Суперсерия 2007 (молодёжные сборные)
Поделись знанием:
Элен, возвратившись вместе с двором из Вильны в Петербург, находилась в затруднительном положении.
В Петербурге Элен пользовалась особым покровительством вельможи, занимавшего одну из высших должностей в государстве. В Вильне же она сблизилась с молодым иностранным принцем. Когда она возвратилась в Петербург, принц и вельможа были оба в Петербурге, оба заявляли свои права, и для Элен представилась новая еще в ее карьере задача: сохранить свою близость отношений с обоими, не оскорбив ни одного.
То, что показалось бы трудным и даже невозможным для другой женщины, ни разу не заставило задуматься графиню Безухову, недаром, видно, пользовавшуюся репутацией умнейшей женщины. Ежели бы она стала скрывать свои поступки, выпутываться хитростью из неловкого положения, она бы этим самым испортила свое дело, сознав себя виноватою; но Элен, напротив, сразу, как истинно великий человек, который может все то, что хочет, поставила себя в положение правоты, в которую она искренно верила, а всех других в положение виноватости.
В первый раз, как молодое иностранное лицо позволило себе делать ей упреки, она, гордо подняв свою красивую голову и вполуоборот повернувшись к нему, твердо сказала:
– Voila l'egoisme et la cruaute des hommes! Je ne m'attendais pas a autre chose. Za femme se sacrifie pour vous, elle souffre, et voila sa recompense. Quel droit avez vous, Monseigneur, de me demander compte de mes amities, de mes affections? C'est un homme qui a ete plus qu'un pere pour moi. [Вот эгоизм и жестокость мужчин! Я ничего лучшего и не ожидала. Женщина приносит себя в жертву вам; она страдает, и вот ей награда. Ваше высочество, какое имеете вы право требовать от меня отчета в моих привязанностях и дружеских чувствах? Это человек, бывший для меня больше чем отцом.]
Лицо хотело что то сказать. Элен перебила его.
– Eh bien, oui, – сказала она, – peut etre qu'il a pour moi d'autres sentiments que ceux d'un pere, mais ce n'est; pas une raison pour que je lui ferme ma porte. Je ne suis pas un homme pour etre ingrate. Sachez, Monseigneur, pour tout ce qui a rapport a mes sentiments intimes, je ne rends compte qu'a Dieu et a ma conscience, [Ну да, может быть, чувства, которые он питает ко мне, не совсем отеческие; но ведь из за этого не следует же мне отказывать ему от моего дома. Я не мужчина, чтобы платить неблагодарностью. Да будет известно вашему высочеству, что в моих задушевных чувствах я отдаю отчет только богу и моей совести.] – кончила она, дотрогиваясь рукой до высоко поднявшейся красивой груди и взглядывая на небо.
– Mais ecoutez moi, au nom de Dieu. [Но выслушайте меня, ради бога.]
– Epousez moi, et je serai votre esclave. [Женитесь на мне, и я буду вашею рабою.]
– Mais c'est impossible. [Но это невозможно.]
– Vous ne daignez pas descende jusqu'a moi, vous… [Вы не удостаиваете снизойти до брака со мною, вы…] – заплакав, сказала Элен.
Лицо стало утешать ее; Элен же сквозь слезы говорила (как бы забывшись), что ничто не может мешать ей выйти замуж, что есть примеры (тогда еще мало было примеров, но она назвала Наполеона и других высоких особ), что она никогда не была женою своего мужа, что она была принесена в жертву.
– Но законы, религия… – уже сдаваясь, говорило лицо.
– Законы, религия… На что бы они были выдуманы, ежели бы они не могли сделать этого! – сказала Элен.
Важное лицо было удивлено тем, что такое простое рассуждение могло не приходить ему в голову, и обратилось за советом к святым братьям Общества Иисусова, с которыми оно находилось в близких отношениях.
Через несколько дней после этого, на одном из обворожительных праздников, который давала Элен на своей даче на Каменном острову, ей был представлен немолодой, с белыми как снег волосами и черными блестящими глазами, обворожительный m r de Jobert, un jesuite a robe courte, [г н Жобер, иезуит в коротком платье,] который долго в саду, при свете иллюминации и при звуках музыки, беседовал с Элен о любви к богу, к Христу, к сердцу божьей матери и об утешениях, доставляемых в этой и в будущей жизни единою истинною католическою религией. Элен была тронута, и несколько раз у нее и у m r Jobert в глазах стояли слезы и дрожал голос. Танец, на который кавалер пришел звать Элен, расстроил ее беседу с ее будущим directeur de conscience [блюстителем совести]; но на другой день m r de Jobert пришел один вечером к Элен и с того времени часто стал бывать у нее.
В один день он сводил графиню в католический храм, где она стала на колени перед алтарем, к которому она была подведена. Немолодой обворожительный француз положил ей на голову руки, и, как она сама потом рассказывала, она почувствовала что то вроде дуновения свежего ветра, которое сошло ей в душу. Ей объяснили, что это была la grace [благодать].
Потом ей привели аббата a robe longue [в длинном платье], он исповедовал ее и отпустил ей грехи ее. На другой день ей принесли ящик, в котором было причастие, и оставили ей на дому для употребления. После нескольких дней Элен, к удовольствию своему, узнала, что она теперь вступила в истинную католическую церковь и что на днях сам папа узнает о ней и пришлет ей какую то бумагу.
Все, что делалось за это время вокруг нее и с нею, все это внимание, обращенное на нее столькими умными людьми и выражающееся в таких приятных, утонченных формах, и голубиная чистота, в которой она теперь находилась (она носила все это время белые платья с белыми лентами), – все это доставляло ей удовольствие; но из за этого удовольствия она ни на минуту не упускала своей цели. И как всегда бывает, что в деле хитрости глупый человек проводит более умных, она, поняв, что цель всех этих слов и хлопот состояла преимущественно в том, чтобы, обратив ее в католичество, взять с нее денег в пользу иезуитских учреждений {о чем ей делали намеки), Элен, прежде чем давать деньги, настаивала на том, чтобы над нею произвели те различные операции, которые бы освободили ее от мужа. В ее понятиях значение всякой религии состояло только в том, чтобы при удовлетворении человеческих желаний соблюдать известные приличия. И с этою целью она в одной из своих бесед с духовником настоятельно потребовала от него ответа на вопрос о том, в какой мере ее брак связывает ее.
Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди. Аббат, хорошо откормленный, а пухлой, гладко бритой бородой, приятным крепким ртом и белыми руками, сложенными кротко на коленях, сидел близко к Элен и с тонкой улыбкой на губах, мирно – восхищенным ее красотою взглядом смотрел изредка на ее лицо и излагал свой взгляд на занимавший их вопрос. Элен беспокойно улыбалась, глядела на его вьющиеся волоса, гладко выбритые чернеющие полные щеки и всякую минуту ждала нового оборота разговора. Но аббат, хотя, очевидно, и наслаждаясь красотой и близостью своей собеседницы, был увлечен мастерством своего дела.
Суперсерия 2007 — турнир из восьми хоккейных матчей между молодёжными сборными Канады и России, приуроченный к 35-летию Суперсерии 1972. С 27 августа по 1 сентября состоялись по 2 матча в Уфе и Омске; ответные 4 поединка прошли с 4 по 9 сентября в разных канадских провинциях. Канадская сборная выиграла 7 из 8 матчей, однажды сыграв вничью на домашней арене; разница голов 39:13. Лучший бомбардир серии (15 очков) Сэм Ганье был признан Самым ценным игроком, Кайл Таррис стал лучшим снайпером (7 шайб). По мнению канадской прессы, их хоккей с 1972 года значительно прогрессировал и поднялся на новый уровень[1]. В. Фетисов назвал поражение позором, а его главной причиной — развал системы подготовки молодых хоккеистов[2][3].
Результаты
| Дата | Местное время | UTC | Стадион | Счёт |
|---|---|---|---|---|
| 27 августа | 19:00 | 13:00 | Уфа-Арена, Уфа |  2 — 4 
|
| 29 августа | 19:00 | 13:00 | Уфа-Арена, Уфа | 0 — 3
|
| 31 августа | 19:00 | 12:00 | Арена Омск, Омск | 2 — 6
|
| 1 сентября | 17:00 | 10:00 | Арена Омск, Омск | 2 — 4
|
| 4 сентября | 19:00 | 00:00 | MTS Centre, Виннипег | 8 — 1
|
| 5 сентября | 19:00 | 00:00 | Credit Union Centre, Саскатун | 4 — 1
|
| 7 сентября | 20:00 | 02:00 | Enmax Centrium, Ред-Дир | 4 — 4
|
| 9 сентября | 17:00 | 00:00 | General Motors Place, Ванкувер | 6 — 1
|
Бомбардиры
| Хоккеист | Игры | Голы | Передачи | Очки | Штраф | |
|---|---|---|---|---|---|---|
| |
Сэм Ганье | 8 | 6 | 9 | 15 | 8 |
| |
Джон Таварес | 8 | 1 | 8 | 9 | 26 |
| |
Кайл Таррис | 8 | 7 | 1 | 8 | 6 |
| |
Клод Жиру | 8 | 3 | 5 | 8 | 22 |
| |
Дэвид Перрон | 7 | 2 | 5 | 7 | 6 |
| |
Закари Бойчак | 7 | 4 | 2 | 6 | 12 |
| |
Брэд Маршан | 6 | 3 | 3 | 6 | 26 |
| |
Зак Хэмилл | 6 | 1 | 5 | 6 | 4 |
| |
Джош Годфри | 6 | 0 | 6 | 6 | 2 |
| |
Брэндон Саттер | 8 | 3 | 2 | 5 | 6 |
Составы
Канада
Главный тренер: Брент Саттер
| # | Игрок | Ловушка | Команда 2006/07 | Драфт НХЛ | |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Джонатан Бернье | Левая | Lewiston Maineiacs | Лос-Анджелес Кингс, 11 (2006) | |
| 30 | Стив Мэйсон | Правая | London Knights | Коламбус Блю Джекетс, 69 (2006) | |
| 31 | Лиланд Ирвинг | Левая | Everett Silvertips | Калгари Флеймс, 26 (2006) | |
| <center>Защитники | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| # | Игрок | Хват | Команда 2006/07 | Драфт НХЛ | |
| 2 | Джош Годфри | Правый | Sault Ste. Marie Greyhounds | Вашингтон Кэпиталс, 34 (2007) | |
| 3 | Логан Пьетт | Правый | Regina Pats | Детройт Ред Уингс, 212 (2006) | |
| 4 | Томас Хики | Левый | Seattle Thunderbirds | Лос-Анджелес Кингс, 4 (2007) | |
| 5 | Китон Эллерби | Левый | Kamloops Blazers | Флорида Пантерс, 10 (2007) | |
| 6 | Тай Уишарт | Левый | Prince George Cougars | Сан-Хосе Шаркс, 16 (2006) | |
| 8 | Дрю Даути | Правый | Guelph Storm | Лос-Анджелес Кингс, 2 (2008) | |
| 15 | Люк Шенн | Правый | Kelowna Rockets | Торонто Мейпл Лифс, 5 (2008) | |
| 27 | Карл Алзнер – A | Левый | Calgary Hitmen | Вашингтон Кэпиталс, 5 (2007) | |
Россия
Главный тренер: Сергей Немчинов
| <center>Вратари | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| # | Игрок | Ловушка | Команда 2006/07 | Драфт НХЛ | |
| 1 | Семён Варламов | Левая | Локомотив (Ярославль) | Вашингтон Кэпиталс, 23 (2006) | |
| 31 | Вадим Желобнюк | Левая | Динамо (Москва) | ||
| 35 | Сергей Бобровский | Левая | Металлург (Новокузнецк) | ||
| <center>Защитники | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| # | Игрок | Хват | Команда 2006/07 | Драфт НХЛ | |
| 2 | Павел Доронин | Левый | Салават Юлаев | ||
| 3 | Алексей Гришин | Правый | Витязь | ||
| 4 | Игорь Зубов | Правый | Локомотив (Ярославль) | ||
| 5 | Валерий Жуков | Левый | Торпедо (Нижний Новгород) | ||
| 20 | Константин Алексеев | Правый | Сибирь | ||
| 23 | Юрий Александров – К | Левый | Северсталь | Бостон Брюинс, 37 (2006) | |
| 27 | Максим Чудинов | Правый | Северсталь | Бостон Брюинс, 195 (2010) | |
| 29 | Иван Вишневский | Левый | Rouyn-Noranda Huskies | Даллас Старз, 27 (2006) | |
| 30 | Вячеслав Войнов | Левый | Трактор | Лос-Анджелес Кингс, 32 (2008) | |
| <center>Нападающие | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| # | Игрок | Хват | Команда 2006/07 | Драфт НХЛ | |
| 7 | Алексей Черепанов | Левый | Авангард | Нью-Йорк Рейнджерс, 17 (2007) | |
| 8 | Константин Куликов | Левый | Нефтехимик | ||
| 10 | Евгений Бодров | Левый | Лада | ||
| 12 | Артём Анисимов | Левый | Локомотив (Ярославль) | Нью-Йорк Рейнджерс, 54 (2006) | |
| 14 | Александр Рябев | Левый | Локомотив (Ярославль) | ||
| 15 | Максим Мамин | Левый | Металлург (Магнитогорск) | ||
| 16 | Максим Майоров | Левый | Ак Барс | Коламбус Блю Джекетс, 94 (2007) | |
| 17 | Вячеслав Солодухин | Левый | СКА | ||
| 18 | Сергей Зачупенко | Левый | Салават Юлаев | ||
| 19 | Егор Аверин | Левый | Авангард | ||
| 22 | Илья Каблуков | Левый | ЦСКА | Ванкувер Кэнакс, 146 (2007) | |
| 24 | Александр Васюнов | Правый | Локомотив (Ярославль) | Нью-Джерси Девилз, 58 (2006) | |
| 25 | Никита Филатов | Правый | ЦСКА | Коламбус Блю Джекетс, 6 (2008) | |
| 26 | Евгений Дадонов | Левый | Трактор | Флорида Пантерс, 71 (2007) | |
| 28 | Антон Гловацкий | Левый | Металлург (Магнитогорск) | ||
| <center>Дозаявлены перед канадскими матчами | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| # | Игрок | Хват | Команда 2006/07 | Драфт НХЛ | |
| 6 | Кирилл Тулупов (защ.) | Правый | Chicoutimi Saguenéens | Нью-Джерси Девилз, 67 (2006) | |
| 34 | Руслан Башкиров (нап.) | Левый | Quebec Remparts | Оттава Сенаторс, 60 (2007) | |
| 37 | Виктор Тихонов (нап.) | Правый | Северсталь | Финикс Койотс, 28 (2008) | |
Напишите отзыв о статье "Суперсерия 2007 (молодёжные сборные)"
Примечания
Ссылки
- [www.fhr.ru/content/tours/44.html Профиль турнира] на сайте ФХР
Отрывок, характеризующий Суперсерия 2007 (молодёжные сборные)
Они ехали потому, что для русских людей не могло быть вопроса: хорошо ли или дурно будет под управлением французов в Москве. Под управлением французов нельзя было быть: это было хуже всего. Они уезжали и до Бородинского сражения, и еще быстрее после Бородинского сражения, невзирая на воззвания к защите, несмотря на заявления главнокомандующего Москвы о намерении его поднять Иверскую и идти драться, и на воздушные шары, которые должны были погубить французов, и несмотря на весь тот вздор, о котором нисал Растопчин в своих афишах. Они знали, что войско должно драться, и что ежели оно не может, то с барышнями и дворовыми людьми нельзя идти на Три Горы воевать с Наполеоном, а что надо уезжать, как ни жалко оставлять на погибель свое имущество. Они уезжали и не думали о величественном значении этой громадной, богатой столицы, оставленной жителями и, очевидно, сожженной (большой покинутый деревянный город необходимо должен был сгореть); они уезжали каждый для себя, а вместе с тем только вследствие того, что они уехали, и совершилось то величественное событие, которое навсегда останется лучшей славой русского народа. Та барыня, которая еще в июне месяце с своими арапами и шутихами поднималась из Москвы в саратовскую деревню, с смутным сознанием того, что она Бонапарту не слуга, и со страхом, чтобы ее не остановили по приказанию графа Растопчина, делала просто и истинно то великое дело, которое спасло Россию. Граф же Растопчин, который то стыдил тех, которые уезжали, то вывозил присутственные места, то выдавал никуда не годное оружие пьяному сброду, то поднимал образа, то запрещал Августину вывозить мощи и иконы, то захватывал все частные подводы, бывшие в Москве, то на ста тридцати шести подводах увозил делаемый Леппихом воздушный шар, то намекал на то, что он сожжет Москву, то рассказывал, как он сжег свой дом и написал прокламацию французам, где торжественно упрекал их, что они разорили его детский приют; то принимал славу сожжения Москвы, то отрекался от нее, то приказывал народу ловить всех шпионов и приводить к нему, то упрекал за это народ, то высылал всех французов из Москвы, то оставлял в городе г жу Обер Шальме, составлявшую центр всего французского московского населения, а без особой вины приказывал схватить и увезти в ссылку старого почтенного почт директора Ключарева; то сбирал народ на Три Горы, чтобы драться с французами, то, чтобы отделаться от этого народа, отдавал ему на убийство человека и сам уезжал в задние ворота; то говорил, что он не переживет несчастия Москвы, то писал в альбомы по французски стихи о своем участии в этом деле, – этот человек не понимал значения совершающегося события, а хотел только что то сделать сам, удивить кого то, что то совершить патриотически геройское и, как мальчик, резвился над величавым и неизбежным событием оставления и сожжения Москвы и старался своей маленькой рукой то поощрять, то задерживать течение громадного, уносившего его вместе с собой, народного потока.Элен, возвратившись вместе с двором из Вильны в Петербург, находилась в затруднительном положении.
В Петербурге Элен пользовалась особым покровительством вельможи, занимавшего одну из высших должностей в государстве. В Вильне же она сблизилась с молодым иностранным принцем. Когда она возвратилась в Петербург, принц и вельможа были оба в Петербурге, оба заявляли свои права, и для Элен представилась новая еще в ее карьере задача: сохранить свою близость отношений с обоими, не оскорбив ни одного.
То, что показалось бы трудным и даже невозможным для другой женщины, ни разу не заставило задуматься графиню Безухову, недаром, видно, пользовавшуюся репутацией умнейшей женщины. Ежели бы она стала скрывать свои поступки, выпутываться хитростью из неловкого положения, она бы этим самым испортила свое дело, сознав себя виноватою; но Элен, напротив, сразу, как истинно великий человек, который может все то, что хочет, поставила себя в положение правоты, в которую она искренно верила, а всех других в положение виноватости.
В первый раз, как молодое иностранное лицо позволило себе делать ей упреки, она, гордо подняв свою красивую голову и вполуоборот повернувшись к нему, твердо сказала:
– Voila l'egoisme et la cruaute des hommes! Je ne m'attendais pas a autre chose. Za femme se sacrifie pour vous, elle souffre, et voila sa recompense. Quel droit avez vous, Monseigneur, de me demander compte de mes amities, de mes affections? C'est un homme qui a ete plus qu'un pere pour moi. [Вот эгоизм и жестокость мужчин! Я ничего лучшего и не ожидала. Женщина приносит себя в жертву вам; она страдает, и вот ей награда. Ваше высочество, какое имеете вы право требовать от меня отчета в моих привязанностях и дружеских чувствах? Это человек, бывший для меня больше чем отцом.]
Лицо хотело что то сказать. Элен перебила его.
– Eh bien, oui, – сказала она, – peut etre qu'il a pour moi d'autres sentiments que ceux d'un pere, mais ce n'est; pas une raison pour que je lui ferme ma porte. Je ne suis pas un homme pour etre ingrate. Sachez, Monseigneur, pour tout ce qui a rapport a mes sentiments intimes, je ne rends compte qu'a Dieu et a ma conscience, [Ну да, может быть, чувства, которые он питает ко мне, не совсем отеческие; но ведь из за этого не следует же мне отказывать ему от моего дома. Я не мужчина, чтобы платить неблагодарностью. Да будет известно вашему высочеству, что в моих задушевных чувствах я отдаю отчет только богу и моей совести.] – кончила она, дотрогиваясь рукой до высоко поднявшейся красивой груди и взглядывая на небо.
– Mais ecoutez moi, au nom de Dieu. [Но выслушайте меня, ради бога.]
– Epousez moi, et je serai votre esclave. [Женитесь на мне, и я буду вашею рабою.]
– Mais c'est impossible. [Но это невозможно.]
– Vous ne daignez pas descende jusqu'a moi, vous… [Вы не удостаиваете снизойти до брака со мною, вы…] – заплакав, сказала Элен.
Лицо стало утешать ее; Элен же сквозь слезы говорила (как бы забывшись), что ничто не может мешать ей выйти замуж, что есть примеры (тогда еще мало было примеров, но она назвала Наполеона и других высоких особ), что она никогда не была женою своего мужа, что она была принесена в жертву.
– Но законы, религия… – уже сдаваясь, говорило лицо.
– Законы, религия… На что бы они были выдуманы, ежели бы они не могли сделать этого! – сказала Элен.
Важное лицо было удивлено тем, что такое простое рассуждение могло не приходить ему в голову, и обратилось за советом к святым братьям Общества Иисусова, с которыми оно находилось в близких отношениях.
Через несколько дней после этого, на одном из обворожительных праздников, который давала Элен на своей даче на Каменном острову, ей был представлен немолодой, с белыми как снег волосами и черными блестящими глазами, обворожительный m r de Jobert, un jesuite a robe courte, [г н Жобер, иезуит в коротком платье,] который долго в саду, при свете иллюминации и при звуках музыки, беседовал с Элен о любви к богу, к Христу, к сердцу божьей матери и об утешениях, доставляемых в этой и в будущей жизни единою истинною католическою религией. Элен была тронута, и несколько раз у нее и у m r Jobert в глазах стояли слезы и дрожал голос. Танец, на который кавалер пришел звать Элен, расстроил ее беседу с ее будущим directeur de conscience [блюстителем совести]; но на другой день m r de Jobert пришел один вечером к Элен и с того времени часто стал бывать у нее.
В один день он сводил графиню в католический храм, где она стала на колени перед алтарем, к которому она была подведена. Немолодой обворожительный француз положил ей на голову руки, и, как она сама потом рассказывала, она почувствовала что то вроде дуновения свежего ветра, которое сошло ей в душу. Ей объяснили, что это была la grace [благодать].
Потом ей привели аббата a robe longue [в длинном платье], он исповедовал ее и отпустил ей грехи ее. На другой день ей принесли ящик, в котором было причастие, и оставили ей на дому для употребления. После нескольких дней Элен, к удовольствию своему, узнала, что она теперь вступила в истинную католическую церковь и что на днях сам папа узнает о ней и пришлет ей какую то бумагу.
Все, что делалось за это время вокруг нее и с нею, все это внимание, обращенное на нее столькими умными людьми и выражающееся в таких приятных, утонченных формах, и голубиная чистота, в которой она теперь находилась (она носила все это время белые платья с белыми лентами), – все это доставляло ей удовольствие; но из за этого удовольствия она ни на минуту не упускала своей цели. И как всегда бывает, что в деле хитрости глупый человек проводит более умных, она, поняв, что цель всех этих слов и хлопот состояла преимущественно в том, чтобы, обратив ее в католичество, взять с нее денег в пользу иезуитских учреждений {о чем ей делали намеки), Элен, прежде чем давать деньги, настаивала на том, чтобы над нею произвели те различные операции, которые бы освободили ее от мужа. В ее понятиях значение всякой религии состояло только в том, чтобы при удовлетворении человеческих желаний соблюдать известные приличия. И с этою целью она в одной из своих бесед с духовником настоятельно потребовала от него ответа на вопрос о том, в какой мере ее брак связывает ее.
Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди. Аббат, хорошо откормленный, а пухлой, гладко бритой бородой, приятным крепким ртом и белыми руками, сложенными кротко на коленях, сидел близко к Элен и с тонкой улыбкой на губах, мирно – восхищенным ее красотою взглядом смотрел изредка на ее лицо и излагал свой взгляд на занимавший их вопрос. Элен беспокойно улыбалась, глядела на его вьющиеся волоса, гладко выбритые чернеющие полные щеки и всякую минуту ждала нового оборота разговора. Но аббат, хотя, очевидно, и наслаждаясь красотой и близостью своей собеседницы, был увлечен мастерством своего дела.
