Орлов, Николай Иванович

Николай Иванович Орлов
Дата рождения	19 декабря 1895(1895-12-19)
Место рождения	Бобрик,Климовичский район,Могилёвская область
Дата смерти	3 марта 1965(1965-03-03) (69 лет)
Место смерти	Киев
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1915-1958
Звание
Часть	108-я стрелковая дивизия 82-я мотострелковая дивизия 3-я гвардейская мотострелковая дивизия
Командовал	Дивизией, Стрелковым корпусом, Заместитель командующего войсками КВО
Сражения/войны	Первая мировая война Гражданской войны Великая Отечественная война
Награды и премии
В отставке	С 1958 года в отставке. Жил и работал в Киеве

Николай Иванович Орлов (19 декабря 1895 — 3 марта 1965) — Советский военный деятель. Участник Первой мировой войны, Гражданской войны, Великой Отечественной войны. генерал-майор.

Биография

Ранние годы

Генерал-майор Орлов Николай Иванович родился 19.12.1895 в деревне Бобрик Климовичского района Могилёвской области в семье крестьянина. Рано начал трудовой путь. Помогал отцу по хозяйству, зимой работал по найму. Окончил 4 класса церковно-приходской школы.

В Русской императорской армии

В Русской императорской армии с 1915 года. Окончил в г. Петрограде учебную команду лейб-гвардии Измайловского полка. В Первую мировую войну воевал на Юго—Западном фронте, помощник командира взвода, старший унтер-офицер. Осенью 1917 года возвращается на родину.

Гражданская война

В 1918 году добровольно вступает в ряды Красной Армии. Во время Гражданской войны с октября 1918 г. был инструктором Всевобуча Климовичского уезда, с июня 1919 г. — командир взвода и роты 15-го отдельного батальона ВОХР, г. Могилёв. С июля 1920 г. — адъютант полевого экспедиционного отряда, г. Кролевец., затем, с августа того же года вновь командовал ротой в составе 15-го отдельного батальона ВОХР, г. Могилёв. Участвовал в боях на Западном фронте.

После Гражданской войны

После Гражданской войны с января 1921 г. проходил службу на должностях помощника командира роты, командира роты, ВРИД командира батальона в 145-м полку внутренней службы г. Быхов. В июле того же года переведён в 69-й стрелковый полк 23 стрелковой бригады, где проходил службу на должностях ИД помощника командира роты, начальника команды пеших разведчиков, начальника истребительного отряда, командира роты. С февраля 1922 г. — командир роты учебных сборов гренадеров при штабе 24-й стрелковой бригады в г. Бобруйске. С июля 1922 г. служил в 23-м стрелковом полку 24-й стрелковой бригады на должностях командира взвода, начальника команды пеших разведчиков, командира роты, ВРИД командира батальона. В 1923 году вступает в члены ВКП(б).

В сентябре 1926 г. направлен на курсы при Западной пехотной школе, г. Смоленск, после окончания которых, в августе 1926 г. вновь вернулся в 23-й стрелковый полк, где исполнял должность начальника полковой школы, затем начальника особой команды полка. В марте 1929 года становится командиром 110 стрелкового полка, 37-й стрелковой дивизии, г. Новозыбков, а с ноября 1931 г. — командиром 129 стрелкового полка 43-й стрелковой дивизии в г. Великие Луки. С января 1934 г. — помощник начальника отдела боевой подготовки штаба Белорусского военного округа.

В начале 1935 года назначается ВРИД начальника штаба 8-й стрелковой дивизии. А в июне 1935 г. его переводят в Киевский военный округ на должность помощника начальника штаба 58-й стрелковой дивизии, г. Черкассы. В ноябре 1936 г. его назначают на должность начальника штаба 100-й стрелковой дивизии, г. Бердичев, а с октября 1937 г. — начальником группы контроля в Киевский военный округ. В мае 1938 года комбрига Орлова Н. И. назначают командиром 19-й стрелковой дивизии в г. Воронеже. С мая 1939 г. — заместитель начальника группы контроля при Наркомате Обороны СССР, а с сентября 1940 г. — начальник второго отдела управления ВУЗов РККА. В этом же году ему было присвоено звание генерал-майора.

С марта 1941 г. — командир 224-й стрелковой дивизии Московского военного округа, с 10 июня направлен в Западный особый военный округ заместителем командира 44-го стрелкового корпуса.

Великая Отечественная война

Великую Отечественную войну он встречает, вступая в командование 108 стрелковой дивизией взамен выбывшего из строя генерал-майора Мавричева А. И.. Проходит с дивизией тяжёлейшие оборонительные бои, участвуя в Белостокско — Минском сражении, Смоленском сражении и Вяземской операции. 44-й стрелковый корпус в составе 13-й армии Западного фронта вёл тяжелейшие оборонительные бои с соединениями 3-й танковой армии Группы армий «Центр», опираясь на сооружения Минского укрепрайона. Под ударами превосходящих сил противника корпус вынужден был отойти за р. Березина в районе г. Борисов, а затем за р. Днепр. С 26 июня по 2 июля 1941 года 108-я стрелковая дивизия удерживала свой участок обороны, однако была обойдена с флангов противником и была вынуждена с боями выходить из окружения (вышло примерно 1200 человек). Из боевой характеристики генерал—майора Орлова Н. И.: «При отходе корпуса за р. Березина собирал и командовал отходящими разрозненными частями разных соединений, с которыми вёл сдерживающие бои по рубежам до г. Могилёв». После выхода из окружения, получив пополнение, с конца июля по октябрь 1941 года дивизия вела оборонительные бои на реке Вопь, южнее Ярцево. 6 октября дивизия была направлена в район Вязьмы, в состав создаваемой 16-й армии на Вяземском направлении для противодействия прорвавшимся группировкам противника. Однако, время было упущено, управление 16-й армии успело избежать окружения, а 108-я стрелковая дивизия попала в группу генерала Ершакова, в составе которой вела бои с 9 по 12 октября пытаясь вырваться из окружения. Менее одной трети дивизии, во главе с командиром генерал-майором Орловым Н. И., вышли к своим в районе Дорохово.

В январе 1942 года Орлов Н. И. принимает под командование 82-ю мотострелковую дивизию, вошедшую в состав 5-й армии Западного Фронта. Во второй половине января в результате ожесточённых контрнаступательных боёв под Москвой дивизия освободила населённые пункты Дорохово, Можайск, Бородино, Уваровку и Бородинское поле. За проявленную при обороне Москвы стойкость и мужество дивизия была преобразована в 3-ю гвардейскую мотострелковую дивизию, а генерал-майор Орлов Н. И. награждён орденом Красного Знамени. В феврале этого же года он становится командиром 5-го гвардейского стрелкового корпуса 16-й армии на Западном фронте. Участвовал в боях южнее г. Сухиничи, в которых 5-й гв. ск освободил от фашистов более 20 населенных пунктов.

В июне за неудачно организованное наступление был отстранён от должности и назначен командиром 146-й стрелковой дивизии. В марте 1943 был эвакуирован в госпиталь, где находился до июля. С июля 1943 года по апрель 1944 года обучается в Высшей Военной Академии им. К. Е. Ворошилова. Затем в мае 1944 г. его назначают на должность заместителя командующего Киевским военным округом по военно—учебным заведениям и он готовит кадры для фронта.

После войны

С января 1946 года — заместитель командующего Ставропольским военным округом по военно—учебным заведениям, с июня 1946 года — в этой же должности в Таврическом военном округе. С сентября 1946 года он занял должность начальника Львовского пехотного училища, с которой уволился в запас в августе 1958 года.

Умер 3 марта 1965 года. Похоронен на Байковом кладбище в г. Киеве.

Награды

• орден Ленина (21.02.1945);
• орден Красного Знамени (31.08.1941);
• орден Красного Знамени (25.02.1944);
• орден Красного Знамени (03.11.1944);
• орден Красного Знамени (1948);
• Медаль XX лет РККА (1938)
• медали

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Имя комдива 82 сд Н. И. Орлова высечено на плите мемориального комплекса «Воинам-сибирякам».

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Мемориальный комплекс «Воинам-сибирякам», Ленино-Снегирёвский военно-исторический музей.

Литература

• Ортенберг Д. И. Год 1942. — М.: Политиздат, 1988.
• Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комкоры. Военный биографический словарь / Под общей редакцией М. Г. Вожакина. — М.; Жуковский: Кучково поле, 2006. — Т. 1. — С. 408—410. — ISBN 5-901679-08-3.

Ссылки

• [10otb.ru/person/komdiv_orlov_ni.html Комдив Орлов Н. И.] на сайте [10otb.ru/index.html Сослуживцев 10-го отдельного танкового батальона]

• [www.podvignaroda.ru/?n=2011750]

Отрывок, характеризующий Орлов, Николай Иванович

Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.



Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.

После Бородинского сражения, занятия неприятелем Москвы и сожжения ее, важнейшим эпизодом войны 1812 года историки признают движение русской армии с Рязанской на Калужскую дорогу и к Тарутинскому лагерю – так называемый фланговый марш за Красной Пахрой. Историки приписывают славу этого гениального подвига различным лицам и спорят о том, кому, собственно, она принадлежит. Даже иностранные, даже французские историки признают гениальность русских полководцев, говоря об этом фланговом марше. Но почему военные писатели, а за ними и все, полагают, что этот фланговый марш есть весьма глубокомысленное изобретение какого нибудь одного лица, спасшее Россию и погубившее Наполеона, – весьма трудно понять. Во первых, трудно понять, в чем состоит глубокомыслие и гениальность этого движения; ибо для того, чтобы догадаться, что самое лучшее положение армии (когда ее не атакуют) находиться там, где больше продовольствия, – не нужно большого умственного напряжения. И каждый, даже глупый тринадцатилетний мальчик, без труда мог догадаться, что в 1812 году самое выгодное положение армии, после отступления от Москвы, было на Калужской дороге. Итак, нельзя понять, во первых, какими умозаключениями доходят историки до того, чтобы видеть что то глубокомысленное в этом маневре. Во вторых, еще труднее понять, в чем именно историки видят спасительность этого маневра для русских и пагубность его для французов; ибо фланговый марш этот, при других, предшествующих, сопутствовавших и последовавших обстоятельствах, мог быть пагубным для русского и спасительным для французского войска. Если с того времени, как совершилось это движение, положение русского войска стало улучшаться, то из этого никак не следует, чтобы это движение было тому причиною.
Этот фланговый марш не только не мог бы принести какие нибудь выгоды, но мог бы погубить русскую армию, ежели бы при том не было совпадения других условий. Что бы было, если бы не сгорела Москва? Если бы Мюрат не потерял из виду русских? Если бы Наполеон не находился в бездействии? Если бы под Красной Пахрой русская армия, по совету Бенигсена и Барклая, дала бы сражение? Что бы было, если бы французы атаковали русских, когда они шли за Пахрой? Что бы было, если бы впоследствии Наполеон, подойдя к Тарутину, атаковал бы русских хотя бы с одной десятой долей той энергии, с которой он атаковал в Смоленске? Что бы было, если бы французы пошли на Петербург?.. При всех этих предположениях спасительность флангового марша могла перейти в пагубность.
В третьих, и самое непонятное, состоит в том, что люди, изучающие историю, умышленно не хотят видеть того, что фланговый марш нельзя приписывать никакому одному человеку, что никто никогда его не предвидел, что маневр этот, точно так же как и отступление в Филях, в настоящем никогда никому не представлялся в его цельности, а шаг за шагом, событие за событием, мгновение за мгновением вытекал из бесчисленного количества самых разнообразных условий, и только тогда представился во всей своей цельности, когда он совершился и стал прошедшим.
На совете в Филях у русского начальства преобладающею мыслью было само собой разумевшееся отступление по прямому направлению назад, то есть по Нижегородской дороге. Доказательствами тому служит то, что большинство голосов на совете было подано в этом смысле, и, главное, известный разговор после совета главнокомандующего с Ланским, заведовавшим провиантскою частью. Ланской донес главнокомандующему, что продовольствие для армии собрано преимущественно по Оке, в Тульской и Калужской губерниях и что в случае отступления на Нижний запасы провианта будут отделены от армии большою рекою Окой, через которую перевоз в первозимье бывает невозможен. Это был первый признак необходимости уклонения от прежде представлявшегося самым естественным прямого направления на Нижний. Армия подержалась южнее, по Рязанской дороге, и ближе к запасам. Впоследствии бездействие французов, потерявших даже из виду русскую армию, заботы о защите Тульского завода и, главное, выгоды приближения к своим запасам заставили армию отклониться еще южнее, на Тульскую дорогу. Перейдя отчаянным движением за Пахрой на Тульскую дорогу, военачальники русской армии думали оставаться у Подольска, и не было мысли о Тарутинской позиции; но бесчисленное количество обстоятельств и появление опять французских войск, прежде потерявших из виду русских, и проекты сражения, и, главное, обилие провианта в Калуге заставили нашу армию еще более отклониться к югу и перейти в середину путей своего продовольствия, с Тульской на Калужскую дорогу, к Тарутину. Точно так же, как нельзя отвечать на тот вопрос, когда оставлена была Москва, нельзя отвечать и на то, когда именно и кем решено было перейти к Тарутину. Только тогда, когда войска пришли уже к Тарутину вследствие бесчисленных дифференциальных сил, тогда только стали люди уверять себя, что они этого хотели и давно предвидели.


Знаменитый фланговый марш состоял только в том, что русское войско, отступая все прямо назад по обратному направлению наступления, после того как наступление французов прекратилось, отклонилось от принятого сначала прямого направления и, не видя за собой преследования, естественно подалось в ту сторону, куда его влекло обилие продовольствия.
Если бы представить себе не гениальных полководцев во главе русской армии, но просто одну армию без начальников, то и эта армия не могла бы сделать ничего другого, кроме обратного движения к Москве, описывая дугу с той стороны, с которой было больше продовольствия и край был обильнее.
Передвижение это с Нижегородской на Рязанскую, Тульскую и Калужскую дороги было до такой степени естественно, что в этом самом направлении отбегали мародеры русской армии и что в этом самом направлении требовалось из Петербурга, чтобы Кутузов перевел свою армию. В Тарутине Кутузов получил почти выговор от государя за то, что он отвел армию на Рязанскую дорогу, и ему указывалось то самое положение против Калуги, в котором он уже находился в то время, как получил письмо государя.
Откатывавшийся по направлению толчка, данного ему во время всей кампании и в Бородинском сражении, шар русского войска, при уничтожении силы толчка и не получая новых толчков, принял то положение, которое было ему естественно.
Заслуга Кутузова не состояла в каком нибудь гениальном, как это называют, стратегическом маневре, а в том, что он один понимал значение совершавшегося события. Он один понимал уже тогда значение бездействия французской армии, он один продолжал утверждать, что Бородинское сражение была победа; он один – тот, который, казалось бы, по своему положению главнокомандующего, должен был быть вызываем к наступлению, – он один все силы свои употреблял на то, чтобы удержать русскую армию от бесполезных сражений.
Подбитый зверь под Бородиным лежал там где то, где его оставил отбежавший охотник; но жив ли, силен ли он был, или он только притаился, охотник не знал этого. Вдруг послышался стон этого зверя.
Стон этого раненого зверя, французской армии, обличивший ее погибель, была присылка Лористона в лагерь Кутузова с просьбой о мире.
Наполеон с своей уверенностью в том, что не то хорошо, что хорошо, а то хорошо, что ему пришло в голову, написал Кутузову слова, первые пришедшие ему в голову и не имеющие никакого смысла. Он писал:

«Monsieur le prince Koutouzov, – писал он, – j'envoie pres de vous un de mes aides de camps generaux pour vous entretenir de plusieurs objets interessants. Je desire que Votre Altesse ajoute foi a ce qu'il lui dira, surtout lorsqu'il exprimera les sentiments d'estime et de particuliere consideration que j'ai depuis longtemps pour sa personne… Cette lettre n'etant a autre fin, je prie Dieu, Monsieur le prince Koutouzov, qu'il vous ait en sa sainte et digne garde,
Moscou, le 3 Octobre, 1812. Signe:
Napoleon».
[Князь Кутузов, посылаю к вам одного из моих генерал адъютантов для переговоров с вами о многих важных предметах. Прошу Вашу Светлость верить всему, что он вам скажет, особенно когда, станет выражать вам чувствования уважения и особенного почтения, питаемые мною к вам с давнего времени. Засим молю бога о сохранении вас под своим священным кровом.