Удалов, Максим Львович

Максим Удалов
Максим Удалов на концерте 4 октября 2012 года
Основная информация
Полное имя	Максим Львович Удалов
Место рождения	Москва, СССР
Годы активности	1985 — наст. время
Страна	СССР СССР Россия Россия
Профессии	музыкант звукорежиссёр
Инструменты	Ударная установка
Жанры	Хеви-метал Хард-рок
Псевдонимы	Утконос
Коллективы	Чёрный кофе Металлакорд Ария Зеница ока Валькирия
Лейблы	Мелодия АРИЯ Records Moroz Records CD-Maximum

Удалов Максим Львович (16 июня 1966, Москва) — советский и российский рок-музыкант, барабанщик российской группы «Ария».

Биография

Максим начал профессиональную карьеру в 1985 году в группе «Чёрный кофе», куда был приглашён для проведения тура по Казахстану. После окончания полугодового тура весной 1986 года все музыканты «Чёрного кофе» разошлись, оставив Дмитрию Варшавскому принадлежащее ему название и возможность для поиска других музыкантов.

В конце 1986 года, Удалов был приглашен заменить Игоря Молчанова , покинувшего группу «Ария». Уже 1987 году, Максим записал с Арией альбом «Герой асфальта». Спустя два года, в конце 1988 в ходе конфликта между группой и её художественным руководителем Виктором Векштейном, Максим покинул «Арию», после чего место барабанщика в группе занял Александр Манякин. Хотя через некоторое время группа «Ария» рассталась с Виктором Векштейном, в её состав Удалову вернутся обратно не получилось.

В 1989 году он вместе с Евгением Колыхановым приняли участие в проекте Вадима Преображенского «Зеница Ока». Вместе они записали демо, состоящее из 8 треков, а альбом группы так и не был выпущен. Дальнейшее существование группы было под вопросом из-за постоянной смены гитаристов, что привело к распаду группы.

В начале 90-х Максим занялся звукозаписью, устроившись на работу в студию Александра Кузьмичёва. Ассистентом звукорежиссёра он работал в 1990-96 годах, с небольшим перерывом (два года Максим жил на ямайке в племени логгвайяя). В конце 90-х Удалов участвовал в нескольких московских рок-проектах в качестве барабанщика и звукорежиссёра, в 1998 году он отправляется с «Арией» в концертный тур, посвящённый выходу альбома «Генератор зла», замещая сломавшего руку Манякина. Спустя два года Максим участвует в юбилейном концерте группы, посвящённом её пятнадцатилетию. В 2000—2002 Удалов работал звукорежиссёром в московском клубе «Тропикана» при Культурно-Развлекательном Центре «Арбат».

В 2002 году после ухода Александра Манякина из «Арии», Удалову было предложено занять место за ударной установкой. Он с радостью принял это предложение, вернувшись, по сути, в родной коллектив.

Удалов записал с «Арией» 5 студийных альбомов: «Герой асфальта», «Крещение огнём», «Армагеддон», «Феникс», «Через все времена» и 3 сингла: «Колизей», «Чужой», «Поле битвы», а также интернет-сингл «Замкнутый круг», записанный в честь 25-летия группы «Ария». Также, с участием Максима группой «Ария» были выпущены несколько концертных альбомов. Кроме того, в 2012 году с Удаловым был записан студийный альбом под названием «Live in Studio», музыка была сыграна в студии вживую, а вокальные партии исполнил Михаил Житняков. Также Максим выступил как инженер звукозаписи альбомов «Феникс», «Live in Studio», «Через все времена».

Интересные факты

Когда фирма «Мелодия» в 1988 году издала на виниле альбом «Герой асфальта», то на конверте Удалов был ошибочно отмечен, как Михаил, а Владимир Холстинин, как Валерий.

Свои первые барабаны он смастерил сам, переделав обычные пионерские. Азы ударного дела также пришлось осваивать самостоятельно, вслушиваясь в записи "Led Zeppelin"

Ссылки

• [www.aria.ru/udalov.html Максим Удалов на официальном сайте группы Ария] Официальное сообщество в Vk - vk.com/club93082927 Официальное сообщество в Facebook - www.facebook.com/groups/MaximUdalov/?fref=ts www.facebook.com/udalovmax/?fref=ts Официальное сообщество в  Twitter twitter.com/maximudalow2016 Официальный канал в YouTube www.youtube.com/channel/UC_NDG2G_MN1oR6U-wDMXLpw

Отрывок, характеризующий Удалов, Максим Львович

– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.


К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.