Солоник, Александр Викторович

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Александр Викторович Солоник
Это фото в начале 1990-х было в каждом отделении милиции России
Прозвище	«Александр Македонский», «Валерьяныч»
Дата рождения:	16 октября 1960(1960-10-16)
Место рождения:	г. Курган, Курганская область, РСФСР, СССР
Гражданство:	СССР СССР→ Россия Россия→ Греция Греция
Дата смерти:	31 января 1997(1997-01-31) (36 лет)
Место смерти:	недалеко от Афин, Аттика, Греция
Причина смерти:	задушен
Принадлежность:	Курганская организованная преступная группировка
Работа:	Киллер
Преступления
Преступления:	изнасилование, убийства
Период совершения:	1987—1994
Регион совершения:	Россия Россия: Тюмень, Москва
Дата ареста:	1987, 1987, 6 октября 1994
Обвинялся в:	(1987), убийства (1994)
Признан виновным в:	(1987)
Наказание:	8 лет тюремного заключения (1987)
Статус:	мёртв, оставил жену и 2 детей

Александр Викторович Солоник («Валерьяныч», «Александр Македонский» (прозвище связано с предписываемыми А. В. Солонику навыками стрельбы по-македонски); использовал документы на имя Владимир Кесов и Валерьян Попов) (16 октября 1960, Курган, РСФСР, СССР — 31 января 1997, недалеко от Афин, Греция) — российский киллер, на счету которого десятки убийств, в том числе убийства криминальных «авторитетов», совершивший три побега из-под стражи. Легенда преступного мира 1990-х годов.

Детство и юность

Александр Викторович Солоник родился в Кургане, 16 октября 1960 года в семье работника локомотивного депо и медработницы.

Прошёл военную службу в Группе советских войск в Германии танкистом, занимался спортивной стрельбой и классической борьбой. После демобилизации поступил в Горьковскую высшую школу милиции (отделение ОБХСС), где проучился полгода и бросил. Пошёл работать могильщиком на кладбище города Кургана. Там он и познакомился со своими «коллегами» — будущими «авторитетами» курганской группировки Андреем Колиговым, Олегом Нелюбиным, Виталием Игнатовым и Павлом Зелениным.

Карьера киллера

В 1987 году Солоника приговорили к 8 годам тюремного заключения за изнасилование, после оглашения приговора он ударил потерявших бдительность конвоиров и сбежал. Через несколько месяцев его снова арестовали в Тюмени, но, отсидев в тюрьме около двух лет, 3 апреля 1990 года бежал из ИТК-8 (город Ульяновск) через канализационную систему тюрьмы. Через некоторое время — 3 июня 1990 года Солоник совершил своё первое заказное убийство — в Тюмени им был убит лидер ишимской ОПГ Николай Причинич.

В конце 1990 года Солоник по поддельному паспорту поселился в Орехово-Зуево, откуда ежедневно ездил в Москву, где стал «штатным киллером» курганской преступной группировки. 11 апреля 1993 года около дискотеки «У ЛИС`Са» Солоник из карабина Симонова убил одного из лидеров бауманской ОПГ, Валерия Яковлевича Длугача («Глобус»).

Арест и следствие

Солоник был задержан 6 октября 1994 года на Петровско-Разумовском рынке в Москве. Послушно пройдя в комнату милиции вместе со своим приятелем, Солоник внезапно достал автоматический пистолет «Глок18» и расстрелял в упор троих милиционеров и одного частного охранника. Убегая, он пытался отстреливаться от подоспевших охранников, но ни разу не попал, а сам был ранен в почку. В больнице Солоник сознался в некоторых убийствах. Затем он содержался в «Матросской тишине», где не чувствовал себя в безопасности, учитывая то, что кроме судебного приговора его смерти жаждали работники милиции за убийства своих коллег и представители преступных группировок за убийства «авторитетов».

На следствии в «Матросской Тишине» в 1994 году Солоник охотно брал на себя чуть ли не все громкие дела. Он признался в совершении около 20 убийств, один из двух его адвокатов Алексей Завгородний объяснял это тем, что, в тот момент, Александр «был в очень плохом состоянии, деморализован, подавлен и оперативники, в период первоначальной работы с ним, сумели ему втемяшить абсурдную мысль, что единственным способом его защиты от обвинения в убийстве нескольких милиционеров является взять на себя нераскрытые громкие убийства, предстать в образе могильщика криминальных авторитетов и, дескать, будущий суд это должен учесть — чем больше на себя он возьмет убитых криминальных авторитетов, тем мягче будет приговор суда», второй адвокат Валерий Карышев сообщал, что в ходе следствия он отказался от своих первоначальных показаний. Всего в деле Солоника было 30 криминальных эпизодов. Наиболее известные:

1. Убийство в 1992 году приёмного сына легендарного «вора в законе» Вячеслава Иванькова («Япончик») — влиятельного «вора в законе» Виктора Никифорова («Калина»).
2. Убийство 17 января 1994 года лидера бауманской ОПГ Владислава Ваннера («Бобон»).

5 июля 1995 года Солоник сбежал из изолятора, чего до него не удавалось сделать никому. В осуществлении побега убийце помогал один из надзирателей, сержант внутренней службы Сергей Меньшиков, который по официальной версии был внедрён в тюрьму на эту должность некой влиятельной преступной группировкой и который впоследствии исчез. По другой версии, «курганские» и «ореховские» подкупили охранника, заплатив ему 500 тысяч долларов США. Меньшиков принёс Солонику альпинистское снаряжение и пистолет. Спрятав под одеялом манекен, они оба поднялись на крышу, где находились прогулочные дворы, и спустились на улицу по верёвке. Сержант внутренней службы Сергей Меньшиков с ведома Солоника убит в начале ноября 1995 года в пригороде Афин. Убийц не нашли.

Бегство в Грецию и убийство Солоника

Уже в августе 1995 года Солоник появился в Афинах, два последующих года скрывался за границей, а в начале 1997 года вместе с известной фотомоделью, манекенщицей московского агентства RED STARS и финалисткой конкурса красоты «Мисс Россия-96» 22-летней Светланой Котовой осел в Греции под именем Владимира Кесова. По одной из версий российские и греческие спецслужбы ещё в 1995 году знали о его прибытии, однако Греция игнорировала просьбы России установить, кто скрывается под фамилией Кесова. Возможно, Солоника завербовала контрразведка Греции, оберегая его и от спецслужб, и от бандитов. Для них этот преступник был источником оперативной информации в среде русских преступных группировок, которых в Греции насчитывалось множество. Киллер собирался пригласить в Грецию и своих курганских друзей Колигова, Нелюбина и Игнатова, но встреча так и не состоялась. 2 февраля 1997 года тело задушенного Солоника было обнаружено недалеко от Афин. Был также найден расчленённый труп Светланы Котовой (части её тела были сложены в большой чемодан и закопаны в землю).

Следствие установило, что Солоника убили ореховские бандиты Алексей Гусев, Александр Шарапов и Александр Пустовалов («Саша-Солдат») по приказу Сергея Буторина («Ося»). Буторин был арестован в Испании и 6 сентября 2011 года Московским городским судом приговорён к пожизненному заключению. В отличие от Солоника, который «брал на себя» все громкие ликвидации, Пустовалов (получивший 22 года тюрьмы) говорил оперативникам — «что докажете, то моё». Сыщики, рассказывая о Солонике, который прославился на всю страну убийствами воров и авторитетов, считают, что он «даже рядом с Пустоваловым не стоял». Первоначально Буторин планировал устранить всю верхушку «курганских», ставших ненужными после гибели Сергея Тимофеева («Сильвестр»), во главе с Колиговым, Нелюбиным, Игнатовым и Солоником. Однако в Греции удалось обнаружить лишь одного Солоника. Он не знал, что его вилла была оборудована подслушивающей аппаратурой, которую установила команда другого киллера — Алексея Шерстобитова («Лёша-Солдат»). Участь Солоника была решена, когда тот произнес роковые слова: «Их надо валить», под «ними» подразумевались Буторин и братья Андрей и Олег Пылевы, причем Солоник завел привычку тренироваться в стрельбе по фотографиям братьев Пылевых.

За убийство Александра Солоника и Светланы Котовой к 22 годам лишения свободы был приговорен один из лидеров орехово-медведковской преступной группировки Андрей Пылев, правда, Верховный Суд Российской Федерации сократил срок на один год, исключив из обвинения за истечением срока давности некоторые моменты, в том числе организацию преступного сообщества и создание банды. Осуждены также были другие участники убийства, члены Ореховской ОПГ Андрей Гусев, Андрей Филиппов и Александр Пустовалов.

Место захоронения

Тело Александра Солоника было похоронено на Третьем афинском кладбище, участок 28, могила № 329. Позже могила преступного лидера на афинском кладбище была уничтожена, потому что за ней в течение долгого времени никто не ухаживал (по греческим законам заброшенные могилы ликвидируют, а останки переносят в общее захоронение). Впоследствии на высвободившемся месте был похоронен другой человек. В связи с этим эксгумация останков Александра Солоника для подтверждения факта его убийства невозможна.

Мнения о Солонике

• В 2003-м году бывший адвокат Солоника Валерий Михайлович Карышев, издал серию книг о киллере: «А.Солоник — Киллер Мафии», «А.Солоник — Киллер на экспорт», «А.Солоник. Киллер жив?!». По словам автора, идея написания подобных книг принадлежала самому Солонику. В конце января 1997 года Солоник, позвонив адвокату, просит его в случае своей смерти опубликовать записанные им на плёнку записи. Затем приходит известие о его гибели. Валерий Карышев отправляется в Грецию и, закрывшись в гостиничном номере, несколько дней слушает исповедь Солоника и затем воспроизводит её в своих книгах, изменив ряд имен и событий. Однако стоит отметить, что автор просит считать свои книги художественным произведением, и их содержание не может быть использовано на следствии или в суде. Проводя своё расследование в Греции, несмотря на отказ на запрос осмотреть труп, он нелегально пробрался в морг и осмотрел тело задушенного. По его словам, это был не Солоник. Черты лица были другими, телосложение также немного отличалось. Мать Александра Солоника, Валентина Солоник осмотрела труп и сразу же улетела в Москву, не приехав на похороны. Вместе с сестрой Солоника они сменили фамилии и уехали из Кургана.

• Известный преступный «авторитет» Владимир Татаренков также заявлял, что Солоник жив.

• Также существует версия, согласно которой Солоник был сотрудником мифической сверхсекретной правительственной спецслужбы «Белая стрела», имеющей «лицензию на отстрел» особо опасных криминальных авторитетов, которых не представляется возможным привлечь к уголовной ответственности законными методами.

• По словам бывшего начальника МУРа Виктора Голованова, «киллера номер один Солоника» в основном создали журналисты, тогда как Солоник на самом деле был обычной рядовой «шестёркой». Также существует мнение, что в действительности Солоник не умел стрелять с двух рук, и у него никогда не было прозвища «Саша Македонский». Слухи о том, что в действительности в Греции был убит не Солоник (как доказательство приводился тот факт, что мать Солоника после опознания его тела не присутствовала на похоронах сына), а кто-то другой, а сам киллер скрылся, не подтвердились. Найденный в Афинах труп принадлежал именно Александру Солонику, это было неопровержимо доказано при помощи анализов ДНК. Также экспертизой было доказано, что отпечатки пальцев человека, найденного в пригороде греческой столицы, принадлежат российскому рецидивисту Александру Солонику.

Память

О Солонике сняты художественные фильмы «24 часа», «Капкан для киллера», телесериалы «Агент национальной безопасности-3: Игра», «Александр Македонский, или киллер мафии», «Марш Турецкого-2. Оборотень», «Ледниковый период», «Покушение», «Банды» и «Правда скрывает ложь». Образ неуловимого киллера в них воплотили актёры Максим Суханов, Игорь Лифанов, Александр Баширов, Николай Добрынин, Андрей Панин, Андрей Смоляков, Владимир Епифанцев, Сергей Апрельский и Владимир Жеребцов.

На телеканале «НТВ» транслировался сериал «Важняк», где обыгрывались реальные преступления с долей вымысла. В этом сериале была серия с названием «Последняя любовь киллера», где образ киллера Саши Грека полностью списан с Солоника. Серия основана на легенде о том, что киллер выжил, и по сей день скрывается под чужим именем в России. Роль киллера исполнил актёр Дмитрий Комов.

Кинорежиссёр Вахтанг Микеладзе о Солонике снял несколько документальных фильмов: «По следу Солоника» из цикла «Документальный детектив», «[www.ruarchive.com/archives/14068 Не дожившие до пожизненного заключения]» (3 серии) из цикла «Приговорённые пожизненно».

Также Солоник, вероятно, является прототипом героя романов М. Семёновой, суперкиллера Алексея Снегирёва по кличке «Скунс».

Семья

• Отец — Виктор Солоник, работник локомотивного депо.
• Мать — Валентина Солоник, медработник.
• Родственники киллера были удручены его преступной «славой». Сестре Солоника пришлось даже сменить фамилию и покинуть Курган.
• Александр Викторович Солоник был женат три раза и имел двоих детей (дочь Юлия, сын Антон).

См. также

• Курганская организованная преступная группировка
• Пустовалов, Александр Сергеевич
• Шерстобитов, Алексей Львович

Отрывок, характеризующий Солоник, Александр Викторович

– В Колязине, отец, великая благодать открылась.
– Что ж, мощи новые? – спросил князь Андрей.
– Полно, Андрей, – сказала княжна Марья. – Не рассказывай, Пелагеюшка.
– Ни… что ты, мать, отчего не рассказывать? Я его люблю. Он добрый, Богом взысканный, он мне, благодетель, рублей дал, я помню. Как была я в Киеве и говорит мне Кирюша юродивый – истинно Божий человек, зиму и лето босой ходит. Что ходишь, говорит, не по своему месту, в Колязин иди, там икона чудотворная, матушка пресвятая Богородица открылась. Я с тех слов простилась с угодниками и пошла…
Все молчали, одна странница говорила мерным голосом, втягивая в себя воздух.
– Пришла, отец мой, мне народ и говорит: благодать великая открылась, у матушки пресвятой Богородицы миро из щечки каплет…
– Ну хорошо, хорошо, после расскажешь, – краснея сказала княжна Марья.
– Позвольте у нее спросить, – сказал Пьер. – Ты сама видела? – спросил он.
– Как же, отец, сама удостоилась. Сияние такое на лике то, как свет небесный, а из щечки у матушки так и каплет, так и каплет…
– Да ведь это обман, – наивно сказал Пьер, внимательно слушавший странницу.
– Ах, отец, что говоришь! – с ужасом сказала Пелагеюшка, за защитой обращаясь к княжне Марье.
– Это обманывают народ, – повторил он.
– Господи Иисусе Христе! – крестясь сказала странница. – Ох, не говори, отец. Так то один анарал не верил, сказал: «монахи обманывают», да как сказал, так и ослеп. И приснилось ему, что приходит к нему матушка Печерская и говорит: «уверуй мне, я тебя исцелю». Вот и стал проситься: повези да повези меня к ней. Это я тебе истинную правду говорю, сама видела. Привезли его слепого прямо к ней, подошел, упал, говорит: «исцели! отдам тебе, говорит, в чем царь жаловал». Сама видела, отец, звезда в ней так и вделана. Что ж, – прозрел! Грех говорить так. Бог накажет, – поучительно обратилась она к Пьеру.
– Как же звезда то в образе очутилась? – спросил Пьер.
– В генералы и матушку произвели? – сказал князь Aндрей улыбаясь.
Пелагеюшка вдруг побледнела и всплеснула руками.
– Отец, отец, грех тебе, у тебя сын! – заговорила она, из бледности вдруг переходя в яркую краску.
– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.
– Ну что вам за охота? – сказала княжна Марья. – Зачем вы пришли ко мне?…
– Нет, ведь я шучу, Пелагеюшка, – сказал Пьер. – Princesse, ma parole, je n'ai pas voulu l'offenser, [Княжна, я право, не хотел обидеть ее,] я так только. Ты не думай, я пошутил, – говорил он, робко улыбаясь и желая загладить свою вину. – Ведь это я, а он так, пошутил только.
Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.

Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.
Офицеры так же, как и обыкновенно, жили по двое, по трое, в раскрытых полуразоренных домах. Старшие заботились о приобретении соломы и картофеля, вообще о средствах пропитания людей, младшие занимались, как всегда, кто картами (денег было много, хотя провианта и не было), кто невинными играми – в свайку и городки. Об общем ходе дел говорили мало, частью оттого, что ничего положительного не знали, частью оттого, что смутно чувствовали, что общее дело войны шло плохо.
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему: