Персеполь

Запрос «Персеполис» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Персе́поль (др.-греч. Περσέπολις — букв. Город персов, др.-перс. Pārsa), Те́хте-Джемши́д (перс. تخت جمشید‎, букв. трон Джамшида) — древнеперсидский город, возникший в VI—V веках до н. э., столица огромной империи Ахеменидов. Захваченный Александром Македонским в 330 году до н. э., был разрушен пожаром.

Находится на расстоянии 50 км к северо-востоку от Шираза, примерно в 900 км к югу от Тегерана. Административно входит в шахрестан Марвдашт провинции Фарс, недалеко от города Марвдашт. В Персеполе сохранились остатки дворцового комплекса, культовых сооружений и многое другое. Сейчас развалины Персеполя представляют собой огромный дворцовый комплекс площадью 135 000 м² на высокой платформе. В пяти километрах от Персеполя находятся царская гробница Накше-Рустам. Знамениты также скальные рельефы в Накше-Рустам и Накше-Раджаб. В Персеполе был водопровод и канализация, при его строительстве не использовался труд рабов.

70 км к северо-востоку от Персеполя находится предыдущая столица Персии Пасаргады.

В Персеполе сохранились руины многих сооружений древнего периода, наиболее знаменит дворец Ападана с церемониальным залом с 72 колоннами.

История

Пасаргады были столицей Империи Ахеменидов при Кире Великом, однако уже Кир стал оборудовать Персеполь для новой столицы, город был основан около 560 до н. э. Царь Дарий I перенёс сюда столицу после 520 до н. э., затеяв масштабное строительство. Город был занят Александром Македонским в 330 до н. э. молниеносным ударом с гор, через несколько месяцев Александр разрешил войскам грабить город. Восточный дворец Ксеркса был подожжён (Таис Афинской), и пожар распространился на весь город. Предполагают также, что акция была предпринята в виде мести за сожжение Акрополя во время греко-персидских войн. Были уничтожены драгоценные экземпляры Авесты, написанные на бычьих шкурах золотыми чернилами.

В 318 до н. э. Персеполь был столицей Персии как провинции Македонской империи (Диодор, xix, 21 seq., 46). Однако город потерял своё могущество.

В 200 до н. э. возвысился город Истахр (Стахр) в пяти километрах к северу от Персеполя, где находилась резиденция сасанидского сатрапа. Истахр стал духовным центром зороастризма и хранилищем Авесты. Позднее Истахр какое-то время был столицей империи Сасанидов.

Истахр был разрушен во время арабского завоевания, некоторое время использовался как укреплённая крепость.

С 12 по 16 сентября 1971 года в Персеполе в присутствии шаха и многих иностранных гостей была пышно отпразднована 2500-летняя годовщина иранской монархии, приуроченная к году смерти Кира II как основателя Персидского государства.

Состав комплекса

Ападана

Центром комплекса является Ападана Дария, приподнятая над террасой на высоту 4 метра. К ней ведут две парадные лестницы, настолько пологие, что по ним можно было проехать на колесницах. Главную же ценность этих лестниц и всей террасы Ападаны составляют рельефы, высеченные на каменных плитах. По внешней стороне лестницы они изображают торжественное шествие царской гвардии, а по внутренней — шествие слуг, несущих баранов, сосуды, бурдюки с вином. Такое же действие запечатлено и на рельефах самой Ападаны: здесь в процессию выстроены представители покорённых народов. Многие исследователи давно считают, что процессии данников, украшающие лестницы Ападаны, буквально воспроизводят некое ежегодное мероприятие, возможно, приуроченное к празднованию Нового года. У восточной двери Ападаны изображён восседающий на троне царь царей Дарий I, за ним стоит наследник престола Ксеркс.

Сама ападана представляла собой большой зал, окружённый вестибюлями. Крыша сооружения, вероятно, была деревянной и поддерживалась семьюдесятью двумя каменными колоннами, тринадцать из которых сохранились.

Трипилон и Стоколонный зал

За Ападаной Приблизительно в центре террасы находился Трипилон, вероятно, главный парадный зал в Персеполе. Его лестница украшена рельефными изображениями сановников, на его восточных воротах имелся ещё один рельеф, изображающий Дария I на троне и наследника Ксеркса. Далее располагалось огромное помещение, названное археологами Залом ста колонн, по количеству найденных оснований колонн. По бокам северного портика стояли большие каменные быки, восемь каменных ворот были украшены сценами из царской жизни и сражений царя с демонами. Оба парадных помещения — Ападана и Зал ста колонн — почти квадратной формы; к зданиям, где они расположены, сзади примыкали лабиринты сокровищниц, кладовых и жилых помещений, от которых сохранились практически только одни фундаменты.

Тачара

Справа от ападаны находился тачара (жилой дворец) Дария I. Дворец был украшен рельефными изображениями. Во дворце имеется надпись их создателя: «Я, Дарий, великий царь, царь царей, царь стран, сын Гистаспа, Ахеменид, построил этот дворец». Сегодня от тахары остались только фундамент, каменные порталы с дверными проемами и нижние части стен с уцелевшими барельефами.

Гарем Ксеркса

В южной части платформы были дворец Ксеркса, жилые и подсобные помещения, а также царская сокровищница, украшенная прекрасными рельефными изображениями Дария и Ксеркса. Наиболее интересным из них является здание, названное первым персепольским археологом Херцфельдом Гаремом Ксеркса. Оно состояло из двадцати двух небольших двух-трех-комнатных помещений, где могли проживать множество женщин с малолетними детьми.

Гробница Дария III

На окраине Персеполя ученые обнаружили гробницу печально известного Дария III, последнего царя династии Ахеменидов. Оставшаяся незавершенной и разрушенная природными условиями, она выглядит забытой и заброшенной. В ней так и не нашлось место телу бесславного царя, её рельефы непрорезаны и схематичны. Этот монумент служит мучительным напоминанием о печальном финале некогда прославленной империи.

См. также

• Персидская империя
• Ахемениды
• Дарий I
• Кир II Великий
• Накше-Рустам
• Города древнего Ближнего Востока
• Список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО в Азии

Ссылки

Всемирное наследие ЮНЕСКО, объект № 114 [whc.unesco.org/ru/list/114 рус.] • [whc.unesco.org/en/list/114 англ.] • [whc.unesco.org/fr/list/114 фр.]

• [www.persepolis.ir/ Persepolis] official site
• [reports.travel.ru/reports/2002/050902.html Экскурсия в Персеполь]
• [ipaattravel.ru/shiraz_sights17.htm Туристический обзор Персеполя]
• [oi.uchicago.edu/OI/MUS/PA/IRAN/PAAI/PAAI.html Persepolis Photographs] and [oi.uchicago.edu/research/projects/per/ Introduction to the Persian Expedition], Oriental Institute of the University of Chicago.
• [landofaryan.atspace.com/persepolis.htm Persepolis]
• [www.iraninfo.dk/en/component/content/article/38-dokumentarfilme-/82-persepolis-recreated.html PERSEPOLIS RECREATED Documentary Movie — ] -*** Reconstruction of Persepolis
• [www.gloryofpersepolis.com/ Glory of Persepolis]
• [www.livius.org/pen-pg/persepolis/persepolis.html Photos and a map of Persepolis]
• [www.livius.org/a/iran/persepolis/persepolis.html Picture archive of Persepolis]
• [www.persepolis3d.com 3D reconstructed pictures and movies of Persepolis]
• [www.chn.ir/en/news/?section=2&id=6166 Secret of staircase of G-Palace in Persepolis revealed], Cultural Heritage News Agency, February 13, 2006.
• [oi.uchicago.edu/OI/DEPT/PUB/SRC/OIP/117/OIP117.html Seals on the Persepolis Fortification Tablets] — by Mark B. Garrison and Margaret C. Root, at the [oi.uchicago.edu Oriental Institute webpage]
• [persepolistablets.blogspot.com/ Persepolis Fortification Archive Project]

Отрывок, характеризующий Персеполь

– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?