Ролингс, Джерри
| Джерри Джон Ролингс Jerry John Rawlings<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||||
| ||||
|---|---|---|---|---|
| 4 июня 1979 года — 24 сентября 1979 года | ||||
| Предшественник: | Фредерик Акуффо | |||
| Преемник: | Хилла Лиманн | |||
| ||||
| 31 декабря 1981 года — 7 января 2001 года | ||||
| Предшественник: | Хилла Лиманн | |||
| Преемник: | Джон Куфуор | |||
| Вероисповедание: | католик | |||
| Рождение: | 22 июня 1947 (76 лет) Аккра, Британский Золотой берег
| |||
| Отец: | Джеймс Рамсей Джон (1907) | |||
| Мать: | Виктория Агботуи (1910) | |||
| Супруга: | Нана Конаду Агеман Ролингс с 1977 г. | |||
| Дети: | 4 | |||
| Награды: |
| |||
Джерри Джон Ролингс (англ. Jerry John Rawlings, род. 22 июня 1947) — государственный, военный и политический деятель Республики Гана. Глава государства в 1979 и 1981—2001 гг.
Содержание
Биография
Родился 22 июня 1947 в семье фармацевта, шотландца по происхождению, и владелицы гостиницы, представительницы народности эве. Окончил Ганскую военную академию и Авиационное училище в Такоради (в 1969). Награждён престижным призом «Птица Скорости» как лучший кадет в лётном мастерстве.
Как офицер, отличался дисциплинированностью, ответственностью и моральными качествами. С апреля 1978 — лейтенант.
Первый период правления
15 мая 1979 года лейтенант Ролингс вместе с группой младших военных неудачно пытался свергнуть режим генерала Ф.Акуффо и был арестован 28 мая (его ждал смертный приговор). Его заявление перед судом, объясняющее его действия глубокой социальной несправедливостью в стране, получило сильный общественный резонанс. В частности, самые разные армейские круги выразили глубокое согласие с его целями.
4 июня 1979 был освобождён из тюрьмы солдатами и возглавил военный переворот, поддержанный многочисленными гражданскими лицами, с боем свергнувший режим генерала Ф.Акуффо. Власть перешла к Революционному совету вооружённых сил (РСВС) из 16 младших офицеров, председателем которого стал Ролингс. РСВС заявил, что он взял власть на короткий срок с единственной целью провести чистку вооруженных сил и управленческого аппарата от коррумпированных лиц, виновных в создании экономического хаоса. «За преступления против государства» были казнены восемь высших военных чинов, в их числе двое бывших военных руководителей Ганы И.Ачампонг и Ф.Акуффо и трое судей Верховного Суда. Сотни высокопоставленных чиновников были осуждены на длительные сроки каторжных работ с конфискацией имущества. Был национализирован ряд компаний, в основном принадлежавших индийцам и ливанцам, взысканы штрафы с лиц, уклонявшихся от уплаты налогов, конфискованы крупные запасы товаров с подпольных складов спекулянтов.
Парламентские выборы 18 июня 1979 г., проведенные по решению РСВС, принесли победу левой Народной национальной партии. На состоявшихся в июле президентских выборах победу одержал её кандидат Х.Лиманн. 24 сентября РСВС официально передал власть новому гражданскому правительству.
Итоги первого периода правления
В период правления РСВС Гана признала Сахарскую Арабскую Демократическую Республику. Выступление Д.Ролингса на VI конференции неприсоединившихся стран в Гаване в сентябре 1979 г. свидетельствовало о стремлении военных придать внешней политике Ганы антиимпериалистическую направленность, а также укрепить связи с прогрессивными африканскими режимами. Мероприятия РСВС создали благоприятные условия для популяризации идеи возвращения к политическим принципам времен правления первого президента страны Нкрумы.
Режим Ролингса широко применял революционные методы в своей политике и левую фразеологию, хотя к коммунизму, как отмечали зарубежные эксперты, не тяготел. Объективно шаги РСВС открыли возможности для серьёзных политических преобразований. Были успешно преодолены оппозиция национальной буржуазии новому режиму и недоверие к нему соседних государств, которые боялись нарушения политического равновесия в Западной Африке.
Возвращение к власти
Пришедшая к власти администрация Лиманна, несмотря на свои предвыборные обещания, не смогла вывести страну из полномасштабного кризиса. В начале 80-х годов Гана оказалась в катастрофическом положении. Значительно упали производство продовольственных товаров, объём экспорта, добыча полезных ископаемых, пришла в негодность инфраструктура, в полном расстройстве оказались финансы, невиданных масштабов достигли коррупция, преступность, тревожный размах приняла эмиграция. В этих условиях росла популярность Ролингса, выступавшего с резкой критикой властей. Президент уволил его в отставку и привлек к суду, начал поощрять этнические армейские ассоциации, рассчитывая лишить лейтенанта — выходца с востока страны — поддержки северян, составлявших большинство сержантского состава ганской армии.
В ночь на 1 января 1982 года Ролингс возглавил бескровный военный переворот, в ходе которого правительство Лиманна было свергнуто. Была отменена Конституция страны и запрещена деятельность всех политических партий. Власть перешла к Временному совету национальной обороны (ВСНО), председателем которого стал Ролингс. Он заявил, что военные намерены осуществить «национально-демократическую революцию», которая в корне изменит к лучшему жизнь ганцев. Все местные органы исполнительной власти были распущены, а их полномочия переданы комитетам защиты революции (КЗР), целью которых было провозглашено «вовлечение народа в управление страной и создание демократии нового типа». Эти комитеты активно участвовали в борьбе с преступностью, коррупцией, контрабандой, контролировали деятельность предприятий и учреждений, занимались распределением продовольствия и т. п. Однако уже к концу 80-х годов полномочия их были урезаны и усилен контроль правительства над их деятельностью.
Основной задачей новой власти было восстановление экономики страны. Был ослаблен контроль над частным сектором, принят новый инвестиционный кодекс, обеспечивавший льготы иностранным вкладчикам, введён «плавающий» курс национальной валюты по отношению к западноевропейским валютам, установлены новые налоги, сокращены государственные расходы, снят контроль над ценами, а зарплата заморожена.
С ноября 1983 года в Гану стали поступать значительные средства в виде займов и кредитов от международных валютно-финансовых учреждений, в частности МВФ и западноевропейских стран. Уже в 1983—1986 среднегодовые темпы роста ВВП составили 6,5 %, а внешний долг страны уменьшился в 2,5 раза. В целом правительству Ролингса удалось добиться стабильного экономического подъема. Устойчиво развивались ведущие экспортные отрасли, выросла производительность труда, увеличилась загрузка производственных мощностей. Были восстановлена транспортная сеть, реконструированы порты, снижена инфляция, расширена сеть учреждений здравоохранения и образования. Экономическая либерализация сопровождалась корректировкой внутриполитического курса. Была провозглашена «политика национального примирения». Началась активная электрификация отсталых северных районов страны. Правительство добилось возвращения десятков тысяч ганцев, работавших в Нигерии, предоставив всем достойные рабочие места. Активное развитие получили здравоохранение и просвещение.
Активно осуществлял поиск новых иностранных инвестиций в экономику страны. Они были одной из главных целей его официальных визитов в Китай, Малайзию и Сингапур в 1995, а также в Японию в 1997. Вел переговоры по этой проблеме с американскими инвесторами во время встречи с деловыми кругами штата Техас (1995), даже накануне выборов 1996 обсуждал тему инвестиций во время визита в Германию. При его содействии в июне 1996 в г.Аккра состоялась Первая конференция по вопросам привлечения частных инвестиций в экономику африканских стран.
В 1983—1986 были предприняты 17 попыток свержения правительства Ролингса, в которых в том числе участвовали наёмники, заброшенные с территорий соседних Кот-д'Ивуара и Того.
Режим Ролингса продемонстрировал возможность перехода от военного режима к конституционному правлению без потрясений и длительных переходных программ. Возвращение Ганы к демократическому государственному устройству началось с проведения в начале 1989 года выборов на непартийной основе в местные собрания всех 110 районов страны. На всенародном референдуме 28 апреля 1992 года была одобрена новая конституция, предусматривающая создание в стране многопартийной политической системы. 18 мая 1992 года был снят запрет на деятельность политических партий (сам Ролингс основал и возглавил Национальный Демократический Конгресс (НДК), партию лево-центристской, социал-демократической направленности, ныне члена Социнтерна).
3 ноября 1992 года в стране состоялись первые за 10 лет президентские выборы, победу на которых одержал Ролингс, уволившийся к тому времени из рядов вооруженных сил и выступивший единым кандидатом от НДК, Партии национального соглашения и движения «Каждый ганец живёт всюду» — 58,4 % голосов. 7 января 1993 он принял присягу как президент Ганы и тем самым вошёл в новейшую историю страны как первый бывший глава военного режима, избранный президентом республики демократическим путём.
На выборах 7 декабря 1996 Ролингс был переизбран на пост главы государства, получив 57,4 % голосов, а его НДК — 133 из 200 мест в парламенте.
Весь период его правления сохранялся один курс, приведший к несомненным успехам (например, производство продовольствия выросло в только 1994—2000 на 148 %).
В 2000 г. отказался от участия в президентских выборах и ушёл из политики, объявив своим преемником Джона Миллса.
Во внешней политике режим Ролингса поддерживал национально-освободительное движение Юга Африки, движение панафриканизма. Сам Ролингс внёс большой вклад в урегулирование ситуации в Либерии, где 5 лет шла гражданская война. Признанием авторитета Ролингса стало избрание его в 1994 председателем ЭКОВАС (Экономическое сообщество стран Западной Африки). Он является лауреатом премии им. Н.Азикиве, которая вручается за эффективное руководство страной и международной премии по борьбе с голодом (1993) — все средства потратил на оборудование и покупку книг для ганских университетов.
Является почётным доктором права колледжа Medgar Evers, Нью-Йоркского университета и имеет докторскую степень Линкольнского университета по дипломатии и развитию. Уже после ухода в отставку в августе 1997 награждён Орденом Ямайки.
На большинстве официальных мероприятий Ролингс предпочитал появляться в ганской национальной одежде или в темно-синем блейзере, который подчеркивал его военную выправку. Предпочитал жить отдельно от семьи на территории казармы.
Ролингс превратил страну в одну из самых стабильных африканских демократий и добился постоянного экономического роста. Ныне читает лекции в разных университетах мира (включая Оксфордский) и критикует курс правительства своего бывшего протеже Джона Миллса[1].
Хобби
Увлекается чтением, автогонками, водным поло, верховой ездой, конструированием летательных аппаратов, пилотированием самолетов. В период президентства предпочитал летать за рубеж на самолете-истребителе.
В американском документальном фильме Life and Debt («Жизнь и долг») (2001), а также сериале «Тэвис Смайли» (2004) сыграл самого себя.
Семья
С 1977 г. жена — Нана Конаду Агеман Ролингс (17.11.1948), ашанти из семьи чиновника и преподавательницы, католичка, с 1982 глава женского «Движения 31-го декабря», c 2009 1-й вице-председатель НДК. Имеет несколько высших образований (в том числе Университета Джона Хопкинса), специалист по дизайну, художник. Благодаря её усилиям Гана стала первой африканской страной, ратифицировавшей конвенцию ООН о правах ребёнка. Стала инициатором принятия закона о правах наследования при отсутствии завещания, утвердившей права женщин в Гане. При активном участии её движения и её лично в Гане открыто около 1000 дошкольных детских учреждений.
Дочери Эзенатор (1978 г.р., доктор наук), Яа Асантева и Амина, сын Кимати
Напишите отзыв о статье "Ролингс, Джерри"
Литература
- Гана. Справочник. / М., Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2001
- История Ганы в новое и новейшее время. / М., 1985. — С.260-267.
- История Тропической и Южной Африки, 1918—1988. / М., 1989. — C.79-81.
- Кто есть кто в мировой политике / Редкол.: Кравченко Л. П. и др. — М.: Политиздат, 1990. — С.380-381.
- Пильников Б. Президент Ганы Джерри Ролингс // Азия и Африка. — 1996. — № 11. — С.22-24.
Ссылки
- [www.ghanaweb.com/GhanaHomePage/NewsArchive/photo.day.php?ID=59072 4 июня 1979 в фотографиях]
- [www.ghanaweb.com/GhanaHomePage/people/person.php?ID=166 Биография (англ)]
- [www.jjrawlings.info/about.html Биография на личном сайте (англ)]
Примечания
- ↑ [www.africanexecutive.com/modules/magazine/articles.php?article=5031 Jerry Rawlings: A Threat to Ghana’s Democracy]. The African Executive
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Ролингс, Джерри
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.
– Вы не получили моего письма? – спросил он, и не дожидаясь ответа, которого бы он и не получил, потому что княжна не могла говорить, он вернулся, и с акушером, который вошел вслед за ним (он съехался с ним на последней станции), быстрыми шагами опять вошел на лестницу и опять обнял сестру. – Какая судьба! – проговорил он, – Маша милая – и, скинув шубу и сапоги, пошел на половину княгини.
Маленькая княгиня лежала на подушках, в белом чепчике. (Страдания только что отпустили ее.) Черные волосы прядями вились у ее воспаленных, вспотевших щек; румяный, прелестный ротик с губкой, покрытой черными волосиками, был раскрыт, и она радостно улыбалась. Князь Андрей вошел в комнату и остановился перед ней, у изножья дивана, на котором она лежала. Блестящие глаза, смотревшие детски, испуганно и взволнованно, остановились на нем, не изменяя выражения. «Я вас всех люблю, я никому зла не делала, за что я страдаю? помогите мне», говорило ее выражение. Она видела мужа, но не понимала значения его появления теперь перед нею. Князь Андрей обошел диван и в лоб поцеловал ее.
– Душенька моя, – сказал он: слово, которое никогда не говорил ей. – Бог милостив. – Она вопросительно, детски укоризненно посмотрела на него.
– Я от тебя ждала помощи, и ничего, ничего, и ты тоже! – сказали ее глаза. Она не удивилась, что он приехал; она не поняла того, что он приехал. Его приезд не имел никакого отношения до ее страданий и облегчения их. Муки вновь начались, и Марья Богдановна посоветовала князю Андрею выйти из комнаты.
Акушер вошел в комнату. Князь Андрей вышел и, встретив княжну Марью, опять подошел к ней. Они шопотом заговорили, но всякую минуту разговор замолкал. Они ждали и прислушивались.
– Allez, mon ami, [Иди, мой друг,] – сказала княжна Марья. Князь Андрей опять пошел к жене, и в соседней комнате сел дожидаясь. Какая то женщина вышла из ее комнаты с испуганным лицом и смутилась, увидав князя Андрея. Он закрыл лицо руками и просидел так несколько минут. Жалкие, беспомощно животные стоны слышались из за двери. Князь Андрей встал, подошел к двери и хотел отворить ее. Дверь держал кто то.
– Нельзя, нельзя! – проговорил оттуда испуганный голос. – Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг страшный крик – не ее крик, она не могла так кричать, – раздался в соседней комнате. Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.
«Зачем принесли туда ребенка? подумал в первую секунду князь Андрей. Ребенок? Какой?… Зачем там ребенок? Или это родился ребенок?» Когда он вдруг понял всё радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети. Дверь отворилась. Доктор, с засученными рукавами рубашки, без сюртука, бледный и с трясущейся челюстью, вышел из комнаты. Князь Андрей обратился к нему, но доктор растерянно взглянул на него и, ни слова не сказав, прошел мимо. Женщина выбежала и, увидав князя Андрея, замялась на пороге. Он вошел в комнату жены. Она мертвая лежала в том же положении, в котором он видел ее пять минут тому назад, и то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном, детском личике с губкой, покрытой черными волосиками.
«Я вас всех люблю и никому дурного не делала, и что вы со мной сделали?» говорило ее прелестное, жалкое, мертвое лицо. В углу комнаты хрюкнуло и пискнуло что то маленькое, красное в белых трясущихся руках Марьи Богдановны.
Через два часа после этого князь Андрей тихими шагами вошел в кабинет к отцу. Старик всё уже знал. Он стоял у самой двери, и, как только она отворилась, старик молча старческими, жесткими руками, как тисками, обхватил шею сына и зарыдал как ребенок.
Через три дня отпевали маленькую княгиню, и, прощаясь с нею, князь Андрей взошел на ступени гроба. И в гробу было то же лицо, хотя и с закрытыми глазами. «Ах, что вы со мной сделали?» всё говорило оно, и князь Андрей почувствовал, что в душе его оторвалось что то, что он виноват в вине, которую ему не поправить и не забыть. Он не мог плакать. Старик тоже вошел и поцеловал ее восковую ручку, спокойно и высоко лежащую на другой, и ему ее лицо сказало: «Ах, что и за что вы это со мной сделали?» И старик сердито отвернулся, увидав это лицо.
Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.
Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!
Сам Долохов часто во время своего выздоровления говорил Ростову такие слова, которых никак нельзя было ожидать от него. – Меня считают злым человеком, я знаю, – говаривал он, – и пускай. Я никого знать не хочу кроме тех, кого люблю; но кого я люблю, того люблю так, что жизнь отдам, а остальных передавлю всех, коли станут на дороге. У меня есть обожаемая, неоцененная мать, два три друга, ты в том числе, а на остальных я обращаю внимание только на столько, на сколько они полезны или вредны. И все почти вредны, в особенности женщины. Да, душа моя, – продолжал он, – мужчин я встречал любящих, благородных, возвышенных; но женщин, кроме продажных тварей – графинь или кухарок, всё равно – я не встречал еще. Я не встречал еще той небесной чистоты, преданности, которых я ищу в женщине. Ежели бы я нашел такую женщину, я бы жизнь отдал за нее. А эти!… – Он сделал презрительный жест. – И веришь ли мне, ежели я еще дорожу жизнью, то дорожу только потому, что надеюсь еще встретить такое небесное существо, которое бы возродило, очистило и возвысило меня. Но ты не понимаешь этого.
– Нет, я очень понимаю, – отвечал Ростов, находившийся под влиянием своего нового друга.
Осенью семейство Ростовых вернулось в Москву. В начале зимы вернулся и Денисов и остановился у Ростовых. Это первое время зимы 1806 года, проведенное Николаем Ростовым в Москве, было одно из самых счастливых и веселых для него и для всего его семейства. Николай привлек с собой в дом родителей много молодых людей. Вера была двадцати летняя, красивая девица; Соня шестнадцати летняя девушка во всей прелести только что распустившегося цветка; Наташа полу барышня, полу девочка, то детски смешная, то девически обворожительная.
В доме Ростовых завелась в это время какая то особенная атмосфера любовности, как это бывает в доме, где очень милые и очень молодые девушки. Всякий молодой человек, приезжавший в дом Ростовых, глядя на эти молодые, восприимчивые, чему то (вероятно своему счастию) улыбающиеся, девические лица, на эту оживленную беготню, слушая этот непоследовательный, но ласковый ко всем, на всё готовый, исполненный надежды лепет женской молодежи, слушая эти непоследовательные звуки, то пенья, то музыки, испытывал одно и то же чувство готовности к любви и ожидания счастья, которое испытывала и сама молодежь дома Ростовых.
В числе молодых людей, введенных Ростовым, был одним из первых – Долохов, который понравился всем в доме, исключая Наташи. За Долохова она чуть не поссорилась с братом. Она настаивала на том, что он злой человек, что в дуэли с Безуховым Пьер был прав, а Долохов виноват, что он неприятен и неестествен.
– Нечего мне понимать, – с упорным своевольством кричала Наташа, – он злой и без чувств. Вот ведь я же люблю твоего Денисова, он и кутила, и всё, а я всё таки его люблю, стало быть я понимаю. Не умею, как тебе сказать; у него всё назначено, а я этого не люблю. Денисова…
– Ну Денисов другое дело, – отвечал Николай, давая чувствовать, что в сравнении с Долоховым даже и Денисов был ничто, – надо понимать, какая душа у этого Долохова, надо видеть его с матерью, это такое сердце!
– Уж этого я не знаю, но с ним мне неловко. И ты знаешь ли, что он влюбился в Соню?
– Какие глупости…
– Я уверена, вот увидишь. – Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и вопрос о том, для кого он ездит, скоро (хотя и никто не говорил про это) был решен так, что он ездит для Сони. И Соня, хотя никогда не посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.
Долохов часто обедал у Ростовых, никогда не пропускал спектакля, где они были, и бывал на балах adolescentes [подростков] у Иогеля, где всегда бывали Ростовы. Он оказывал преимущественное внимание Соне и смотрел на нее такими глазами, что не только она без краски не могла выдержать этого взгляда, но и старая графиня и Наташа краснели, заметив этот взгляд.
Видно было, что этот сильный, странный мужчина находился под неотразимым влиянием, производимым на него этой черненькой, грациозной, любящей другого девочкой.
Ростов замечал что то новое между Долоховым и Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого то», думал он про Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
