Патхак, Дина

Дина Патхак
англ. Dina Pathak хинди दीना पाठक
Имя при рождении:	Дина Ганди / Dina Gandhi
Дата рождения:	4 марта 1922(1922-03-04)
Место рождения:	Амрели, Гуджарат, Британская Индия
Дата смерти:	11 октября 2002(2002-10-11) (80 лет)
Место смерти:	Мумбаи, Махараштра, Индия
Гражданство:	Индия
Профессия:	актриса, театральный режиссёр
Карьера:	1948—2002
Награды:	Премия Бенгальской Ассоциации журналистов, Sangeet Natak Akademi Award

Ди́на Патха́к (англ. Dina (Deena) Pathak, хинди दीना पाठक; 4 марта 1922, Амрели, Гуджарат, Британская Индия — 11 октября 2002, Мумбаи, Махараштра, Индия) — индийская актриса театра, кино и телевидения, театральный режиссёр. Снималась в кино более 50 лет (за исключением 1948—1966 гг.), фильмография актрисы насчитывает более 130 фильмов.

Биография

Дина Патхак (урождённая Дина Ганди) родилась 4 марта 1922 года в консервативной семье браминов в городе Амрели индийского штата Гуджарат. Помимо Дины, в семье было ещё две дочери — Шанта и Тарла. Училась в Бомбее, получив в колледже высшее образование.

С детства принимала участие в театральных постановках, а также играла в Национальном индийском театре. Позднее основала собственную театральную труппу «Natmandal».

Дебютировала в кино в 1948 году, а последний фильм с её участием вышел в прокат в 2003 году. Снималась в фильмах на языках хинди (Болливуд), гуджарати и других языках. Снималась более чем в 130 кинофильмах. Считается одной из самых популярных актрис индийского кинематографа в амплуа матерей и бабушек.

Дина Патхак известна также как активный борец за права женщин. В течение многих лет являлась председателем совета «Национальной Федерации индийских женщин» (NIFW).

После продолжительной болезни Дины Патхак скончалась от сердечного приступа 11 октября 2002 года в возрасте 80 лет в Мумбаи.

Семья

• Сёстры — Шанта Ганди (1917—2002) и Тарла Мехта, актрисы театра и кино.
• Муж — Балдев Патхак.
• Дети — дочери Суприя Патхак (р. 1961) и Ратна Патхак (р. 1963), киноактрисы.
• Зятья — Панкадж Капур, актёр и сценарист, Насируддин Шах, актёр и режиссёр.

Карьера

В 1940-х годах Дина Патхак стала известна на театральной сцене благодаря ролям в театральных спектаклях «Maina Gurjari», «Dinglegar», «Doll's House», «Vijan Sheni», «Girish Karnad's Hayavadana» режиссёра Сатиядева Дюбея. В те же годы актриса сотрудничала с театральной организацией Indian People's Theatre Association (IPTA), где работала вместе со своими обеими сёстрами.

Дебютировала в кино в 1948 году в кинофильме «Kariyawar» на языке гуджарати. После этого вернулась к работе в театре, став одной из ведущих театральных актрис Гуджарата и театральным режиссёром национального театра Гуджарата, а также основателем собственной театральной труппы «Natmandal».

Возобновила кинокарьеру в 1966 году, сыграв в возрасте 44-х лет роль в фильме режиссёра Басу Бхаттачария «Uski Kahani». За эту роль актриса была удостоена Награды ассоциации бенгальских журналистов за лучшую женскую роль в фильмах на хинди. В 1960-х годах снялась в нескольких фильмах, в том числе в ставшей классикой кинематографа семейной драме «Жизненный путь» (1969) режиссёра Ришикеша Мукхерджи. У этого же режиссёра впоследствии снималась в ставших популярными комедиях «Всё дело в усах» (1979) и «Сестрички» («Красавица») (1980).

Снималась у режиссёра параллельного кино Шьяма Бенегала в фильме «Бхумика: трудная роль» (1977). У режиссёра Гулзара снималась в фильмах «Путешествие в прошлое» (1975), «Мирра» (1979), «Ijaazat» (1987). У режиссёра Кетана Мехты снималась в ставших популярными фильмах-драмах «Народный театр» (1980) и «Красный перец» (1987; в этом фильме также снимались обе дочери Дины Патхак). В 1984 году снималась в приключенческой британско-индийской драме режиссёра Дэвида Лина «Поездка в Индию». В 1986 году снималась на телевидении у режиссёра Говинда Нихалани в мини-сериале Tamas, в основу сюжета которого легли исторические события раздела Индии 1947 года.

В 1980 году Дина Патхак была удостоена награды штата Гуджарат «Sangeet Natak Akademi Award».

В 1980-х годах Дина Патхак стала одной из самых популярных актрис индийского кинематографа в амплуа матерей и бабушек, часто играла женщин с сильным характером. Среди известных картин с участием Дины Патхак такие популярные фильмы, как «Клянусь вами» (1974), «Книга жизни» (1977), «Девушка мечты» (1977), «Дорогая Умрао» (1981), «Любовный недуг» (1982), «Те семь дней» (1983), «Повороты судьбы» (1985), «Судьба вдовы» (1986), «Пламя» (1986), «Родной ребёнок» (1987), «Вопреки всему» (1989), «Обманутый возлюбленный» (1991), «Обманутые надежды» (1997).

В новом тысячелетии Дина Патхак прекрасно проявила себя в музыкальной мелодраме режиссёра Санджая Лилы Бхансали «Девдас» (2002), в канадско-индийской комедии режиссёра Дипы Мехты «Болливуд/Голливуд» (2002), за роль в которой была номинирована на премию «Джини» в категории «Лучшая актриса второго плана». Последнюю в своей жизни роль Дина Патхак сыграла в драме режиссёра Чандрапракаша Двиведи «Похищенная», вышедшей в прокат в 2003 году уже после смерти актрисы.

Награды и номинации

• 1966 — Награда ассоциации бенгальских киножурналистов за лучшую женскую роль в фильмах на хинди
• 1980 — Sangeet Natak Akademi Award
• 2000—2001 — Government of Gujarat's Merit Award (Theatre)
• 2002 — номинация на премию «Джини» в категории «Лучшая актриса второго плана»

Ссылки

• Дина Патхак (англ.) на сайте Internet Movie Database

Театр   Кино   Индия   Персоналии   Женщина

Отрывок, характеризующий Патхак, Дина

В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.