Принц Евгений (линейный корабль, 1721)
«Принц Евгений» — парусный линейный корабль Балтийского флота России.
Содержание
Описание корабля
Парусный линейный корабль 4 ранга, длина судна по сведениям из различных источников составляла от 40,5 до 40,61 метра, ширина от 11,4 до 11,45 метра, а осадка от 4,66 до 4,7 метра. Вооружение судна составляли 50 орудий, а экипаж из 350 человек. Название получил в честь австрийского принца Евгения Савойского, наместника в Австрийских Нидерландах, выступавшего за союз с Россией[1][2].
История службы
Корабль «Принц Евгений» был заложен в Амстердаме по заказу князя Б. И. Куракина в марте 1720 года и после спуска на воду в 1721 вошёл в состав Балтийского флота России. Строительство вёл корабельный мастер Роберт Девенпорт. В 1722 году корабль перешёл из Голландии в Ревель[1][2].
В 1723 году в составе эскадры выходил в практическое плавание в Финский залив. В январе следующего года был включён в состав «Мадагаскарской экспедиции», килеван и дополнительно обшит досками и шерстью, однако по по указу Петра I 4 (15) февраля 1724 года экспедиция была отменена. В 1724, 1725, 1729 и 1730 в составе эскадр выходил в практическое плавание в Финский залив. Летом 1726 года в Финский залив зашла английская эскадра и корабли был поставлен по диспозиции в Ревельской гавани, орудия верхнего дека были приготовлены к бою. С июля по август 1727 года входил в состав отряда вице-адмирала Н. А. Синявина, доставившего в Киль цесаревну Анну Петровну и герцога Гольштейн-Готторпского. В 1728 и 1732 годах находился в Ревельской гавани. В июне 1731 года пришел из Кронштадта в Ревель, доставивив туда рекрутов, после чего совершил плавание в Киль. До сентября 1731 года находился в крейсерском плавании в Финском заливе. В 1733 году перешёл в Кронштадт, где был признан негодным к несению дальнейшей службы, с корабля был снят такелаж для использования его на строящихся судах[2].
После 1739 года корабль «Принц Евгений» был полностью разобран[1][2].
Командиры корабля
Командирами корабля «Принц Евгений» в разное время служили[2]:
- Д. Лоренц (в 1722 году, и февраля 1724 года).
- граф Н. Ф. Головин (1723 год).
- Я. Сорокольд (до февраля 1724 года, до 10 (21) июля 1725 года и в 1728 году).
- Я. Дюсен (с 10 (21) июля 1725 года).
- О. Остенсен (1726—1727 годы и в 1729 году).
- В. Ф. Люис (1730 год).
- У. Вильстер (1731 год).
- Д. Кенеди (1732 год).
- Л. Брант (1733 год).
Напишите отзыв о статье "Принц Евгений (линейный корабль, 1721)"
Примечания
Литература
- Чернышёв А. А. Российский парусный флот. Справочник. — М.: Воениздат. — (Корабли и суда Российского флота).
- Широкорад А. Б. 200 лет парусного флота России / Под ред. А. Б. Васильева. — 2-е изд. — М.: «Вече», 2007.
См. также
- Список парусных линейных кораблей Российского Императорского флота
- Список кораблей Балтийского флота (1702—1725)
|
|||||||||||||
Отрывок, характеризующий Принц Евгений (линейный корабль, 1721)
Для него было не ново убеждение в том, что присутствие его на всех концах мира, от Африки до степей Московии, одинаково поражает и повергает людей в безумие самозабвения. Он велел подать себе лошадь и поехал в свою стоянку.Человек сорок улан потонуло в реке, несмотря на высланные на помощь лодки. Большинство прибилось назад к этому берегу. Полковник и несколько человек переплыли реку и с трудом вылезли на тот берег. Но как только они вылезли в обшлепнувшемся на них, стекающем ручьями мокром платье, они закричали: «Виват!», восторженно глядя на то место, где стоял Наполеон, но где его уже не было, и в ту минуту считали себя счастливыми.
Ввечеру Наполеон между двумя распоряжениями – одно о том, чтобы как можно скорее доставить заготовленные фальшивые русские ассигнации для ввоза в Россию, и другое о том, чтобы расстрелять саксонца, в перехваченном письме которого найдены сведения о распоряжениях по французской армии, – сделал третье распоряжение – о причислении бросившегося без нужды в реку польского полковника к когорте чести (Legion d'honneur), которой Наполеон был главою.
Qnos vult perdere – dementat. [Кого хочет погубить – лишит разума (лат.) ]
Русский император между тем более месяца уже жил в Вильне, делая смотры и маневры. Ничто не было готово для войны, которой все ожидали и для приготовления к которой император приехал из Петербурга. Общего плана действий не было. Колебания о том, какой план из всех тех, которые предлагались, должен быть принят, только еще более усилились после месячного пребывания императора в главной квартире. В трех армиях был в каждой отдельный главнокомандующий, но общего начальника над всеми армиями не было, и император не принимал на себя этого звания.
Чем дольше жил император в Вильне, тем менее и менее готовились к войне, уставши ожидать ее. Все стремления людей, окружавших государя, казалось, были направлены только на то, чтобы заставлять государя, приятно проводя время, забыть о предстоящей войне.
После многих балов и праздников у польских магнатов, у придворных и у самого государя, в июне месяце одному из польских генерал адъютантов государя пришла мысль дать обед и бал государю от лица его генерал адъютантов. Мысль эта радостно была принята всеми. Государь изъявил согласие. Генерал адъютанты собрали по подписке деньги. Особа, которая наиболее могла быть приятна государю, была приглашена быть хозяйкой бала. Граф Бенигсен, помещик Виленской губернии, предложил свой загородный дом для этого праздника, и 13 июня был назначен обед, бал, катанье на лодках и фейерверк в Закрете, загородном доме графа Бенигсена.
В тот самый день, в который Наполеоном был отдан приказ о переходе через Неман и передовые войска его, оттеснив казаков, перешли через русскую границу, Александр проводил вечер на даче Бенигсена – на бале, даваемом генерал адъютантами.
Был веселый, блестящий праздник; знатоки дела говорили, что редко собиралось в одном месте столько красавиц. Графиня Безухова в числе других русских дам, приехавших за государем из Петербурга в Вильну, была на этом бале, затемняя своей тяжелой, так называемой русской красотой утонченных польских дам. Она была замечена, и государь удостоил ее танца.
Борис Друбецкой, en garcon (холостяком), как он говорил, оставив свою жену в Москве, был также на этом бале и, хотя не генерал адъютант, был участником на большую сумму в подписке для бала. Борис теперь был богатый человек, далеко ушедший в почестях, уже не искавший покровительства, а на ровной ноге стоявший с высшими из своих сверстников.
В двенадцать часов ночи еще танцевали. Элен, не имевшая достойного кавалера, сама предложила мазурку Борису. Они сидели в третьей паре. Борис, хладнокровно поглядывая на блестящие обнаженные плечи Элен, выступавшие из темного газового с золотом платья, рассказывал про старых знакомых и вместе с тем, незаметно для самого себя и для других, ни на секунду не переставал наблюдать государя, находившегося в той же зале. Государь не танцевал; он стоял в дверях и останавливал то тех, то других теми ласковыми словами, которые он один только умел говорить.
При начале мазурки Борис видел, что генерал адъютант Балашев, одно из ближайших лиц к государю, подошел к нему и непридворно остановился близко от государя, говорившего с польской дамой. Поговорив с дамой, государь взглянул вопросительно и, видно, поняв, что Балашев поступил так только потому, что на то были важные причины, слегка кивнул даме и обратился к Балашеву. Только что Балашев начал говорить, как удивление выразилось на лице государя. Он взял под руку Балашева и пошел с ним через залу, бессознательно для себя расчищая с обеих сторон сажени на три широкую дорогу сторонившихся перед ним. Борис заметил взволнованное лицо Аракчеева, в то время как государь пошел с Балашевым. Аракчеев, исподлобья глядя на государя и посапывая красным носом, выдвинулся из толпы, как бы ожидая, что государь обратится к нему. (Борис понял, что Аракчеев завидует Балашеву и недоволен тем, что какая то, очевидно, важная, новость не через него передана государю.)
