Роберт I (король Франции)
| Роберт I фр. Robert I<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 29 июня 922 — 15 июня 923 гг. | ||
| Коронация: | 30 июня 922, Реймс, Франция | |
| Предшественник: | Карл III Простоватый | |
| Преемник: | Рауль I | |
| ||
| 29 февраля 888 — 29 июня 922 | ||
| Предшественник: | Эд I | |
| Преемник: | Гуго Великий | |
| ||
| 29 февраля 888 — 29 июня 922 | ||
| Предшественник: | Эд I | |
| Преемник: | Гуго Великий | |
| Рождение: | 15 августа 866 Анже, Франция | |
| Смерть: | 15 июня 923 (56 лет) Суассон, Франция | |
| Род: | Робертины | |
| Отец: | Роберт Сильный | |
| Мать: | Аделаида Турская | |
| Супруга: | 1-я: Адель (Аэлис) Мэнская 2-я: Беатриса де Вермандуа | |
| Дети: | От 1-го брака: дочь: Адель От 2-го брака: сын: Гуго Великий дочери: Эмма Французская, Ришильда | |
Роберт I (15 августа 866 — 15 июня 923) — граф Парижа, маркиз Нейстрии, король Западно-Франкского королевства в 922 — 923 годах из династии Робертинов. Младший сын Роберта Сильного, графа Анжерского и Аделаиды Турской, и брат короля Эда I.
Содержание
Биография
Разлад с королём Карлом III Простоватым
В начале X века Роберт был одним из самых могущественных вельмож в стране. Под его властью находились графства Анжу, Турень, Блуа, Шартр, Гатине, Мен и Санлис. Человек большой отваги и весьма решительный, он после смерти брата, короля Эда, предложил свою военную службу Карлу Простоватому. Король присвоил ему титул герцога франков и возложил на него все управление; почти четыре года он пользовался его советами и очень доверял ему. Но потом их отношения разладились. Как брат покойного короля Эда, Роберт полагал, что находится в наибольшей милости у Карла Простоватого. Тем чувствительнее оказалась для него обида, нанесенная в 920 на съезде в Суассоне. Когда король заседал во дворце, по его приказу герцога посадили справа, а королевского любимца Аганона, человека вовсе безродного и неизвестного, как равного, слева от короля. Роберт молча стерпел такое поношение. Умерив негодование, он затаил в душе обиду и ничего не показал Карлу. Однако он вскоре поднялся, ушёл и стал держать совет со своими соратниками.
Посоветовавшись с ними, он отправил послов уведомить короля, что он не может вынести, чтобы Аганона равняли с ним и предпочитали первым людям в государстве и что если король не низведет своего любимца до подобающего ему состояния, то он безжалостно его повесит. Король отнесся к этим оскорблениям немилостиво и ответил, что скорее может расстаться со всем своим советом, чем откажется от дружбы Аганона. Роберт был чрезвычайно возмущен этим ответом и вместе со знатными людьми, вопреки приказу, уехал в Тур. Там много было разговоров об оскорблении, легкомысленно нанесенном королём, и Роберт часто совещался со своими людьми о том, как ему самому захватить власть. Он дарил многим подарки и обещал ещё больше. Тех, кого ему удалось склонить на свою сторону, он стал побуждать к открытой измене и говорил, что можно легко и быстро захватить короля в опочивальне, если все они явятся во дворец как бы на совет. Предложение понравилось почти всем его сторонникам, и они поклялись Роберту, что совершат это. Однако когда замысел их уже почти был осуществлен и король находился в их руках, явился Хериве (Эрве), архиепископ Реймский и канцлер короля, со многими вооруженными людьми и освободил Карла. Вслед за тем архиепископ помирил его с Робертом и его приверженцами.
Сражение при Суассоне
В следующие годы Роберт отвлечен был нашествием норманнов, но не оставил своих замыслов. В 922 году мятеж против Карла поднял Гизильберт (Жильбер), герцог Лотарингский. Не имея надежды самому захватить королевский престол, он пробрался к Роберту и уговорил его свергнуть короля. Многочисленные вассалы Роберта и его союзника Рауля, герцога Бургундского, примкнули к ним. Мятежники были гораздо сильнее Карла, отняли у него Лан, где он обычно жил, и заставили бежать за Маас. После того как Карл укрылся в Льеже, Роберт прибыл в Суассон. Сюда же съехались владетельные сеньоры со всего севера. Общим решением всех собравшихся Роберт был избран королём, с большими почестями отвезен в Реймс и 30 июня 922 года коронован в базилике святого Ремигия.
Однако Карл не терял ещё надежды вернуть престол. Собрав в Лотарингии войско из оставшихся ему верных людей, он переправился через Маас и прибыл в Аттиньи, и прежде чем Роберт сумел собрать своих сторонников, неожиданно подступил к Суассону. 15 июня 923 года, в воскресенье, по прошествии седьмого часа, в день, когда франки дотоле не осмеливались сражаться, Карл переправился через Эну и пошёл на Роберта. В завязавшемся сражении пало бесчисленное множество воинов. Король Роберт, которого нельзя было узнать в военных облачениях, отважно сражался по всему полю, так что сторонники Карла обратили на него внимание и стали спрашивать, не он ли это. И тут Роберт, бесстрашный воин, вдруг открыл спрятанную бороду, показав, что это точно он. Его немедленно окружили со всех сторон, поразили семью пиками, сбросили на землю и убили.
Жёны и дети
- 1-я жена: Адель (Аэлис) Мэнская. Имели одну дочь:
- Адель (ок. 892 — после 943); м- (с ок. 906) Герберт II (ок. 880—943), граф де Вермандуа.
- 2-я жена: (с ок. 894) Беатриса де Вермандуа (ок. 880 — после 931), дочь Герберта I, графа де Вермандуа. Имели 3-х детей:
- Эмма (ок. 894[1] — 2 ноября 934); муж — (с ок. 918) Рауль (ум. 936), герцог Бургундии, позже король Франции.
- Гуго Великий (897—956), герцог Франции.
- Ришильда
| Дом Робертинов | ||
| Предшественник Карл III Простоватый |
Король Западных Франков 922—923 |
Преемник Рауль I |
Напишите отзыв о статье "Роберт I (король Франции)"
Примечания
- ↑ Возможно, родилась ранее — около 892 года — и, как следствие, была дочерью Роберта I от первого брака.
Литература
- Рихер Реймский. [www.vostlit.info/Texts/rus/Richer/frametext1.htm История, кн. I] / Пер. с лат., сост., коммент. и указ. А. В. Тарасовой ; отв. ред. И. С. Филиппов. — М.: РОССПЭН, 1997. — 322 с. — (Классики античности и средневековья). — 3000 экз. — ISBN 5-86004-074-1.
- Флодоард. [www.vostlit.info/Texts/rus/Flodoard/frameFlodoard.htm Анналы]. // Рихер Реймский. История. / Пер. с лат., сост., коммент. и указ. А. В. Тарасовой ; отв. ред. И. С. Филиппов. — М.: РОССПЭН, 1997. — ISBN 5-86004-074-1.
- Тейс Л. Наследие Каролингов. IX — X века / Перевод с французского Т. А. Чесноковой. — М.: «Скарабей», 1993. — Т. 2. — 272 с. — (Новая история средневековой Франции). — 50 000 экз. — ISBN 5-86507-043-6.
- [replay.waybackmachine.org/20080511203747/www.genealogia.ru/projects/lib/catalog/rulers/5.htm Западная Европа]. // [replay.waybackmachine.org/20080511203747/www.genealogia.ru/projects/lib/catalog/rulers/0.htm Правители Мира. Хронологическо-генеалогические таблицы по всемирной истории в 4 тт.] / Автор-составитель В. В. Эрлихман. — Т. 2.
Отрывок, характеризующий Роберт I (король Франции)
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.
Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
