Операция Skorpion

Операция «Skorpion»
Основной конфликт: Война в Северной Африке Средиземноморский театр военных действий Второй мировой войны
Район боевых действий
Дата	26 мая — 27 мая 1941
Место	египетско-ливийская граница
Итог	Победа Германии
Противники
Британская империя Германия
Командующие
Уильям Готт Максимилиан фон Херфф
Силы сторон
неизвестно неизвестно
Потери
неизвестно неизвестно

Операция «Skorpion» (нем. Operation Skorpion, 26—27 мая 1941) — контрнаступление немецких войск в Северной Африке во время Второй мировой войны.

Предыстория

В середине мая 1941 года британские войска в Египте попытались воспользоваться локальной слабостью немецко-итальянских сил в районе египетско-ливийской границы, но не преуспели в этом, однако сумели захватить важный горный проход Халфайя. 20 мая британский командующий генерал Уэйвелл получил информацию, что к немцам начали подходить из Триполи части 15-й танковой дивизии. Таким образом возможность разгромить Роммеля до получения им подкреплений отпала. В Александрию сумел прорваться через Средиземное море конвой «Тайгер», но техническое состояние многих из доставленных им танков оказалось неважным, и поэтому подготовка британских войск к возобновлению боевых действий сильно затянулась.

Тем временем немцы, ожидая серьёзного наступления с целью облегчения положения осаждённого Тобрука, решили отбить и удержать проход Халфайя. С этой целью практически вся недавно прибывшая 15-я танковая дивизия была сосредоточена между Капуццо и Сиди-Омаром. Халфайю удерживала боевая группа 3-го батальона Колдстримского гвардейского полка, полк полевой артиллерии и два бронетанковых эскадрона.

Ход событий

26 мая немцы выдвинулись к Халфайе, и в тот же вечер захватили высоту к северу от перевала. Предпринятая с целью отбить её британская контратака успеха не имела. С утра 27 мая после сильной артиллерийской подготовки немцы начали атаку силами двух батальонов и 60 танков. Британцы были вынуждены отступить, потеряв 8 офицеров и 165 солдат; в строю осталось лишь два британских танка.

Итоги и последствия

Овладев перевалом, немцы подготовили там противотанковые позиции, вкопав в землю 88-миллиметровые зенитные орудия. Они оказались серьёзным препятствием на пути последовавшего через три недели британского наступления.

Литература

• У. Черчилль. Великий союз // Вторая мировая война. — М.: «ТЕРРА — Книжный клуб», 1998. — Т. 3. — ISBN 5-300-01671-3.
• Б. Лиддел-Гарт. Вторая мировая война. — М.: ООО «Издательство АСТ», 1999. — ISBN 5-237-03175-7.

Отрывок, характеризующий Операция Skorpion

Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.