, характеризующий Независимый союз студентов
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!
Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
